КОМ-9 (Казачий Особый Механизированный, часть 9) - Ольга Войлошникова Страница 31

Мы подъехали прямо к крыльцу «Удачного брака». Я со смешанным чувством заметил пару неприметных машин, ненавязчиво остановившихся вслед за нами — одна неподалёку на той же стороне улицы, другая на противоположной. Охрана, значицца, бдит. После некоторых событий они от нас прятаться совсем перестали. Спасибо, хоть под руку не лезут.

— Зато будет кому ловить побежавших! — бодро поправил шинель Петя и дёрнул шнурок дверного колокольчика.

— И чего они механический звонок не поставят? — ворчливо осведомился Хаген. — или артефактный?

— Ч-ш! — шикнул на него Серго. — Сделай трэвожное лицо!

— Почему тревожное? — удивился Хаген, и тут дверь распахнулась.

На пороге, чётко заслонив собой всю ширину дверного проёма, возвышался суровый придверник (он же, иначе говоря, швейцар):

— Вам назначено, господа офицеры?

— Так точно! — Петя сунул ему в кармашек рубль. — Или вот-вот будет назначено.

Я молчал, чтоб не сорваться раньше времени. Уж больно заметное раздражение вызывала у меня эта ушлая конторка.

— Обычно принимаем только по предварительной записи, — словно с сожалением и глубоким к нам сочувствием сказал придверник.

— Ты уж похлопочи за нас, любезный, — Петя сунул в тот же кармашек второй рубль.

Я подумал, что если эта громоздкая свинья-копилка и сейчас нас не пропустит, я уж войду без его дозволения. Не знаю, почувствовал ли этот дуболом что-то или наоборот — решил, что больше из поручиков да корнетов не выжмешь, но взял под козырёк своей форменной фуражки и шагнул в сторону с небольшим поклоном:

— Прошу, господа. Проходите, — тщательно запер за нами двери и показал рукой на правую дверь, — прошу сюда.

Зашли мы — а это гардероб! Вешалки да крючки. Серго сразу на Петю этак выразительно посмотрел: видишь, мол, как я был прав!

А Петя в училище выступал за то, что шинелей для маскировки будет довольно. Не угадал! Хорошо, что мы кителя тоже другие надели, с погонами младших офицерских чинов.

Чинно оставив в гардеробе шинели, мы последовали за швейцаром по небольшому коридору. Серго слегка толкнул меня в бок локтем и показал бровями на приличных размеров фотографии в рамках под стеклом. Я-то поначалу воспринял их просто как украшение интерьера. Глянул внимательнее — а на всех я! Вот тебе, пожалте, со свадьбы фото. Вот с вручения наград в Сирии. А вот — гимназическое где-то раскопали, в компании всего нашего класса!

Я от обалдения аж рот раззявил, а потом захлопнул так, что зубы клацнули. Ну я вам!

— Прошу, господа! — снова сказал швейцар и посторонился, распахнув дверь в самом конце коридора.

За дверью обнаружилась комната, обставленная вроде бы как контора, но с претензией на некоторую роскошь. И две барышни за столами — одна помоложе, лет восемнадцати, а вторая постарше, около тридцати и с пенсне на тоненьком носике. Молодая печатала что-то на машинке — впрочем, не очень уверенно, судя по медленному щёлканью клавиш.

16. ЗАМАНЧИВЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ

АНКЕТНЫЕ ДАННЫЕ

— Вы к нам, молодые люди? — спросила старшая, оглядев нашу компанию поверх своих стёкол.

— К вам, к вам! — радостно отозвался Петя. — Привели вот нашего друга! — он хлопнул по плечу Хагена. — Остепениться бы ему. Но так, чтоб с гарантией.

Я тем временем озирал стены, которые ещё более были увешаны моими фотографиями. Точнее, фотографиями со мной — крупными такими, и всё больше с каких-нибудь мероприятий — посещений дворянского собрания, заседаний общественной комиссии и тому подобного. Вокруг люди какие-то, большую часть я и знать не знаю или знаком лишь шапочно.

— А вы, значит, не все на приём?

— Нет, пока только наш друг Филимон, — не моргнув глазом заявил Петя, представляя Хагена. — А мы как группа поддержки. Но если вы ему дюже поспособствуете, так и мы тоже всенепременно, по его стопам…

— Конечно, поспособствуем! Вы, господин Филимон… как вас по батюшке?

Хаген открыл было рот, но Петя его опередил:

— Митрофанович! Филимон Митрофанович Оглобля, позвольте представить.

Взгляд Хагена был бесценен.

— Очень приятно, — старшая служащая (мне всё больше хотелось называть её «мадам») картонно улыбнулась всем нам сразу. — Присаживайтесь на стульчик ко мне поближе, а вы, господа, покуда на диванчик, заодно все и послушаете. Моё имя Белкина Тамара Никитична. Я буду вести ваше дело, Филимон Митрофанович, и ваши, господа, если вы присоединитесь к благому начинанию вашего друга. — Она сложила перед собой кисти рук лодочкой. — А могу я поинтересоваться, каким образом вы о нас узнали?

— Да вот господа Федорин, Новомосковцев, Петропавленко и Пчелидзе, — Петя бойко сыпал фамилиями, должно быть из донесений, потому что обе дамочки слегка кивали, — весьма рекомендовали вас. Говорят, всё надёжно.

— Безусловно, — Тамара Никитична качнула высокой причёской и ещё раз с чувством произнесла: — Безусловно! Основатель нашей компании, господин Выдрин, он, изволите знать, близкий друг господина Коршунова ещё с самых гимназических лет.

— Да вы что? — искренне удивился я.

— Да-да! Вы по коридору шли, обратили внимание на фотографию выпускного гимназического класса? Вот вы назад пойдёте, присмотритесь внимание. Там Илья Алексеевич во втором ряду, к правому краю ближе, а господин Выдрин — справа от него. М-гм. Они и тогда уже крепкими товарищами были, и по сию пору продолжают дружбу. Вот, на фотографии губернаторского бала, — мадам чуть откинулась назад, полуобернулась и начала водить по снимку указочкой: — Вот это господин Коршунов, — это был действительно я, — а вот рядом господин Выдрин. Вы видите, как они дружески общаются?

— Видым, — согласился Серго и посмотрел на меня.

Я слегка пожал плечами. Кто такой этот Выдрин (и вообще, Выдрин ли это?) я знать не знал. На фотографии какой-то господин во фраке что-то втолковывал мне, улыбаясь во весь рот. Может, просто поздороваться подошёл? Ко мне зимой столько народу подваливало, едва кивать успевал, как китайский болванчик.

— Я вижу, что вы ещё сомневаетесь, — тоном заправского продавца вразнос продолжила мадам. — Однако, я могу вас уверить, что всё очень серьёзно. У нас всегда есть полное расписание господина Коршунова на ближайшие дни с