Адвокат Демонов - Ростислав Богатых Страница 22

Мама берет меня на ручки.

— Какой крошечный и миленький, — говорит седовласая дама, которая по всей видимости приходится в этом мире мне бабушкой.

Ну, бабуль насчет маленького с тобой бы никто не согласился. А что миленький это да. Что есть, то есть. Отбоя от женщин у меня никогда не было.

— Ты уверена, что в нем нет магической силы. Может эксперт ошибся? И ты просто вернешься в семью мужа.

— Маменька, прошу тебя, не начинай. К этому деспоту я точно не вернусь.

Мама прикладывает меня к груди и я блаженно улыбаюсь. Эх, почти как во сне. Странно, что горячее с пенкой стало мне за один день милее холодного пенного. Как, черт возьми это работают⁈ Многие зашиваются, а можно-то просто младенцем стать и делов!

Кот нагло мяучит — он явно тоже желает молочка. А призрак-Мстислав ухмыляется:

— Отбросишь копыта — потом не говори, что я не предупреждал, — пафосно произносит он речь, доступную только моим ушам, как человека, побывавшего на грани жизни и смерти.

— Я знаю, что нам делать! — так внезапно вскрикивает Ангелина Петровна, что я давлюсь молочком.

— А что я говорил, — победно восклицает призрак, но тут же отворачивается:

— Не хочу видеть, как ты загнешься в страшных судорогах, — цинично добавляет он.

— И что же? — спрашивает мама, затаив дыхание.

— Надо отдать малыша в круглосуточный магический ясли-тернат. У меня есть знакомая нянечка. Она поможет Миро туда устроить.

— Как это круглосуточный, а как же я?

— А ты поживешь пока со мной….

— Но почему я не могу остаться здесь с Мирославом?

— Настасья не переносит детей. У нее аллергия открылась. Дохтора вызвала. Если поймёт что к чему, мигом вычислит вас с младенцем. Не переживай, дочка, ты сможешь навещать его по выходным…. А там, того и гляди, у него и магические способности порежутся, как зубки…

Как это только по выходным? А кормить меня кто будет, мать⁈ Я категорически не согласен! Давай придумаем какой-нибудь другой вариант, при котором я буду получать молоко, как положено за вредность своего положения, раз 8 в день.

— Хорошо, — отвечает моя мама совсем не том что я ожидал услышать. — Похоже, это единственный вариант.

— Не-не-не, не единственный, окстись!

— Поехали прямо сейчас, пока твой отец не вернулся с охоты, а Настасья спит без задних ног.

— Так-так, народ! Команду слышали? — командую я коту и призраку. — Собирайте ваши пожитки, или что там у вас и вперёд к приключениям.

— Мяо! — с готовностью отвечает кот, став хвост торчком.

— Еще чего не хватало. Я умер не для того, чтобы провести остаток дней в магических яслях.

— Почему нет⁈ — с искреннем удивлением спрашиваю я. Звучит вполне себе достойно, как какой-нибудь мини-гольф или мини-Хогвартс.

— Потому что это худшее место на земле, хуже гестапо. Уж лучше второй раз умереть от молока, чем смотреть за тем, как ты умираешь в мучениях от диких идей нянечек — садисток как сделать из обычного ребёнка мага.

Я был уверен, что Мстислав как всегда преувеличивает, пока не оказался на пороге магического ясли-терната.

Воевода князя Андрея Дмитриевича злобно ухмыльнулся, оставаясь в тени деревьев. Он не собирался выдавать своего присутствия. Таких воевод, как он, называли теневиками, потому что они умели проникать незаметно куда угодно и оставаться невидимыми. Причем проникать не только в физическом смысле, но и в самые темные уголки человеческих душ.

И теперь он знал, какие тайны скрывает граф Дамиров, а это значило одно — тот теперь полностью в его власти и сделает всё, что потребуется воеводе.

Щелкнув пальцами, воевода, обладающий элементарными навыками магии воздуха, растворился в пространстве.

В тот же миг граф Дамиров, наблюдавший, как Лука закапывает тело своего бывшего хозяина, поднял взгляд к тому месту, где только что стоял теневик, но там уже никого не было. Лишь листья шелестели, потревоженные легким ветерком. Неясное беспокойство кольнуло сердце Дамирова.

Но он отогнал от себя тревожные мысли. Александр Сергеевич с нетерпением ждал, когда Лука наконец справится с погребением, а он сможет вернуться в имение, сесть в мягкое кресло своего кабинета, закурить сигару, выпить виски со льдом и наконец позволить себе расслабиться. Мысли о предстоящем комфорте немного успокоили нервы.

Дамиров и не подозревал, что в имении его ждет куда больше поводов для беспокойства. Один из них — воевода — уже был там. Ему ничего не стоило преодолевать огромные расстояния за считанные секунды, словно ветру в поле. Он мог оказаться в имении гораздо раньше Дамирова, как только князь Рублевский отдал ему соответствующий приказ. Но было одно веское но….

Его пригласил к себе сам царевич Алексей. Ну, как «к себе»… если говорить точнее, то на холодный пол подземелья темницы, где царевич был заточен своим дядей, императором.

В тюрьме было холодно и не слишком светло, но в остальном здесь были вполне комфортные условия, которыми царевич мог пользоваться. Рабочий стол с пергаментной бумагой, перьевой ручкой и компьютером с выходом в Импернет (внутреннюю сеть империи); удобное ложе king-size, к которому можно было вызвать любую девицу по каталогу, лежавшему на тумбочке; жидкокристаллический домашний кинотеатр во всю стену — всеми этими благами Алексей мог пользоваться без ограничений. Поэтому воевода очень сильно удивился, когда услышал из уст царевича три слова:

— Я хочу бежать!

— Бежать? Из этого рая, где вы прожили практически три года? Зачем? — эта мысль молнией пронеслась в голове воеводы. Но теневикам не полагалось задавать лишних вопросов. Поэтому мужчина лишь коротко кивнул:

— Будет сделано, ваше высочество.

— Мой побег должен быть идеально спланирован и исполнен. Если меня поймают — вернут в темницу. А тебе — голова с плеч.

Воевода ощутил почти физически, как голова слетает с его накачанных плеч, и внутренне съежился. Это был его самый глубокий и ничем не объяснимый страх.

— Всё будет подготовлено в лучшем виде, как ваши любимые устрицы, — заверил он царевича.

Алексей сглотнул, живо представив себе устриц, которые ему подавали сегодня на завтрак вместе с черной и красной икрой и бокальчиком игристого. Он даже не задумался о том, откуда эта информация могла быть известна воеводе. Сейчас царевича это не интересовало, ему было гораздо важнее установить детали своего бегства.

— И сделайте так, чтобы мой маршрут пролегал через самые дорогие рестораны, с тремя и выше звездами Мишлен, — заявил царевич.

— Принято.

— И трансфер должен быть самым лучшим, машины исключительно S-класса.

— Оговорено.

— И, само собой, никто не должен узнать о моем побеге.

— Не надо говорить.

— Он должен