Хозяйка волшебного ателье - Мария Максонова Страница 13

военных, полицейских, пожарных, спасателей и охранников — взирала на своих подопечных с высоты снисходительно и уверенно. В руках статуи были щит и меч, а сильное мускулистое тело из розового гранита было заковано в прокрытый золочением доспех. К ногам богини по традиции прихожане ставили подношения в виде небольших мисок, в которые насыпали песок, камешки или крупную соль, а сверху угли, ветки, солому — в общем, все, что горело. Группка пожарных после смены в черной форме с золотыми позументами, как они сами смеются, чтобы на форме не было заметно сажи, оставили свои подношения под щитом. В основном это были едва тлеющие кусочки благовоний, от которых вверх тянулись тонкие ветвистые струйки дыма. Военные предпочитали место под мечом, в периоды выпуска из столичной академии курсантов туда было не подойти, они бросали солому и щедро поливали маслом, но жаропрочные блюда ко всеобщему удивлению все равно не раскалывались — считалось, что разбить посуду в храме Яселлы — дурной знак, к смерти. Место же полицейских обычно было где-то посередине между щитом и мечом.

Но сегодня у меня не было настроения подходить к статуе, я вообще предпочитал думать, что влияние богов на наш мир сильно преувеличено. Я увидел, как, оставив свое приношение у ноги статуи, аккуратно отходит назад мой непосредственный начальник. Поправив китель, он надел форменную фуражку — лишь в храме Яселлы ее почитателям разрешалось носить головные уборы, остальные боги считали это неуважением, а наша богиня и сама была в шлеме. Вот неопрятности в форме, как всякий военачальник, она, как считается, не любила. Среди курсантов сплетничали, что, если показаться без пуговицы на форме перед командиром, отделаешься небольшим взысканием или дежурством вне очереди. А вот если зайти в таком виде в храм Яселлы, несколько недель будет преследовать неудача во всех, особенно самых важных начинаниях. Только если пройти все испытания с честью, можно будет вернуть симпатию Яселлы и избавиться от неудачи.

— Не будешь оставлять подношение? — спросил, подойдя ко мне, непосредственный начальник, крупный мужчина Урса Медрус по прозвищу «медведь».

— Разве можно заставлять настоятеля ждать?

— Он бы понял.

— Может быть, после, сперва дело.

К счастью, настаивать Медрус не стал, и мы направились к неприметной дверце прямо на границе между двумя залами храма, колыхнулась рядом занавесь, отделяющая территорию Яселлы от владений Улессии, и мы шагнули в темный коридор.

— Я провожу вас, — вынырнув из-за поворота, оповестил незнакомый прислужник в одеждах из небеленого хлопка, подпоясанных простой веревкой.

Мы долго петляли по коридорам, которые больше напоминали лабиринт, поднялись по нескольким лестницам, как я понимаю, в колокольню, которая возвышалась над храмом. Остановились по моим впечатлениям где-то на уровне четвертого этажа, и прислужник условным стуком в дверь оповестил о нашем приходе. Ответа не последовало, но он кивнул и распахнул дверь.

Внутри комната оказалась совершенно обычным кабинетом: несколько шкафов с книгами и свитками, широкий стол, заваленный бумагами, стулья для посетителей, пара диванов в стороне для приватных бесед. Только прекрасный вид на город из высоких стрельчатых окон отличали этот кабинет от, например, моего в полицейском участке.

— О, полковник Медрус, капитан Брандес, рад видеть вас в нашей обители, — поднялся из-за стола настоятель храма Яселлы. Это был высокий сохранивший стать и военную выправку старик неопределенного возраста с абсолютно белыми волосами и бородой, но яркими синими глазами. — Присаживайтесь, пожалуйста, там предстоит долгий и сложный разговор. Сейчас подойдет настоятельница.

Я едва удержался от неприязненной гримасы, настоятельницу Уселлы я не любил, в отличии от адекватного и рационального настоятеля, та была будто не от мира сего: говорила загадками и невнятными не то предсказаниями, не то самосбывающимися пророчествами. Кто-то почитал ее святой, кто-то — сумасшедшей, я же за годы жизни выработал простой принцип — держаться от странной дамы подальше.

— Может, пока ждем, вы введете меня в курс дела? К чему такая секретность, почему мы не могли поговорить в управлении? Совершено убийство? Похищение? — начал я.

— Нет, что вы, никакого членовредительства, — поспешно оборвал мои предположения настоятель.

Я выгнул бровь:

— Но ведь мой отдел занимается лишь особо тяжкими преступлениями, мы не расследуем кражи и подобное, — я перевел вопросительный взгляд на полковника.

— Дело очень серьезно, хоть никто физически и не пострадал. Это может пошатнуть основы нашего государства, — неожиданно прогремело от двери, и, подняв голову, я с удивлением увидел настоятельницу храма Улессии. Это была довольно молодая и стройная женщина.

Обычно я привык ее видеть на мероприятиях с нейтральной улыбкой на губах и глазами, распахнутыми, казалось, в пустоту, в белых или золотистых одеждах, но сейчас на ней был черный траурный наряд, щеки запали, а под глазами лежали темно-синие тени.

Я перевел взгляд на полковника, потом на настоятеля, но те молчали, явно не в силах подобрать слова.

— Что именно произошло?

— Страшное преступление, ужасное! И жертв становится больше с каждым днем, уму не постижимо, мои прихожане боятся, что это предвестники конца света! — запричитала настоятельница.

— Метки Улессии пропадают у людей. У молодых девушек перед свадьбой с истинным. Браки распадаются, двух пострадавших едва удалось удержать от самоубийства, трое попали в больницу с нервным истощением и истерикой, — более четко рассказал о беде настоятель.

— Проклятье Улессии? Они что-то сделали? — припомнил я слухи.

— Улессия никогда никого не проклинает, это все досужие сплетни! — зашипела разъяренной кошкой настоятельница. — И она ни за что не стала бы лишать своего дара невинных девушек перед свадьбой. Уверена, это похищение, страшное преступление, галлюцинации, колдовство! — она принялась раскачиваться из стороны в сторону. — Но это может навлечь на всех нас гнев богини!

— И поэтому вы решили поручить это дело мне? Решили, что мне-то уже терять нечего? — перевел вопросительный взгляд на Медруса.

Глава 13

Надежда

— О, капитан Брандест, — почему-то несказанно обрадовалась я, столкнувшись с одним из новых знакомых в этом мире на ступенях храма, он выходил из противоположного выхода с весьма озабоченным видом.

— Мисс Надежда? — вынырнув из своих мыслей, резко подошел ко мне капитан и схватил за руку, я даже испугалась, что он меня опять в чем-то заподозрил. — Куда вы пропали? Почему не зарегистрировались в гостинице при министерстве иностранных дел? Вы, надеюсь, оформили все документы?

— Конечно, оформила, — растерялась я от