Стальные боги - Замиль Ахтар Страница 9

– Смирно!

Они подчинились приказу и превратились в стену черного металла, протянувшуюся по берегу.

– Священник задал мне три вопроса. Я тоже задам вам три.

Повеяло прохладным ветерком.

– Клянетесь ли вы своими мечами, аркебузами и огнем защищать истинную веру и всех, кто ей следует?

Пятьдесят тысяч человек выкрикнули:

– Да, Великий магистр!

– Последуете ли за мной к берегам нашей священной земли, чтобы вырвать ее из нечестивых рук?

– Да, Великий магистр!

– Посмотрите налево и направо. Посмотрите на своих братьев. Узрите огонь Архангела в их глазах.

Они подчинились.

– Клянетесь ли вы умереть прежде, чем отвернетесь от своих братьев?

– Да, Великий магистр!

– Теперь я – Михей Железный, и вы все тоже должны возродиться. Вы – мой дом, моя семья, и каждый из вас будет нести мою честь. – Я посмотрел на этосианских священников, стоявших под оливковым деревом вдалеке. Им это не понравится. – Идите и окунитесь в воды Священного моря. Возродитесь, воины веры, все до единого!

Пятьдесят тысяч человек сбросили доспехи и стали нагими, как груши без кожицы. Пока моя армия купалась в странных водах озера, я сидел у огня и терпел протесты служителей этосианской церкви.

– Им не позволено входить в Священное море!

– Обряд очищения только для избранных императором!

– Мы оказали тебе честь, и как ты нам отплатил? Епископ Иоаннес об этом услышит!

Я ненавидел священников. Ненавидел святых, которые якобы говорят от имени Архангела. Когда я хотел поговорить с Архангелом, то открывал свое сердце и молился. Мне не требовались посредники. Но я молчал и позволял церковникам возмущаться. Мои пятьдесят тысяч никому не остановить.

В воду не полез только мой механик Джауз. Лысый, заросший щетиной, он был родом из Империи шелка далеко на северо-востоке, где тает лед и земля снова превращается в пастбище. Вместе с другими механиками он взял за правило одеваться в черный и красный, как паладины, но смотрелось это так же нелепо, как доспехи на свинье. Джауз все ночи напролет жег фимиам и медитировал перед нефритовым идолом. Я терпел это из-за его знаний и умений. По крайней мере, он не поклонялся Лат, проклятой искусительнице и Падшему ангелу.

– Мои поздравления, Великий магистр. – Джауз воткнул в яблоко нож и выковырял семечки. Они даже фрукты едят не по-людски. – Я разделяю с тобой святость этого дня.

– Не интересуешься тяжелой водой, Джауз?

– Это просто вода.

– Нет, в ней есть что-то особенное. На вкус как сталь.

– У меня на родине было такое озеро. Если нырнуть поглубже, то увидишь подводную гору, полную железа и меди. Пить эту воду точно не стоит.

– Если это правда, то было бы неплохо добыть все это.

– Наш император рассуждал так же. – Джауз хрустнул кусочком яблока. – Он осушил все озеро.

Я и представить себе такого не мог.

– Нельзя осушить целое озеро. Куда деть всю воду?

– Когда у тебя в распоряжении миллион человек и умение правильно насыпать землю, – он постучал себя по голове, – можно сделать что угодно. Наш император, без сомнения, самый могущественный человек из ныне живущих.

– Хорошо, что Империя шелка далеко.

Джауз бросил яблочное семечко в муравейник, и муравьи тут же облепили его.

– Для тебя хорошо, что я близко.

Когда я оделся, мы с Джаузом поехали верхом к причалам. Архангел сказал, что Никсос – это рай в изумрудном море. Если бы я искал в жизни удовольствия, то поселился бы здесь. Но в море ждало нечто более прекрасное – пятьсот моих кораблей. Они заполняли весь горизонт.

– Сколько тебе нужно времени? – спросил я Джауза, когда мы спешивались.

Мои паладины облачились в рабочую одежду. Кое-кто приготовил тачки, чтобы возить древесину. Другие измеряли корабль. Крепкие мужчины тащили доски на спине, словно быки. Даже в святой день возрождения мои люди не оставляли трудов праведных. Я должен преуспеть – не только ради себя, но и ради них. Я обещал, что в новом мире, который мы построим, у каждого паладина будет своя вотчина и ему никогда больше не придется терпеть кнут лорда. Но для этого мне требовалась земля, и единственная еще не завоеванная мной земля лежала на востоке, защищенная морскими стенами святейшего города на земле, Костани.

Джауз почесал лысую голову.

– Переделка всех кораблей займет одну луну.

– Слишком долго. Шпионы шаха уже, наверное, передали, что мы готовимся к вторжению. Если прождать целую луну, на стенах будет в два раза больше людей.

Мы остановились возле одного корабля у причала. Работы на нем завершились, но я заметил лишь более широкий угол корпуса. Джауз объяснял, как перестройка корпуса увеличит давление, направленное вверх. Это позволит кораблю с сотней человек и тридцатью пушками быстро пройти мелкий пролив, ведущий к Костани.

– Твои люди не корабельщики, и на такую работу требуется время, – сказал Джауз. – С тем количеством людей, которое у нас есть, мы можем делать от десяти до пятнадцати кораблей в день. Если хочешь, чтобы корабли перестраивались быстрее, тебе не хватит людей, чтобы изготавливать аркебузы, боеприпасы, доспехи и все остальное.

– Закончи за две недели.

Джауз покрутил усы, будто это рукоять, с помощью которой он проворачивает мысли. Интересно, все ли механики из Империи шелка лысые и усатые?

– Я изучал оборону Костани с моря. Даже с кораблями, способными идти по мелководью, тебе не преодолеть семь морских стен. Тесный пролив и правда довольно узкий. Против каждой стены можно выставить лишь семь-восемь кораблей одновременно, и им придется выдерживать огонь из нескольких сотен пушек.

– У нас пятьсот кораблей и лучшие в мире моряки. Атака на морские стены будет неожиданной. – Хотя детали плана еще предстояло разработать, я нутром чуял, что сирмяне окажутся неподготовленными и мы, если прорвемся через морские стены, легко преодолеем валы, ведущие к дворцу.

– Чтобы прорваться через эти стены, понадобится чудо, – сказал Джауз. – У Империи шелка две тысячи кораблей и механики поумней меня. Но даже у них не получится. Лучший план – высадиться в Демоскаре, пройти маршем вглубь страны и осадить Костани с суши.

Я представил себе этот путь. Многодневный переход от Демоскара до Костани с пушками на горбу. Сколько набегов придется нам пережить за это время? Хоть это и была крестеская земля, украденная неверными, мы забыли ее тайны. Конные лучники сирмян изрешетят нас, даже не вступая в настоящую битву. Когда мы достигнем стен Костани, рвение, обретенное в этот святой день, угаснет из-за тягот войны. Осада может продлиться годы. Чтобы прокормить армию, нам придется грабить окрестные деревни, многие из которых все еще исповедуют