Время иных (СИ) - Светлана Барс Страница 2

Она выпрямилась, огляделась, заставляя крылья собраться и вновь исчезнуть. Пусть они были только тенями, но каждый их взмах оставлял после себя пепел. Вновь подошла к окну и поняла, что бой закончился. Черноволосый парень снёс голову своему противнику и на несколько мгновений замер, наблюдая за схваткой собрата. Потом вдруг неожиданно развернулся, посмотрел на дом. Она встретилась взглядом с его глазами — чёрными, без радужки, наполненными клубящейся тьмой. Он смотрел на неё, он видел…

******

Их было четверо, но каждый стоил сотни бойцов. И дело было не в том, что они превосходили в опыте или умении драться. Ларко вступил в их Братство недавно и ещё только учился обращаться с мечом. Дело было в том, что каждый из четырёх имел свой особый дар — дар убивать тех, чьи тела не поддавались ни серебру, ни стали.

Сташ прижался спиной к уцелевшей стене дома, прямо над его головой в пустых проёмах окон протяжно завывал ветер. Дом был кирпичным, и почти весь его первый этаж стоял не разрушенным, но вот выше один угол осел и громоздился руинами. Четыре этажа без крыши таращились на лес зияющими чернотой окнами.

Деревья обступали дом стороной, словно чего-то боялись, и, несмотря на прошедшие столетия, кирпичные стены так и оставались голыми, нетронутыми природой. Люди называли такие дома призраками прошлого. Их было много в этом лесу.

Меч в руке человека превратился в сверкающую серебром полосу, нападали по троя. Сташ со злой усмешкой на молодом загорелом лице, сейчас превратившемся в каменную маску, рубил тянущиеся к нему когтистые руки, рассекал тела, с обречённым упоением ощущая каждую оборвавшуюся жизнь. Чужая энергия через меч вливалась в его тело, наполняла мышцы силой, будоражила кровь.

Кто-то называл их вампирами, Берущими или даже демонами. Многие из людей их боялись, большинство просто не любили, относились с отчуждением, сопоставляя их с теми, с кем они боролись. Те, кто вступал в Братство, становились изгоями, но без Братства человечеству было не выжить.

Сташ разрубил последнего гримтона. Перед лицом щёлкнули кривые клыки, маска, скрывавшая жуткое лицо полузверя, упала на землю, открывая взгляду бледно-серую пластинчатую кожу, туго обтягивающую непропорционально вытянутый череп. Красные вытаращенные глаза блеснули ненавистью и тут же погасли, огонь жизни навсегда покинул практически бессмертное тело.

Он опустил меч, глянул на рукоять — на серо-серебренном металле проступил уровень последнего противника — восемнадцатый, почти лидер. Парень поморщился, этого ещё не хватало, сколько же он у него взял? Чужая энергия колючим холодом щипала пальцы, он чувствовал, как меч почти насильно вливает её в его тело. Он зажмурился, попытался сопротивляться и в очередной раз убедился в бесполезности данных действий.

Он расправил широкие плечи и посмотрел на отбивающегося от гримтона Ларко. Парень был молод, едва исполнилось пятнадцать, но на руках уже бугрились мышцы, а синие глаза смотрели слишком по-взрослому — с ледяным спокойствием и решительностью. Сташ вспомнил, что взял в руки меч куда в более молодом возрасте. Сейчас ему было двадцать, но чувствовал он себя на все сто двадцать. Слишком большой груз лежал на плечах каждого из их четвёрки.

Из-за дома тоже доносился звон мечей, там сражались с врагом Медо и Гром, Сташ знал, что им помощь не нужна, они были куда более опытными. Он остался наблюдать за Ларко. Гримтон теснил его, но парень старался не отступать. Его меч всё время натыкался на когти или костяные щиты, идущие у монстра до самого локтя. Полузверь прикрывал голову и грудь, в свою очередь стараясь достать человека когтями или зубами.

Ларко вдруг запнулся об камень, начал падать назад. Сташ с места рванулся к нему, на ходу выхватил из кобуры пистолет, целясь гримтону в ноги, чтобы хотя бы отпугнуть болезненно реагирующего на резкие звуки полузверя, и остановился.

Парень не упал, перекувыркнулся через голову и очутился на ногах, тут же со злостью рубанул насевшего гримтона. Меч с силой ударил по руке полузверя, с хрустом разбил щит и отсёк конечность. По лицу Ларко скользнула гримаса отвращения и он с размаху отрубил гримтону голову. Сташ криво усмехнулся, увидел, как Ларко выпрямился, сжал кулаки, по его телу пробежала лёгкая дрожь — силы врага теперь принадлежали человеку. Каждый из их Братства ощущал, что Ларко всегда берёт больше чем другие.

Сташ огляделся и вставил меч в ножны, оставив в руке лишь пистолет. Бесполезное оружие, способное убивать только людей, но монстров в первый момент отпугивало, давая возможность выхватить меч. Его чёрные глаза вдруг стали настороженными, он резко повернулся к дому. Кожи коснулось чьё-то ледяное дыхание. Сташ вскинул голову и замер, из окна на него смотрела девушка.

Он увидел яркие жёлто-зелёные глаза, мертвенно-бледную кожу и тонкие клыки, выступающие из под синих губ. Несколько долгих мгновений он в оцепенении смотрел в эти неестественно огромные глаза, с каким-то ужасом осознавая свою совершенную беспомощность перед Ней.

В самом сердце шевельнулось чувство обречённости. Он с трудом поднял пистолет, выстрелил в существо и услышал, как пуля срикошетила об камень. Девушка чуть склонила голову, взгляд её глаз был слишком внимательным, впивался прямо в мозг, разрывал острыми иглами боли душу, читал его мысли, его чувства. Как будто издалека до слуха донёсся голос Ларко, он вздрогнул, и в то же мгновение девушка исчезла.

Сташ медленно повернулся, ощущая во всём теле болезненную слабость. Ларко стоял рядом, тряс его за плечо.

— Да что с тобой, Сташ? Очнись, наконец. Зачем ты стрелял?

Сташ потряс головой.

— Ты не видел? — его голос слегка дрожал.

— Что? — Ларко смотрел на него с недоумением.

Сташ оглянулся на дом — пустые окна, гул ветра, завывающего между стен и странный холод, ползущий к лесу.

— Там кто-то был, — произнёс он сквозь стиснутые зубы.

— В доме? Ты шутишь? Ты сам-то пытался в такой дом заходить, он же сразу глушит сознание? — Ларко смотрел на него с любопытством. — Может, показалось?

Сташ упрямо покачал головой.

— Если бы. Лучше бы действительно показалось, но я уверен, что видел её.

— Её? — на губах Ларко заиграла улыбка.

Но лицо Сташа оставалось слишком серьёзным, в глазах горела тревога, и Ларко перестал улыбаться.

— Я не мог ошибиться, — произнёс Сташ тихо, в его голосе прозвучало что-то похожее на боль. — Странное ощущение как будто заглянул в глаза собственной