Память мёртвых на Весах Истины - Анна Александровна Сешт Страница 19

«Ах, ты думаешь, что старый пёс уже не способен никому показать зубы. Не волнуйся, мне ещё есть, чем удивить наше достойное общество».

Кто бы ни пощадил его – они сделали большую ошибку.

Или, возможно, рассчитывали со временем привлечь его на свою сторону.

– Ты мог хотя бы намекнуть? – спросила Шепсет.

– И что ты станешь делать с этими именами? Каким судьям пойдёшь доказывать, не заручившись необходимыми доказательствами?

– Разве твоё слово не станет нам порукой? – удивилась жрица. – Ты ведь чати!

– Лишённый титулов и преданный опале, – напомнил ей Таа. – Но не думай, что я пребываю в бездействии или хочу лишь затаиться и переждать, словно змея среди прохладных камней. Я уже говорил тебе, что ты станешь моим оружием, одним из многих. Из многих, – эти слова он подчеркнул, обводя взглядом жрицу и меджая. – Позвольте, я всё же сообщу вам основную задачу, которую должен возложить на вас.

Нахт и Шепсет обратили к нему взгляды, все обратившись во внимание.

– Это будет не так легко, но у меня есть основания полагать, что вы справитесь там, где не справятся другие. Хотя бы потому, что этого от вас никто не ждёт.

Меджай невольно задался вопросом, было ли это похвалой.

– Можете считать это ценой моей помощи, ведь в сложное время ничего не даруется просто так, – глаза Таа искрились весельем – он словно бросал им вызов.

– Что мы можем сделать для тебя? – спросила Шепсет сколь возможно учтиво, но Нахт видел, что её терпение тоже было не бесконечно. Слишком много общения со старшим поколением за краткий срок. И всех нужно чтить, уважать, не посметь оскорбить неосторожным словом…

Чати дождался, пока взгляды обоих будут неотрывно устремлены к нему, и только тогда, выдержав паузу, произнёс:

– Вы должны отыскать наследника Владыки Рамсеса и привести ко мне.

Глава IX

1-й год правления Владыки

Рамсеса Хекамаатра-Сетепенамона

Нахт

Воцарилась тишина. Шепсет нарушила её первой, тихо уточнила:

– Но разве наследник нашего Владыки не был недавно провозглашён правителем? Если ты желаешь видеть его, почему не просил об аудиенции? Предполагаю, он сейчас в Уасет, где участвовал в ритуалах… погребения, – последнее слово прозвучало едва слышно.

Нахт видел, ей всё ещё сложно признавать, что правитель погиб и кто-то мог заменить его. Для жрицы его смерть была делом личным, ведь она состояла в его ближайшей свите.

И, как он узнал теперь, приходилась ему не наложницей, а названной дочерью.

Таа отмахнулся.

– Я не могу признать своим Владыкой мальчишку, который ещё только вчера держался за полы калазириса матери. Он подставная фигура, защищающая интересы тех, кто по разным причинам желал сместить моего господина.

– Нет, я знаю его! – горячо возразила Шепсет, и Нахт даже поразился тому, сколько чувств было в её словах. Обычно она была куда более сдержанной. Впервые он видел в ней такую страсть, с которой жрица была готова отстаивать честь нового правителя – молодого Рамсеса. – Пусть он молод, но мудр. Он воссияет подобно восходящему Ра-Хепри[36] и станет нашей новой надеждой! Ему под силу одолеть Исфет, я это знаю!

Таа задумчиво изучал Шепсет, не опровергая её слова, но и не подтверждая. Жрица замолчала, но сжала руки в кулаки, готовая и дальше защищать молодого правителя.

– Безусловно, в нём скрыт особый потенциал, и он был хорошим учеником, – согласился чати. – Однако же, если ты помнишь, до кое-каких печальных событий наш Владыка Рамсес назвал своим наследником другого своего сына и от собственного слова не отступался.

Жрица как-то поникла. Нахт весь обратился в слух.

«Весть старшему царевичу уже направлена, и не одна, но это займёт время, – вспомнил он слова Усерхата. – Главное, чтобы он всё ещё был жив… потому что за эти два года доходили разные слухи. В народе многие считают, что он уже погиб как герой, хоть и не было провозглашено ни о погребении, ни о трауре. Да мало ли что люди болтают… кто-то даже считает, что он предал нас, заключив договоры с врагом…»

– Некоторое время назад наёмники из чехену[37] обратились против нас, заключив союзы с Народами Моря и прорвав внешние рубежи, – сказал чати. – Говорили, что помог им кто-то из своих. Говорили даже, что причиной стала жажда власти определённых… политических фракций. Противостоять этим слухам не сумел даже наш Владыка. Мятеж был подавлен – и это, к слову, впервые, когда заметен в высших кругах стал младший царевич Рамсес. Он сыграл немалую роль в разоблачении подкупленных чиновников и завоевал расположение Пер-Аа. А вот старший царевич… – Таа прищурился. – Вместе с семьёй он отбыл в дальние гарнизоны, на восток. Война была его стихией, и он прекрасно знал, что делать. Поговаривали также, что он спешил очистить своё имя, поскольку слишком многие связали его с произошедшим на границах. Дескать, отец его подзадержался на троне и пора влить в династию свежую кровь. Некоторые злые языки даже связывали его с первым покушением.

– С первым покушением? – переспросил Нахт. – То есть попыток убить Владыку было больше?

– Увы, да. И первая попытка также была совершена с помощью колдовства… Впрочем, от этого мой господин быстро оправился. Лишь сделал некоторые выводы. И жестоко отомстил своим врагам.

Шепсет, похоже, была потрясена услышанным не меньше Нахта.

– Владыка не рассказывал мне, – тихо призналась она, – хоть и упоминал, почему в итоге покинул Пер-Рамсес и отбыл к своему личному Месту Силы.

– Итак, имя старшего царевича было связано и с первым покушением, и с успешным мятежом чехену, который в итоге удалось погасить. И уж поверь, это были больше, чем слухи… иначе бы он не отбыл к дальним границам, – Таа вздохнул, качая головой. – Думаю, этого и добивались враги. Царевич был силён на поле боя, ходил в военные походы вместе с отцом. Но он был далёк от придворных интриг и не знал, как противостоять врагам скрытым. Лично я не верю, что он сделал и половину того, что о нём шепчут по углам.

– Но всё же позволил так говорить о нём? – изумлённо переспросила Шепсет.

– Так было лучше для всех, – спокойно ответил чати. – Неведение защищает.

– Он вынужден был покинуть двор, считая… что у