Синие звезды - Роман Романов Страница 18

лишь однотипные бетонные стены коридоров, раскинувшиеся впереди, образующие десятки поворотов, словно в бесконечном каменном лабиринте, лишающем надежд любого оказавшегося внутри. По бокам то тут, то там виднелись забитые наглухо двери пустых пыльных комнат, заброшенных уже много лет с тех пор, как погиб единственный сын короля — принц Франц.

Когда-то пиршественный зал вистфальского дворца был полон звонких голосов веселья, но сейчас здесь стояла могильная тишина, лишь изредка нарушаемая негромким дыханием застывших, словно каменные истуканы, стражников.

Стены зала, некогда украшенные великолепными орнаментами, были пусты. Лишь над золотым троном висел единственный портрет, на нем молодой Никос, слегка прикрыв глаза, держит на руках удивленно оглядывающегося по сторонам сына Франца, а рядом, почтительно склонившись, стоят жрецы, готовящиеся провести обряд коронации. Позади них с радостными лицами застыли аристократы Лиции, своим видом извещая всех: закончилась эпоха Карла II Жестокого, наступает новое светлое будущее…

— Не то нынче время. Не то все, совсем не то, даже заря какая-то блеклая. Четырнадцать лет прошло с тех пор, как мой Франц наблюдает за нами вместе с Акилиным, — грустно произнес король, усаживаясь за стол, на котором чего только не было: и жареные утки, и запеченные с апельсинами поросята, и все возможные вина, привезенные из солнечной Вильны, и многое-многое другое. Но Никос не обратил никакого внимания на яства, его уже много лет не интересовали мирские развлечения.

— Уверен, ваше величество, его светлость принц Франц сегодня видел вас с неба, — ответил главный ляонджа.

Король вздохнул, а на его лице проскользнула легкая тень улыбки.

— Это мое единственное утешение, Герман. Лишь надежда, что Франц меня видит, дает мне силы жить. Эй, что это ты там подсыпал? -со старческим брюзжанием в голосе закричал Никос на одного из слуг.

— Я… –испуганно замямлил слуга. — Ничего не подсыпал, не подсыпал, ваше величество… Пожалуйста.

Но было поздно. Стражники схватили нерадивого лакея.

— Пожалуйста, я, правда, ничего не сделал. Сжальтесь, ваше величество… -еще раз промямлил слуга, пока его выводили из зала.

— Постоянно ожидаю покушения, — как бы оправдываясь, прокряхтел король. — Предатели кругом! Одни предатели! Они только и мечтают уничтожить Вистфалию! На кого тут можно положиться, когда даже самые близкие друзья предают?

— Ваше величество, — главный ляонджа, сверкнув ярко-синими глазами, — «невидимые защитники» каждый день делают все возможное для безопасности государства. Мы хватаем тысячи изменников, которые тут же отправляются в Аквоморий.

Летеция в который раз заметила, как граф с отвращением отодвинул сосуд с вином, а затем бросил короткий опасливый взгляд на стоящие на столе соки, не притронувшись к ним. В неярком свете камина в его синих глазах отчетливо читался страх.

«Может быть, он хочет нас отравить? Чего ему бояться, когда все проверяют его вездесущие „невидимые защитники“?» — подумала принцесса, но вслух ничего не сказала, понимая, что дед все равно не будет ее слушать. Главному ляондже он доверял больше, чем кому бы то ни было.

«Даже больше, чем мне», — в который раз пронеслась в голове девочки старая мысль.

-Знаю, знаю, но их не становится меньше, тех, кто сомневается в правильности установленного свыше порядка, — недовольно прокряхтел монарх. — Так было всегда: и при моем отце, и при моем деде, и прадеде, так установил сам Акилин! А что говорят эти умники из Академии? Крестьяне не должны служить лорду, все равны, и каждый волен высказывать, что пожелает и кому пожелает. Только вот что будет с миром, в котором холоп будет учить жреца вере в Акилина, а короля — управлению государства? Тьфу! — сплюнул Никос. — Вот что с ним будет.

— Как вы и приказывали, ваше величество, мои люди навели порядок в Доме Издательств. Все ненадежные авторы-смутьяны были в который раз ликвидированы, больше они не смогут сбивать с верного пути нашу молодежь.

Слушая нудный разговор двух стариков, Летеция съела несколько кусочков жареного мяса, внезапно ощутив нахлынувшую на нее тревогу.

«А вдруг мне сейчас станет плохо, и это все увидят? И я в который раз опозорю династию».

И девочка была вынуждена отодвинуть тарелку. Она отвернула голову в бок, чтобы не вдыхать идущий от еды запах, чувствуя легкое вздрагивание во всем теле.

Страхи преследовали ее с самого рождения. Были те, которые она хоть и понимала их абсурдность, все же осознавала, что ее пугало, но были и такие, которые, словно темные тени, прятались в ее сознании, не выходя наружу, но не становились от этого менее угнетающими.

Летеция взглянула на отбрасываемые огнем в камине блики, и к ней пришло явственное ощущение, что происходящее сейчас сон… кошмарный сон из которого хочется выйти.

«Что за бред?», — тряхнув головой, подумала принцесса, прогоняя из головы глупые образы.

Она не могла объяснить, что ее тревожит, да и никто бы не понял этого… «Наверное, я просто схожу с ума», — каждый раз думала девочка, оставаясь один на один с собой.

— Только в крестьянах сохранилась старинная вистфальская мудрость, — снова услышала она дребезжащий голос деда. — А почему так? Потому что на них не оказывают зловредного влияния всякие философы, за три драхмы продавшие врагу родину.

— Да, ваше величество, вся беда от Академии. Мы в который раз чистим ее, и все равно десятки студентов замечаются в антигосударственной деятельности.

— Само слово «свободная» о многом говорит, ни королевская, ни государственная, а именно свободная. А там, где свобода, там и измена, она развращает слабый разум.

— Прикажите переименовать, а лучше так вообще закрыть, а всех, кто будет недоволен, все тут же выявят мои «невидимые защитники». Вы и сами знаете их знания бесполезны все, что нужно знать порядочному вистфальцу, объяснит религия и ее служители, а не эти продажные профессора.

— Я это знаю не хуже тебя, — проворчал король. — Но если я это сделаю, везде затрубят, Никос убил свободу, а это только разожжет новый пожар, а не потушит уже существующий.

Главный ляонджа вздохнул, а затем, отведя взгляд, негромко проговорил:

— И еще, ваше величество. Это, конечно, не мое дело, но все же многие аристократы недовольны вашим затворничеством, вы не только не устраиваете баллов, но и отклоняете все приглашения к себе на ужин.

— Задача подданных подчиняться, а не обсуждать волю монарха! — огрызнулся Никос.

— Разумеется, ваше величество, но недовольны и многие из тех, кто когда-то помог вам свергнуть Карла Жестокого. Разве они в высшей степени не