Проект «Близнец» - Евгений Пожидаев Страница 30

В целом, я делаю вид, что всем доволен, но особенно пристальное внимание обращаю на детали. Никита, который ходит всё время рядом, внимательно бдит, будь у него с собой меч или пистолет, он бы наверняка держал руку на оружии. Впрочем, если мне что и угрожает, то уж явно не в стенах завода. Как минимум потому, что камер здесь полно. Хотя я уверен, когда нужно Игорю и его людям, они вдруг могут внезапно перестать сохранять записи или камеры — вообще работать.

В одном из корпусов я замечаю закрытый цех, куда просто так не пройти, судя по массивным дверям со встроенным сканером.

— Егор? А здесь что?

— Молодой господин, — тут же поспешно лебезит он, — это закрытый цех, доступ сюда строго ограничен. Простите, но я не смею вас впустить, иначе нарушу протокол безопасности и вообще рискую вылететь с работы.

— Хорошо, не впускай. Расскажи, чего там такого интересного.

— Ну, — задумывается Сухов, — да… ничего такого. Там разрабатываются экспериментальные образцы ПАДов для спецподразделений империи.

Еще какое-то время Егор проводит для нас экскурсию по оставшимся ключевым местам. Он знакомит нас с некоторыми работниками, показывает различные недавно введенные в работу инновации. Даже хвастается некоторыми продуктами, которые производит завод.

В конце Егор говорит:

— Обычно после экскурсии мы предлагаем всем важным гостям примерить ПАД.

— В этом нет необходимости.

Я благодарю Сухова за экскурсию, уже хочу попрощаться и пойти с Никитой на выход, но не просто так заместитель занимает свою должность. Всё-таки мозги у него соображают, поэтому он ловко уходит от прощания и выводит нас к шикарной проходной, с которой всё и началось.

Конечно, я проявил интерес к закрытому цеху, а значит, в логике рассуждений Егора, мог попытаться в него проникнуть. И в этом он прав, поэтому, сопровождая нас к выходу, Сухов просто не дает простора для действий, и не потому, что он в стенах завода может указывать мне, что делать. Есть ведь правила, служба безопасности, а еще обо всех несанкционированных действиях с моей стороны, несомненно доложили бы отцу, а что еще хуже — брату.

Егор прощается и покидает нас. Никита тем временем подходит к кофейному аппарату, чтобы заварить мне и себе кофе. Наконец-то несколько свободных минут. Я располагаюсь на мягком кресле поудобнее, наслаждаюсь видом отличного полутораметрового аквариума.

Зеленые легкие и «воздушные» растения будто вальсируют с тяжелыми и монументальными камнями. Коряги всё это дополняют своими хитросплетениями и текстурой, а стайка оранжевых рыб, как вишенка на торте. Я, может, и не заинтересовался бы аквариумом, если бы не увлекался этим на базе проекта «Близнец», у нас там с развлечениями было тяжко, а завести свой аквариум мне разрешили. Похоже, у Дениса появится новая обязанность, потому что я теперь точно понял, чего не хватает в комнате отдыха. У него как раз есть опыт работы с ландшафтным дизайном, а значит, сможет он смастерить красивую подводную композицию.

— Алексей Федорович? — улыбается Никита, протягивая мне стаканчик. — Готово.

— Да, возвращаемся.

На обратном пути обсуждаем с Никитой всё, что стоит внимания. Помимо закрытого цеха к заводу есть еще несколько вопросов.

⁂

Чувствую, и тут даже не надо обладать особыми магическими способностями, что на заводе что-то скрывают. А потому первым делом, когда мы возвращаемся с Никитой обратно, нахожу Аманду и приказываю ей подготовить запрос на документацию по закрытому цеху, включая такие подробности, как финансирование и персонал.

Аманда делает, что должно, и, к нашему удивлению, мы получаем ответ уже на следующий день. Вместе с Никитой, который явно поболее меня разбирается в ПАДах, мы сидим в одной из гостиных и изучаем документы.

Денис тем временем двигает тумбу с пока пустым трехсотлитровым аквариумом и ждет, когда мы ему скажем на очередной вариант расположения: «Идеально!».

Как оказалось, парень вовсе не против заняться еще и подводным пейзажем с последующим обслуживанием. Он мне даже сказал, что когда изучил вопрос, то понял, что у него к этому точно лежит душа. Что же, и это хорошо, ведь он не позволит себе сделать композицию из камней, растений и коряг — лишь бы была, а в ресурсах и времени я его не сковываю. Буду потом сюда приводить гостей и пусть отвлекаются на подводный мир, чем внимательно меня слушают.

Перелистываю страницу документа и внимательно смотрю на распечатанное черно-белое фото. Вроде бы ничего такого — производственный бокс как бокс, но приглядываюсь и замечаю элементы конструкции, которые явно попали на фото случайно, а ведь на заводе такого оборудования быть не должно.

— Никита, страница двести сорок шесть. Посмотри внимательно на элементы справа.

— Секунду, господин, — слуга быстро листает страницы и удивленно хмыкает.

— Тоже думаешь о том же, о чем и я?

— Определенно, — подтверждает Никита. — Такого оборудования на заводе быть не должно. Оно вовсе не требуется для производства нынешних легких моделей ПАДов. А вот средний класс доспехов без такого не сделать.

— Изучаем дальше, — я тоже перелистываю страницы, возможно, мы найдем, за что еще зацепиться.

Казалось бы, ну есть на заводе оборудование для производства ПАДов среднего класса — чего в этом такого? Может, те, кто предоставляли документы, и подумали, что я совсем не смыслю в теме, а потому можно особенно не заморачиваться. Репутация прежнего Алексея бежит вперед, и хоть раз это сыграло в мою пользу.

Так вот, я в отличие от предшественника прекрасно знаю: доспехи среднего класса, что очевидно, обладают более разрушительной силой и защищают они лучше, а соответственно, требуют совершенно других разрешений. Ведь нельзя просто так построить завод и начать клепать ПАДы, император за такое не похвалит: «охранка» такое устроит, что сам не рад будешь.

А у рода Орловых, если верить предыдущим бумагам и отчетам, нет разрешения от имперской канцелярии на производство моделей среднего класса. Это серьезная проблема, может не сейчас, но в перспективе гарантированно.

Больше помощь Никиты не требуется, и я его отпускаю, он говорит, что все еще полно работы в гараже, да и машины можно еще больше довести до ума. А я по глазам вижу, что он хочет что-то спросить, но профессионализм не позволяет.

— Стоять, боец, — окликаю его