Династия Одуванчика. Книга 4. Говорящие кости - Кен Лю Страница 4

Тэра села прямо, утерла слезы и стала внимательно слушать.

– Мне тут подумалось: а почему мы вообще должны верить в существование богов? – продолжила девушка. – Мудрецы ано говорят о Реке-по-которой-ничто-не-плавает, а агоны – о полете через горы Края Света на облачном гаринафине. Но вернулся ли хоть кто-нибудь из страны мертвых, чтобы подтвердить эти заявления? Сдается мне, что в этом мире нет ничего, кроме страха смерти. Смерть – вот единственная истина, против которой бессильно любое мужество. Так к чему проявлять отвагу и совершать подвиги? Почему бы просто не сдаться?

Тэра вздрогнула, услышав в словах Торьо отражение собственных пугающих мыслей.

– Я не нашла ответа ни в трактатах мудрецов ано, ни в преданиях агонских шаманов. Но у меня есть опыт восприятия мира через мои собственные ощущения. Смерть приходит ко всему: цветы вянут, деревья засыхают и теряют листья, солнце заходит, самое сильное животное с возрастом слабеет, голос угасает, сладкий аромат рассеивается, свет в самых ярких глазах меркнет. Однако красота не умирает никогда. Красота всегда возрождается.

Торьо протянула руку вперед, и Тэра, проследив за ее пальцем, приняла обещание радуги, впитывая его в себя.

– Вслед за зимой всякий раз наступает весна, и каждую смерть сопровождает обещание новой жизни. Испуская последний вздох, адмирал Миту Росо старался уберечь детей в долине Кири от волков. В ночь нападения льуку Соулийян Арагоз и Нмэджи Гон решили выиграть для нас немного времени ценой собственной жизни. Это вовсе не означает, что они не боялись смерти. Но они видели себя частью чего-то большего – великой Жизни, которая никогда не иссякнет, пока каждый из ее носителей отказывается уступить отчаянию.

– Ты говоришь о Потоке, – пробормотала Тэра, – в точности как та знатная дама, которая поделилась со мной семенами лотоса. Она вела речь о безграничном потенциале, что кроется в самом сердце пустоты, о вечно обновляющемся удовольствии простого бытия. Но мои ошибки…

– Я недостаточно мудра, чтобы знать волю богов или истинное русло жизни, – промолвила Торьо. – Я знаю только, что мир слишком велик, слишком прекрасен, слишком интересен, чтобы позволить чему-то ограничивать нас. Смерть берет верх только тогда, когда мы перестаем учиться и развиваться. Пока легкие наши поют от дара дыхания, мы не перестаем возвращаться обратно к Жизни.

Тэра ничего ей не ответила. Но она укрепила свое сердце и вновь открыла свои чувства, шагнув навстречу огненно-красному блеску ягод и землистому аромату грибов, далекой песне кукушки и нежной ласке весеннего ветра. Принцесса позволила себе погрузиться в Поток, словно бы нырнула в море вечности.

Глава 2

Город Призраков

Татен-рио-алвово, пятый месяц девятого года после отбытия принцессы Тэры в Укьу-Гондэ (за двенадцать месяцев до предполагаемого отправления новой флотилии льуку к берегам Дара)

Когда весна вступила в свои права, холмистая область на восточном берегу моря Слез, известная как Татен-рио-алвово, Город Призраков, пробудилась к жизни.

Приближаясь к морю Слез, Призрачная река теряет юношеский задор и быстроту разбега, которую набрала от тающих снегов в горах, замедляется, разливается широко и течет с важной величавостью, пристойной зрелому возрасту. Задолго до того, как она достигает обширного озера в конце пути, большая часть ее вод всасывается в почву, обращая местность вдоль восточного берега моря Слез в гигантское болото.

Называемые Курганами холмы, образующие Город Призраков, вырастают из этой топкой поймы. Покрытые густым слоем сочной травы, они напоминают исполинских лохматых зверей, которые прилегли отдохнуть. Между отдельными курганами, там, где болота перемежаются участками сухой земли, видны заросли кустарников и даже целые рощицы деревьев, обрамленные цветами всех оттенков радуги, обещающих по осени урожай ягод. В пестрой тени растений порхают птицы и рыщут звери.

Зима для маленького отряда беглецов выдалась тяжкая. Воду добывали, растапливая нарубленный в озере лед. По счастью, на окраинах Курганов было достаточно сухой травы и хвороста для разведения костров. Поначалу Радзутана боялся, что дым привлечет преследователей, но Сатаари развеяла его опасения – никто не рискнет приблизиться к Городу Призраков: ни льуку, ни агоны, ни танто-льу-наро, ни даже боги.

Хотя охотники из Сатаари и Радзутаны были, прямо скажем, так себе, агонские дети под предводительством несгибаемого Налу, близкого друга Танто и Рокири, взяли на себя обязанность по обеспечению отряда провиантом. В этом предприятии им на руку сыграло то, что настоящие охотники никогда не посещали Курганы, а потому здешние звери и птицы не боялись человека. Даже в разгар зимы Налу и его отряд добывали зайцев, полевок, впавших в спячку ящериц и змей, а Радзутана и Сатаари откапывали коренья и клубни, находили запасы орешков, отложенных лунношкурыми крысами близ Курганов. В общем, беглецам удавалось удерживать призрак голодной смерти на расстоянии. По большей части.

Пять маленьких тел лежали на окраине Курганов, почти скрытые буйной весенней растительностью. Теперь, когда насекомые и звери снова пробудились к жизни, мертвые дети вскоре претерпят пэдиато савага – путешествие, которое закончится их воссоединением с родителями на спинах облачных гаринафинов.

А печаль… Что ж, она как снег весной – не способна устоять перед настоятельными требованиями жизни, необходимостью двигаться дальше.

Несколько раз на протяжении зимы Радзутана предлагал переместить лагерь поглубже в Курганы, где, по его мнению, было значительно проще добывать еду, нежели здесь, на самой границе с солончаками. Но Сатаари и слышать об этом не желала, да и дети-агоны, включая благоразумного Налу, не видели в этом никакого смысла. Со временем Радзутана отступился и махнул на эту идею рукой.

Но с приходом весны он возобновил свои настоятельные просьбы. Догадки, которые ученый высказал еще зимой, подтверждались. Богатство Курганов по части растительности и дичи более не вызывало сомнений. Решение представлялось Радзутане очевидным: чтобы избежать трагедии минувшей зимы, надо углубиться непосредственно в Курганы, построить там хижины, вырыть ямы для хранения припасов и потратить бо`льшую часть лета и осени на заготовку провизии к зимнему сезону.

Однако Сатаари упрямо качала головой, объясняя, что уплаченная ею Пра-Матери кровавая дань дает им право обитать лишь у самого края Курганов, но не проникать вглубь. Проторить тропу в Город Призраков означает приговорить к гибели весь отряд. Большинство детей-агонов согласно кивали, только Танто и Рокири пожимали плечами. Для них природа этого места оставалась загадкой.

– Почему вы ведете себя так, словно тут полно лавы или ядовитых миазмов? – в отчаянии спрашивал Радзутана. – Почему льуку и агоны никогда не селятся здесь, хотя это просто идеальный оазис?

– Потому что нам не дозволено тут жить.

– Это ничего