Далеко за лесом - Екатерина Каграманова Страница 32

коротко. Утром после исчезновения нашего ребенка я спустился в свой кабинет. Я пью там чай каждое утро, мне приносит его мой лакей. В это утро я не собирался пить чай и сказал об этом Антону. Хотел в тишине подумать, что произошло. Едва я сел в кресло, открылась дверь гостиной. Вошла эта особа, – он указал на насупившуюся Эми, – и попросила разрешения со мной поговорить, сказав, что это просто необходимо. Я подумал, она знает нечто важное. Но вместо разговора девушка начала что-то лепетать насчет того, как ей жаль, что все так вышло. Вдруг она заплакала. Я хотел понять, что она знает. Подошел к ней и дал носовой платок. Вдруг она бросилась мне на шею и стала обнимать. В этот момент вошла моя жена.

Марк тяжело вздохнул.

– Не буду рассказывать, что за сцена произошла между нами. Аманда всегда очень сдержанна. Она… В общем, мне страшно тяжело от того, что ей пришлось пережить. Не желала ничего слушать. Велела девушке убираться, а мне сказала, что я для нее умер. Когда горничная уехала, я смог немного прийти в себя и вдруг понял, что все это было как-то странно. Она раньше всегда вела себя прилично. Признаться, я и имени ее не помнил. Решил найти ее, нужно было спешить. Оставил Аманде письмо. Кстати, просил ее сообщить полиции об этом происшествии. Долго рассказывать как, но я ее нашел. Ее запомнили на почте, она посылала письмо родителям и рассказала много интересного почтовой служащей.

Эми в это время порывалась что-то сказать. Франк, вздохнув, велел ей:

– Говорите.

Эми, высоко подняв подбородок, громко заявила:

– Знаете что? Если мужчина оказывает девице знаки внимания, так то не преступление – ответить на его чувства!

Марк Мейер вскочил, но Шулль знаком остановил его.

– Что за знаки внимания? Говорите уж по порядку!

Девица надулась и сказала:

– Я бы, может, и не заметила, так мне другой человек все объяснил! В общем, я шла по коридору, а Лиззи выглянула и говорит: «Эми, зайди ко мне на минутку». Я зашла.

– Когда все это было?

– Ну вот как раз когда гости приехали. В тот вечер, что ребеночек пропал. И Лиззи мне, значит, говорит: «Эми, хочу спросить: почему ты не обратишь внимание на господина Мейера? Ты ведь ему очень нравишься! Все давно заметили! Только ты не видишь!» Я говорю: «Чего?» – а Лиззи: «Стоит тебе в комнату войти, как он прямо глазами тебя провожает!» Я очень удивилась, но потом подумала – со стороны виднее. А Лиззи и говорит: «Он свою жену не любит, это всякий знает. Думаю, он влюблен в тебя. Из вас бы вышла хорошая пара».

– А вы, значит, ничего такого не замечали?

– Я-то? Ну, если честно, так я на него никогда и не смотрела. Я хочу замуж за богатого, это верно. Так мне ведь нужен неженатый. А тут Лиззи сказала, я и задумалась. Присмотрелась – мужчина видный.

Марк Мейер тяжело вздохнул и закрыл лицо ладонью.

Франк продолжил спрашивать:

– А почему вы все-таки именно тем утром все это сделали?

– Так Лиззи мне и посоветовала. Вечером сама ко мне подошла. Говорит, у господина Мейера с женой только и было общего, что ребенок. А теперь мальчик пропал, вот самое время тебе выйти на сцену. Это она так сказала – «на сцену». Говорит, утешишь его, мужчины это ценят. Ну а там сама увидишь, как все закрутится. Вот и закрутилось. Я ж не знала, что госпожа Мейер спустится. Выгнала меня в минуту. А он даже и не заступился!

Девушка с обидой глянула на Марка.

– Приехал, опозорил меня! Я-то устроилась в хорошее место, соседний город, тихо-спокойно. На тебе!

Мейер только молча качал головой.

Полицмейстер задумчиво кивнул:

– Думаю, Лиззи – тот человек, который нам нужен. Позвоните, господин Мейер, будьте так любезны.

В коридоре послышался шорох. Марк быстро подошел к двери и распахнул ее – никого.

И тут со двора раздался крик:

– Отпустите! Не смейте меня трогать! Не смейте!

Полицейский у ворот пытался удержать Лиззи, которая билась, как дикая кошка. Он исхитрился надеть на нее наручники, и тогда она в отчаянии завопила:

– Нина!

Глава 36

Аманда открыла глаза. Обычно у нее был блаженный миг счастливого неведения после пробуждения, но сейчас действительность ударила ее мгновенно, со всей страшной мощью. Не вышло… Она жива… Она застонала и откинулась на подушку.

С легким щелчком открылась дверь спальни. Женщина плотнее зажмурила глаза. Чтоб ни лучика света! Кто-то сел на край кровати. Убирайтесь! Считайте, что меня здесь нет!

Странно знакомый звук заставил ее вздрогнуть. Ей всегда казалось, малыш говорит на своем языке – это нечто среднее между человеческой речью и воркованием голубя… Аманда не хотела открывать глаза. Пусть эта иллюзия повторится. Сделай так еще раз, кто бы ты ни был! Может, она все же в раю?

Она услышала мужской шепот:

– Мамочка, проснись…

Сердце Аманды сделало бешеный прыжок. Глаза распахнулись сами собой. Она задыхалась, не в силах что-то сказать. Муж пристроился на краю постели, держа на коленях сына…

Они сидели в гостиной. Аманда Мейер оглядывала все вокруг. Ну ведь не может быть, что это сон? Марк ласково держал ее руку. Она крепче прижимала к себе ребенка. Что-то подобное было, когда он родился. Тогда Аманда никак не могла поверить, что это не сон, все трогала свой живот и заглядывала в колыбельку. Глаза затягивали слезы, и было плохо видно.

– Это правда, Марк? Его нашли? Я не сплю?

В ответ он поцеловал ее в лоб. Прямо при всех.

Аманда судорожно вздохнула и попросила:

– Расскажите мне все. Я ничего не поняла. Как это все случилось?

Франк кивнул. Он волновался. Майю нужно было срочно отправить домой, но упрямая девчонка не желала уходить, пока все не закончится. Сейчас нужно быстро все объяснить и уводить ее, пока не поздно.

– Вам уже известно, что ваш отец господин де Вилль был женат до встречи с вашей матерью. Недавно мне привезли из участка ответ на запрос. Брак с Лилианой Руз был официальным, но позже по требованию господина де Вилля-старшего его признали недействительным. У Лилианы Руз родилась дочь. В документах ее имя – Арнина. Им пришлось нелегко: переезжали из города в город, но везде слухи их находили. Дразнили и женщину, и ребенка. Когда девочке было двенадцать, Лилиана вышла замуж за некоего Джерси Вика. Он дал девочке свою фамилию. Видимо, ради этого она и пошла на