Гермиона, первая леди Грейнджер - Латэна Страница 48

Словно не замечая растерянно хлопающего глазами медика, мужчина достал из кармана массивные золотые часы и уставился на циферблат.

Судьба располагает, — пробормотал он, улыбнувшись.

Улыбка эта смотрелась на бледном лице странно неестественно. Как гримаса. Возможно у него паралич лицевых нервов как последствие инсульта или же просто осложнения после неудачной пластической операции. Когда же мужчина поднялся, то стало понятно, что толстую трость с серебряным набалдашником он носил не для красоты. Сильная хромота на левую ногу. Сложный перелом, неправильно сросшаяся кость, поставил второй за последнюю минуту диагноз врач. Травма открытого типа, какие бывают у сноубордистов или альпинистов.

Мужчина удобнее перехватил трость и побрел в противоположную от выхода сторону.

Папа! — окликнул его мучающийся курильщик. — Куда ты?

Пройдусь по делам, — откликнулся мужчина, даже не обернувшись. — Ждите меня у фонтана.

Сэр! По корпусу запрещено передвигаться без сопровождения, — строго сказал врач.

Мужчина горестно вздохнул и, не оборачиваясь, бросил:

Драко, разберись!

Врач обернулся к курильщику, который носил это необычное латинское имя, и увидел, как с кончика какой-то витой веточки слетает небольшая вспышка.

Конфундус!

Глаза пожилого маггла в белом халате как будто затянуло туманом, лицо стало рассеянным.

Ах, да-да…  конечно, сэр, — пробормотал он, отходя к стене.

Драко Малфой спрятал волшебную палочку в рукав и зевнул, прикрыв рот узкой ладонью. Заколдовывать магглов не рекомендовалось всеми известными правилами. Это грозило наказанием от штрафа в двадцать галеонов до заключения в Азкабан. Но это если кто-то донесёт на него. Молодой волшебник внимательно посмотрел на темнокожего секретаря, который старательно изображал из себя пустое место.

Хм…  этот точно не донесёт.

* * *

Руки тряслись так, что ему пришлось сжать их в кулаки, чтобы постыдная дрожь была не так заметна. Глаза болели от слёз. Он не плакал уже довольно давно, попросту запретив себе заниматься этим малоэффективным занятием. Слова клокотали где-то в горле, а наружу выбиралось только одно:

Прости…  папа. Прости.

Прости. Прости. Прости. Прости меня.

Себя-то не обвиняй, — мягко попросил его товарищ, чьё ненавязчивое присутствие ощущалось где-то за спиной. — Не изводи себя. В этом не ты виноват.

Многие волшебники говорили, чтобы он прекратил взращивать и лелеять свой стыд. Симус соглашался с ними, но ничего не мог поделать. С детства, с самого рождения, он был виноват перед отцом. Виноват за то, что родился волшебников, как мать и дед. Отец завидовал магам, хотя, естественно, не показывал этого.

Но маленький Симус чувствовал некоторую напряжённость, когда мать начинала колдовать в присутствии супруга. Постоянно казалось, что отец и завидует и боится той силы, которая содержалась в теле жены и сына. И горд, тем, что немного причастен к такому чуду.

Симус всегда старался защитить отца всеми доступными средствами. Он рассказывал о школе только хорошие вещи, игнорируя ироничное хмыканье матери. В его рассказах и враги становились друзьями. Он опасался, что иначе отец будет переживать за него. Тогда Симусу и в голову не приходило, что офицер полиции, каким был его отец, давно раскусил всю немудреную ложь, но молчит, разрешая сыну и дальше рассказывать сказки.

Когда началось открытое противостояние между Волдемортом с его безумными Пожирателями Смерти и всем остальным миром, Симус прекратил лгать. Отец читал волшебные газеты, которые захлёбывались паникой и слезами. Он знал, что Пожиратели Смерти зачастую метят в семьи нечистокровных волшебников, но покидать страну или прятаться в убежище отказался.

У меня в разработке несколько убийств, Симус, — заявил он, когда сын заикнулся о переезде. — Думаешь, преступники будут ждать, пока я отсижусь в безопасном месте? А если они еще раз убьют? Я не могу этого допустить. Ваша война — это ваша война. Ничего со мной не случится. Я же маггл!

Но отец ошибся. Беда с ним всё-таки случилась. Когда полицейская машина прибыла на место очередного вызова, веселье было в самом разгаре. Два Пожирателя Смерти изображали средневековых инквизиторов. А маггловская семья из трех человек, соответственно, жертв на костре.

Полицейский патруль открыл огонь без предупреждения. Тёмные маги схватили по несколько пуль, не успев поставить щиты. К несчастью ранения маггловским оружием оказались слишком лёгкими для них. Круциатус, Костеломное заклятье, Огненная плеть и еще дюжина страшных для хрупкого человеческого тела чар.

К месту «инцидента», как его называли в «Ежедневном Пророке», в конце концов, подоспели авроры и схватили приспешников Волдеморта. Но для маггловских служителей правопорядка было уже поздно. Вызванные кем-то из жителей окрестных домов медики кружили вокруг разрушенного дома, не имея возможности подойти и оказать помощь умирающим людям — авроры выставили магглоотталкивающий барьер и искажающие зрение чары.

Два полисмена умерли от ран и ожогов. Отец Симуса сумел выжить лишь благодаря защитному амулету, который давным-давно подарила ему жена.

«Ежедневный Пророк» и другие волшебные называли захват двух Пожирателей Смерти, «крупной победой», а авроров «лучшими боевыми магами Министерства магии». Но ни в одной газете не упомянули, что «лучшие боевые маги», чиновники Министерства магии, прибывшие вслед за ними, не потрудились оказать помощь нескольким умирающим магглам. Жертвы Пожирателей Смерти получили обширные ожоги всего тела и умерли от болевого шока. Полицейские истекли кровью. Несколько лечебных заклинаний могли спасти пять жизней, но никто не потрудился поколдовать над простыми людьми. Авроры и чиновники из Отдела Обливиаторов, Группы ликвидации последствий магических происшествий были заняты восстановлением дома и изменением памяти немногочисленных свидетелей.

Неизвестно, что случилось с маггловской полицией, когда в абсолютно целом доме, без следов пожара нашли три сильно обгоревших тела. Скорее всего, Министерство магии придумало для них какое-то дикое объяснение.

Симус лучше помнил тот переполох, который поднялся в госпитале, когда выяснилось, что одно из тел, отправленных в морг, подаёт признаки жизни.

Эдвард Финниган был жив, несмотря на многочисленные травмы. Сердце его билось, а мозговая деятельность, как установили дрожавшие от благоговения врачи, соответствовала норме для человека в коме.

Вот только маггловские хирурги вряд ли могли помочь с магическими ранами. Эрин Финиган покупала лечебные зелья в магической аптеке и старалась тайком лечить мужа. Но получалось плохо. Она не была целителем, да и зелья из аптеки были слишком слабыми для таких повреждений.

Поняв, что травмы супруга не вылечить своими силами, колдунья обратилась за помощью в клинику святого Мунго. В этом заведении лечат только колдунов и ведьм, не делая исключений