Магнолия императора - Лю Ляньцзы Страница 20

Одним утром я сидела в западной боковой комнате и пила отвар из арахиса, который для меня сварила Цзиньси. Вдруг в комнату вошли Кан Лухай и Сяо Инь. Они упали на пол, громко стукнувшись коленями о твердое покрытие.

– Ваши жалкие рабы больше не могут вам служить! – запричитали они хором.

Я испугалась и приказала им сейчас же встать. Кан Лухай и Сяо Инь поднялись и чуть ли не плача начали объяснять, что наложница Ли позвала их к себе. Мой взгляд стал строже. Евнух Кан тут же опустил глаза и начал вытирать их рукавом халата. Но у меня было отличное зрение, и я прекрасно видела, что на ткани не осталось следов влаги, а значит, он притворялся, но я не стала его разоблачать.

– Я поняла, – спокойно сказала я. – Это хорошее место для службы, и я могу лишь пожелать вам удачи. Собирайте вещи и в полдень можете уходить. Постарайтесь хорошо служить госпоже Ли.

Я почувствовала отвращение к этим двоим, поэтому, договорив, я больше на них не смотрела. Я пила свой ореховый отвар и думала. В конце концов я созвала всех слуг в большом зале. Они встали передо мной на колени и приготовились слушать.

– Я болею уже больше двух месяцев, – начала я, стараясь говорить как можно мягче. – За это время мое состояние не улучшилось, и я боюсь, что болезнь не отступит в ближайшем будущем. В моем дворце много слуг. Больше, чем надо для того, чтобы ухаживать за мной. Честно говоря, мне лишь мешает то, что по дворцу бродит столько людей. Я позвала вас всех для того, чтобы сказать, что собираюсь отправить некоторых из вас в услужение другим наложницам, чтобы ваши таланты не пропадали зря. Если вы сами хотите уйти, то выйдите вперед, возьмите серебро и можете ступать.

В глазах нескольких служанок появился огонек. Они начали ерзать и переглядываться, но никто из них не решился выйти вперед.

– Сегодня наложница Ли выразила желание, чтобы евнух Кан и евнух Инь перешли в ее дворец. Я уже разрешила им собрать вещи и уйти, а вы их даже не поздравили, – добавила я.

Служанки нескладным хором произнесли «поздравляем», но у Лючжу в этот момент закончилось терпение.

– Госпожа, вы всегда хорошо относились к евнуху Кану. Если вам что-то жаловали, вы обязательно делились с ним. Но сейчас он почему-то решил уцепиться за предложение старшей наложницы и уйти от вас.

Лючжу так разгорячилась, что евнух Инь испугался ее и неосознанно попятился. Но вот Кан Лухай сохранял абсолютное спокойствие:

– Барышня Лю, зря ты нас попрекаешь. Мы же рабы, мы себе не хозяева. Мы бы и сами с радостью остались при гуйжэнь Вань. Кто же знал, что хозяйка Ли позовет именно нас? У нас нет выбора, кроме как подчиниться.

– Сами себе не хозяева? – Лючжу усмехнулась. – Еще скажи, что вы те самые коровы, которых заставляют пить воду [37], и что вы делаете это против своей воли. Если ты хочешь служить госпоже Вань, то иди к наложнице Ли и скажи, что ты верный слуга, и откажись от ее предложения. Скажи, что не можешь служить двум хозяйкам. Госпожа Ли не станет тебя винить, а, наоборот, восхитится твоей верностью!

Слушая гневную тираду Лючжу, Кан Лухай и евнух Инь то бледнели, то краснели. Им было очень неловко из-за ее нотаций.

– Лючжу, я сама знаю, насколько «верен» евнух Кан! – Я сделала вид, что разозлилась. – Лучше отдай ему его серебро.

Хуаньби вышла вперед и вложила в руки Кан Лухая серебряный слиток.

– Евнух Кан, возьми это серебро в знак благодарности госпожи Вань, – с улыбкой сказала она. – Запомни, как выглядит этот слиток, и хорошенько его припрячь, чтобы не перепутать с наградами, которыми тебя одарит наложница Ли. Так ты покажешь свою верность и докажешь, что тебе приходится поступать вопреки велению сердца. – Затем Хуаньби обратилась к Сяо Иню: – Евнух Инь, тебе тоже полагается подарок. Возьми его и в будущем научись у своего наставника настоящей верности. Тогда тебя будет ждать блестящее будущее.

Евнуху Кану стало стыдно. Я видела, что он разозлился, но не посмел что-либо высказать мне в лицо. Он через силу поклонился и вышел из зала вместе с евнухом Инем.

Посмотрев на оставшихся слуг, я больше не стала изображать из себя добрую хозяйку и сказала напрямик:

– Если вы хотите уйти, то уходите сегодня. У меня хватит серебра на всех. В будущем, если вы не справитесь и решите уйти от меня, мне придется отправить вас в Управление наказаний [38] отрабатывать свой проступок. Так что советую вам хорошенько подумать.

Солнце постепенно смещалось на запад, и его лучи, проникая сквозь окна, оставляли на полу белоснежные пятна, из-за чего плитка в зале была похожа на поверхность пруда.

Наконец тишину нарушил слабый женский голос:

– Ваша рабыня настолько бездарна, что боится, что не сможет достойно за вами ухаживать.

Я даже не посмотрела на эту служанку. Я кивнула Хуаньби, и та бросила серебряный слиток на пол. Он ударился с гулким звоном и покатился в сторону. Служанка практически распласталась по полу и осторожно подобрала брошенное ей серебро. Вслед за ней еще двое выразили желание уйти.

Потом наступило долгое молчание. Я повернулась к оставшимся слугам и увидела сидящих на коленях Цзиньси, Пинь и Пэй, Цзинцин и евнухов Юня и Ляня. Я посмотрела каждому из них в глаза. Они тут же приникли к полу, не решаясь что-либо сказать.

– Вы точно не желаете уйти? – спросила я негромко.

Цзиньси выпрямилась и уверенно ответила:

– Клянусь жизнью, что всегда буду верна гуйжэнь Вань!

Пинь, Пэй и Цзинцин почти что хором сказали:

– Мы клянемся жизнью, что будем верны младшей хозяйке и ни за что не предадим ее.

Сяо Юнь подполз ко мне на коленях и осторожно ухватился за подол юбки.

– Младшая хозяйка проявила ко мне такую милость, что я не осмелюсь ее оставить, – сказал он со слезами на глазах.

– Ты про это знаешь? – удивилась я.

Сяо Юнь ударился лбом об пол и затараторил:

– В прошлом месяце мой старший брат, работающий на императорской кухне, заболел, и никто не мог понять, что с ним такое. Госпожа узнала про это и попросила лекаря Вэня осмотреть моего брата. Госпожа, ваша милость безгранична, и мне за всю жизнь вас не отблагодарить. Я могу лишь служить вам всем