Рысюхин и пятнадцать бочек джина - Котус Страница 49

Да и как узнавать? Спросить у Василисы? Очень смешно! Эта зараза с её кипучей деятельностью, причём неважно, в какую сторону направленной, лишь бы не скучно было, с гарантией воспримет вопрос как идею, нет, даже — ИДЕЮ. И тут же бросится реализовывать, невзирая на последствия. Оно мне надо? Да ни в каком виде и ни под каким соусом! Даже в дрожь кинуло, как только представил, как может развернуться наша Василиса «Премудрокрасная», да если ещё и с консульством в комплот войдёт. Это натуральный «День космонавтики» получится, невзирая на полное отсутствие у нас таковой!

Даже и Надежде Петровне в Могилёв не позвонишь по этому поводу. Она с нового года оставила свою хлопотную должность коменданта общежития, передав её подготовленному сменщику и, как она сама сказала, вышла в отставку. Как выяснилось, там и тщательно скрываемые проблемы со здоровьем были, и просто устала. Декан моего факультета, слугой рода которого она является, был не против предоставить пенсион женщине. Так что последний надёжный и конфиденциальный источник о происходящем в Хозяйственной академии у меня иссяк, увы.

Так вот, отрешаясь от грехов молодости, подарок королю Хакону послать всё же надо. Сейчас, чуть лучше поняв аристократический этикет, точнее, просто — начав его понимать, я это вижу ясно. Но не тоннами, разумеется, однако же и памятным сувениром не отделаешься. Нет, если бы не затянувшаяся и обрётшая самостоятельную жизнь шуточка двух монархов по поводу «ярла», то ситуация выглядела бы совсем иначе, а так, пусть и не являясь подданным Норвежской короны я, тем не менее, норвежский дворянин. В прошлые века такое было сплошь и рядом, пусть монархам порой и не нравилось, да и сейчас встречается много чаще, чем можно подумать со стороны. Не нравилось в первую очередь тем, что с такими вот двойного подчинения дворянами, тем более — аристократами, всегда была опасность внезапной потери части земель, если он решит сменить подданство и утащит с собой свои владения, которые и отобрать-то нельзя, ни коллеги не поймут, категорически, ни свои оставшиеся подданные. Интересно бы, кстати, точно узнать, какому нашему титулу соответствует этот самый ярл, и есть ли точное соответствие? Да, Клим, который тогда ещё был Кнут, рассказывал и соотносил ярла с бароном. Но у них там, в древности, вообще всего два титула было, ярл и конунг. Попробуй, сопоставь! Да, ещё бы Высокий ярл, но то даже не знаю, официальный ли титул, или просто разговорное. Сейчас же сосуществуют мирно и старая, национальная система титулов — и, в довесок к ней, общеевропейская, так что соотношение обязательно должно быть! Иначе, по выражению деда: «Как понять, кто кому должен „ку“ делать?»

Вооот… Пересылать подарок, ясное дело, придётся через консульство, это вообще без вариантов. Значит, и им тоже надо что-то заслать, во избежание возможных недоразумений. Каких? Ну, например, пропихиваемый «на сухую» подарочек где-то «застрянет», а потом доедет до адресата, но ближе к маю и с датой получения от меня, скажем, тринадцатого апреля. По бумагам, ага. Реакцию короля себе можете представить? Не факт, что такое будет, особенно сразу, но, если злоупотреблять благорасположением консульских работников — что-то такое может и случиться.

Исходя из вышеизложенного… Тьфу ты, меньше надо циркуляров читать на ночь. С другой стороны — если их не читать, то можно влететь с размаху в такое, что и не отмоешься. Как любит говорить дед, незнание закона не освобождает от ответственности, а вот хорошее знание — зачастую запросто, м-да. О чём это я? Ах, да. Из моих рассуждений получился практический вывод: отправляю бочонок акавиты королю, ему побольше, на два ведра, то бишь — двадцать четыре литра. Вёдерный бочонок — консулу лично, повод есть, а отблагодарить за канал поставки спиртного в Скандинавию надо, пусть он и так там явно свой процент имеет. Ну, и дюжину бутылок — прочим консульским. Тем более, что у них из-за открытия «Культурного центра» штат расширился, вместо шести человек дипломатов с консулом вместе — сейчас там больше десятка, и работников семеро вместо четырёх. Вот, как раз и хватит дипломатам ящика чтобы сесть и отметить, без излишеств.

Вот, аккурат второго апреля, в понедельник, я и поехал со всем этим добром в грузовом отсеке фургона в Минск. Да, сам лично, но не из-за какого-то там особенного уважения, хотя не буду возражать, если скандинавы так и подумают, а просто другие дела есть в городе. Самое главное, что, вроде как, появился наконец просвет в истории с моим военным образованием, что не могло не радовать.

Тут ведь какое дело? Система военного обучения в Империи была, и, по словам деда, куда как более стройная и толковая, чем в имперский период истории в его мире. Но вот я в эту систему никак не встраивался! Судите сами. В самом низу, чтобы всё по порядку рассмотреть и ничего не упустить — полковые школы унтер-офицеров. Называются они полковыми, а так могли и должны были быть в любой отдельной части. Отсюда, кстати, и учебная батарея в штате отдельного дивизиона, потому как положено — это вам не покладено. Там готовили унтеров, причём по более «приземлённой» программе, чем нас в академии — меньше теории, базовых знаний и обобщений, больше конкретики в своём роде войск. Но там и контингент попроще — из рядовых, и выпускники получали звание ниже, чтобы старшим унтером выпуститься надо было поймать удачу, даже если поступал туда младшим. То есть это для меня пройденный этап. Далее, на дивизионном или корпусном, где как, уровне — офицерские курсы. Казалось бы, вот оно? Ан нет: эти курсы готовили зауряд-прапорщиков из мещан или иных низких сословий к экзамену на классный чин, и упор там шёл на общий уровень образованности, культуру, этикет и прочее такое, что нужно знать и понимать будущему «благородию». То есть — совсем не то, что нужно мне сейчас.

Для тех, кто не хотел начинать рядовым, существовали военные училища, двух видов. Одни были аналогом гражданских магучей и выпускали тех же унтеров, что и полковые курсы, из числа не одарённых или слабо одарённых лиц не дворянского происхождения. Другие училища, которые порой называли высшими, производили на свет новые поколения подпоручиков. Снова, казалось бы, вот оно, ан нет опять —