Последняя битва-1 - Данияр Саматович Сугралинов Страница 41

— Одолел Хаккара, отобрал кинжал у Астарота, помог прорваться из Очага Пустоты, и вот сейчас — прикончил всех демониаков во дворце… Ааз, это ведь точно был ты! И ты обещал объяснить свою силу! В тебе слишком много странностей!

— Отстань от него! — рыкнул Азмодан. — Я не могу тебе объяснить, но что-то мне говорит, что мы не должны знать ничего сверх того, что нам известно о моем сыне.

— Согласен с Азмоданом, — тихо проговорил Белиал. Он мановением руки скрыл нас под куполом мглы, после чего поднял рукав и показал свое запястье, на котором виднелись царапины в виде демонических рун. — Заметил это вчера, сразу после того, как Азмодан представил легионам Ааза. По всей вероятности, накарябал сам и наложил запрет на заживление.

— «Ааз. Не удивляться. Не спрашивать», — прочитал Диабло. Его лицо прояснилось, и он глянул на меня по-новому. — Значит ли это, что мы провели ритуал…

— Заткнись! — рявкнул Белиал и ткнул обоим князьям в грудь. — Вы оба! Не удивляться! Не спрашивать!

С этими словами он развеял купол. Все князья перестали меня замечать, но сейчас это было умышленно.

— Спасибо, великий князь Белиал, — сказал я.

Когда демоны снова увидели меня, раздался хоровой вопль:

— Ааз, Яростный дьявол! Ааз, Нар'зарат!

Я поднял руку, чтобы заставить всех замолчать. Потом указал на красный искрящийся шар, который увеличился до размеров арбуза, обвел рукой все выходы из Тронного зала и велел:

— Нужно забаррикадировать двери. Когда откроется портал, важна будет каждая секунда выигранного времени.

Великие князья переглянулись, но спорить не стали. Демоны немедленно принялись за дело. Диабло, Белиал и Азмодан объединили усилия, создавая мощные магические барьеры, пока остальные таскали все, что могло послужить преградой. Главный вход забаррикадировали массивным троном Диабло.

Князья окружили зарождающийся портал, наложили на него руки и запустили активацию. Процесс был недолгим, князья лишь подтверждали свое право отправить участников от Преисподней, но сам портал должен был сформироваться только в полночь, до которой оставалось менее получаса.

После этого стали ждать, когда откроется портал. Из разговоров легионеров я понял, что князья решили отправить на Игры всех выживших.

Найдя своих подчиненных, я изучил их лица — сосредоточенные, спокойные, но в то же время возбужденные перспективой попасть на Демонические игры.

— Эй, тринадцатая когорта! Как вы?

— Почти все уцелели, центурион, — ухмыльнулся Горвал, прижимая руку к окровавленному боку. — Готовы надрать еще столько задниц, сколько потребуется.

— Ты же вроде на пенсию собирался, опцион? — хохотнул Славикус.

— Размечтался, сопляк, — проворчал ветеран. — Кто-то же должен присматривать за вами!

— Славикус, а ты как? — спросил я. — Нашел чем промочить горло?

— Только кровью врагов, Нар'зарат! — отсалютовал демон, пошатываясь. — Но я не против чего-нибудь покрепче. — Он глянул на черта рядом. — Эй, Кро, у тебя есть чего? Ты вообще цел?

— Еще как цел, — похлопал себя по пузу черт. — Вот только жрать хочется!

— Рубин, дружище, ты там не рассыпался, пока трон перетаскивал?

Огромный рокотанк покачал головой, отряхиваясь от обломков, и рокотнул:

— Никак нет, центурион Ааз!

— Жег? Дар? Ницал? Агата?

— Мы все в полной… боевой готовности! — выдавил Жег сквозь стиснутые зубы.

— Горю желанием подпалить еще кого-нибудь, — прохрипел испепелитель, пытаясь раздуть свое пламя.

— Во славу… — пробормотала Агата, после чего ее вырвало кровью.

Ею я и занялся первой, влив хао в ее истерзанное тело. Да, попадание на Игры, по словам Диабло, исцелит всех раненых, но так было раньше. Кто знает, какие еще препоны создаст демонам Бездна, чтобы угодить своему союзнику Люцию?

Следом я поставил на ноги не только своих, но и остальных раненых, включая снова пострадавшую Лилит. Взгляд, которым она меня одарила, показал бурлящие в ней смешанные чувства, но она не сопротивлялась. Лишь тихо, опустив голову к моему уху, проговорила:

— Дьявол или нет, но не забывай, что ты все еще мой центурион.

Я делано огляделся, пожал плечами.

— Много ли осталось от нашего легиона, легат Лилит? Не вижу никого, кроме своей неполной когорты.

Фыркнув, она отошла к группе, в которой, помимо генералов Молоха, Агвареса и Аваддона, стояли еще несколько уцелевших высших демонов — таких же легатов без легионов и центурионов без когорт.

Последними проверил Лерру и Ридика, еще на что-то надеясь.

— Почему ты их забрал? — раздался рядом хриплый голос.

Я обернулся и увидел Хаккара. Некогда надменный тифлинг сейчас выглядел жалко: окровавленный, с обожженной шкурой и сломанным рогом. Из рассеченного брюха вываливались внутренности, а в глазах плескалась боль пополам с горечью. Странно, где он от меня прятался, что я его не заметил, когда лечил остальных?

— Они были моими… соратниками, — ответил я, взглянув на тела Лерры и Ридика. — Не мог их там бросить.

Хаккар издал звук, похожий на смешок и всхлип одновременно.

— Твои соратники… — проговорил он и запнулся, отхаркивая кровь. — Когда они успели стать твоими соратниками? Впрочем, не отвечай. Правды не скажешь, а лжи мне не надо…

Ничего не отвечая, я положил руку ему на плечо и влил хао. Раны затянулись, и Хаккар, вздрогнув, тяжело вздохнул:

— А я вот не уберег никого. Ни кузена, ни дружков-прихлебателей. Даже Гнездовье тифлингов… Всю мою вонючую деревеньку демониаки с землей сравняли еще в начале войны… Никого у меня не осталось. — Его взгляд вдруг стал острым, пронзительным. — Знаешь, ты мне кое-кого напоминаешь. Того, кто когда-то дал мне шанс… которым я, дурак, не воспользовался.

Я промолчал: какой смысл подтверждать или опровергать его догадки?

— Эх… — продолжил тифлинг, и его голос задрожал. — Каким же я был идиотом. Прожигал жизнь и разбазаривал хао, купаясь в незаслуженной славе… — Моргнув, он оскалился и яростно прорычал: — А надо было силу копить, чтобы своих защитить! Только… поздно! Теперь вот… поздно…

— Никогда не поздно что-то исправить, Хаккар, — тихо сказал я. — Ты жив, у нас еще есть шанс, и все, что от тебя требуется, — сделать так, чтобы смерти твоих близких стали не напрасными.

Подумав, я достал кинжал и артефакт. Все равно мне они без пользы.

— Возьми это. Пригодится — здесь или на Играх. Вместо меча, который ты мне проиграл.

Тифлинг поднял на меня взгляд. В его глазах, затуманенных болью, вдруг блеснула решимость. Без всякого интереса взглянув на предложенное оружие и артефакт, он тем не менее взял их. Раз так, значит, он еще не сдался, и это хорошо.

— Прав ты… кем бы ни был на самом деле… — сказал Хаккар. — Может, еще есть шанс хоть что-то искупить.

Когда он отошел, я услышал голос Деспота:

— Собрат Ааз! Вот ты где!

Он пробирался ко мне через толпу.