Тернистый путь - Виолетта Орлова Страница 2

навсегда! — надрываясь, прокричала храбрившаяся беглянка оставшемуся позади опостылевшему дому. Однако пробежав еще несколько единометров, девочка замерла, и ее ступни будто бы приклеились к холодной земле. Несчастная вскричала от ужаса, пытаясь сдвинуть их с места — но, увы… Они не принадлежали ей больше. Такое бывает в кошмарных снах, когда ты спасаешься от преследования и тебе надо непременно убежать, но ноги словно ватные — они не слушаются более своего хозяина! Девочка обреченно развернулась на носках и медленным размеренным шагом побрела в сторону проклятого дома. Ее ноги сами несли взбунтовавшееся тело назад, туда, откуда вряд ли она когда-либо сможет уйти. Незадачливая беглянка была готова разрыдаться от страха — там ее ждала верная смерть.

Стоило несчастной только взойти на порог, как она увидела перед собой статного черноволосого мужчину с пучком березовых веток в одной руке. Незнакомец с притворной ласковостью улыбнулся и гостеприимно указал мятежнице на дубовый стул. Девочка в страхе попятилась. Ей было не убежать от мучительницы. Проклятая могла все на свете, и главным ее фокусом было перевоплощение. Вряд ли такие дары давались обычным людям. Но дары ли? Или скорее проклятия?

Мужчина вышел невероятно ладным, высоким, стройным как ива, но его выдавали неестественные, будто картонные, темно-желтые глаза. Они горели безумием, как и у хозяйки.

Красавец весело смотрел на испуганного ребенка, для пущего устрашения помахивая в воздухе розгами. Девочка в первый раз видела мучительницу в образе мужчины — возможно, так она выглядела куда более привлекательной, но от этого не менее страшной. Бедняжка даже на секунду подумала о том, что ей нравится выбранный хозяйкой образ, но она тут же отогнала прочь подобные мысли. Никогда она не будет восхищаться своей кровопийцей! Цвет спелого помидора залил ее щеки, и она исподлобья уставилась на мучительницу.

— Я красен лицом, не так ли, милая? — довольно ухмыльнулся мужчина, словно книгу прочитав глаза своей подопечной. — Я только немного накажу тебя. Ведь ты оскорбила меня и пыталась убежать, — объяснила хозяйка низким мужским басом, — а потом сотворю с тобой что-нибудь эдакое.

Девочка ничего не могла сделать, она была в плену у этой странной женщины. Мужчина замахнулся розгой, и удар пришелся ей по спине — она терпеливо молчала, проявляя завидное упрямство. Еще один и еще. Она по-прежнему не произносила ни звука, до боли сжав тонкие губы. Кормилица могла повелевать всем ее телом, но не душой.

Внезапно сильный грохот, раздавшийся в противоположной части дома, спас девочку от предстоящей расправы. Бедняжке показалось даже, что земля под ней встряхнулась и готова вот-вот разверзнуть свои недра и принять ее в смертельные чертоги. От взрыва невиданной силы вылетело стекло — единственное в том прогнившем насквозь доме. Оно с ужасным треском приземлилось на пол, разделяя служанку и ее хозяйку, которая от страха стала белее чистого снега.

— Что это? — хрипло прошептал мужчина, затравленно озираясь по сторонам. И все-таки он был бесподобен, этот последний образ хозяйки. Настороженный и испуганный, будто дикий зверь, заметивший охотников, мужчина выглядел великолепно — у него было красивое, немного поэтичное лицо с точеными скулами, большие глаза и изящные губы аристократа, который слишком любит себя. Его длинные ресницы еще дрожали от возбуждения, вызванного предстоящей расправой над своей жертвой, а в глазах плясали безумные огоньки.

— Именем Вингардио, приказываем всем выйти из дома! — раздался чей-то громкий повелительный голос.

Девочка встрепенулась. Это был ее шанс. Что следовало ей предпринять? Часто мы этого не осознаем, но нам постоянно приходится делать выбор. Между добром и злом. Она свой выбор сделала быстро, не колеблясь ни секунды.

Воспользовавшись замешательством хозяйки, бунтарка схватила осколок стекла, который валялся на полу и, нисколечко не сомневаясь, с дикой яростью воткнула его ненавистной кормилице в спину. Мужчина охнул от неожиданности и боли, и некрасиво, как мешок опилок, осел на дощатый пол. Его желтые глаза в немом удивлении уставились на служанку, а картинно поднятые вверх аккуратные черные брови только удваивали это чувство непринятия ситуации — мужчина не верил в то, что умирает. Наконец, его фигура сжалась и сморщилась, словно огромный фиолетовый гриб; теперь на полу лежала уродливая старая женщина. Эта особа с длинными сухими волосами и морщинистым, как сушеное яблоко, лицом лежала сейчас в маленькой луже собственной крови с удивленным выражением остекленевших глаз.

Теперь, когда жизнь больше не отплясывала в них свой безумный танец, она казалась совершенно обыкновенной старухой — страшной и гнилой. И даже крови у нее было немного — лишь небольшая лужица. Именно такие мысли пронеслись в голове юной убийцы. Все это произошло за считанные секунды. Потом она почувствовала необычайный прилив сил — какая-то необъяснимая энергия входила в ее тело и распирала изнутри. За каждый выбор, сделанный в жизни, нужно отвечать. Девочка поняла, что в ее сердце словно появилась вторая сущность, с которой теперь ей придется считаться — настолько могущественной она ощущалась.

В этот самый момент чужаки, нарушившие их спокойствие, вломились в комнату. Девочка внимательно оценила их, в ее умных глазах промелькнула идея. Ее лицо неожиданно оросилось детскими неподкупными слезами, из-за чего мужчины немного смутились. Они готовились увидеть злостную нарушительницу законов, а перед ними оказался простой озябший ребенок, безутешный в своем горе.

— Не понимаю, что такое… — взволнованно пробормотал один из них, глядя на страшную картину: старуха, окровавленная, лежит на полу, рядом стоит плачущая девочка, прикрывающаяся своими обносками, лишь смутно напоминающими некое подобие одежды.

— Она держала меня в плену у себя и била… Она украла меня у родителей… Душегубка! — в истерике прокричала бедняжка. — Возьмите меня с собой, не оставляйте здесь… Я боюсь ее даже мертвую…

— Ларри, вдруг девчонка врет? Как можно ей верить? — сказал один из мужчин, одетый в фиолетовый полушубок. Он был высокого роста с худым подбородком и костлявыми конечностями, которые неприятно выделялись на всей его тощей фигуре.

Ларри пожал плечами:

— Мы и раньше находили детей у естествознателей, не желающих жить по законам Вингардио… Они их крадут, а потом творят, что хотят… Обычное дело, к сожалению.

Высокий мужчина подошел к убитой и с отвращением поежился, глядя на безжизненное сморщенное лицо. Он осторожно перевернул ее на спину и покачал головой.

— Ты уверен, что старуха — естествознатель? А как же тогда простая девчонка смогла ее одолеть?

— Я тут ни при чем… От того жуткого грохота разбилось стекло и осколок вонзился прямо ей в спину. А я… Я всего лишь хочу к ма-а-аме! — захлебываясь слезами, промямлила девочка.

— Я не понимаю, почему ты сомневаешься, Драгомыс.