Страж Ордена 2 - Никита Васильевич Семин Страница 29

Глава 11

Ульяна была счастлива. Петербург, такой холодный, серый и неприветливый, для нее казался обетованной землей. После грязи и беспросветной тоски уральской деревни этот каменный, гудящий, полный жизни и опасностей муравейник казался ей вершиной мира. Она больше не была просто девкой в богом забытой деревушке. Теперь она горожанка. У нее отличное, тонкого сукна городское платье, а ближе к лету хозяин обещал выправить другое — из тонкого полотна. Может быть, даже шелковое удастся справить! Торговки на базаре, завидев ее с корзиной, кланялись: хозяин закупал лишь самую лучшую провизию. Нищие на паперти готовы были целовать ей ноги. Молодые парни на улице заглядывались, одобрительно свистели вслед. И какие парни! Купеческие сыновья, мастеровые, а то и из военных. Не чета деревенским вахлакам! Конечно, была у нее несбыточная мечта окрутить самого хозяина, но Ульяна с ней уже рассталась: понятно было, что тот целит куда-то повыше, на купеческую дочь или даже дворянку. Ну да ладно. Она все равно своего не упустит!

И, пока Михаил Иванович пропадал на своих таинственных «занятиях», она с умом тратила выданные ей деньги и время. Она запоминала улицы, названия лавок, мостов, площадей, стремясь стать для своего хозяина незаменимым проводником, глазами и ушами в этом каменном лабиринте. В этом городе мало уметь стирать и штопать: тут соображать надобно! Поэтому, когда Михаил Иванович, придя поздно вечером, сообщил, что на днях должна быть важная посылка с Урала, и поручил принять ее, если его не будет дома, она восприняла это с гордостью. Он ей доверял.

Посылка и правда прибыла через два дня. В дверь постучали двое неприметных, крепких мужчин в штатском и с ними почтовый чиновник в форме. Они дружно занесли в прихожую два явно тяжелых, обитых железом ящика, молча положили их на пол, отдали Ульяне бумаги и так же молча удалились.

Однако их уход не остался незамеченным. Из темной подворотни напротив за квартирой уже несколько часов наблюдали. «Портовые крысы», банда, державшая в страхе всю округу, давно приметила странную пару, поселившуюся в дорогом номере. А уж когда к ним прибыли ящики под охраной людей из «почтовой конторы», сомнений не осталось — внутри была какая-то очень ценная вещь! Золото с Урала, каменья аль иные побрякушки. Что-то, за это можно было получить очень, очень много денег.

Не прошло и пяти минут после ухода почтовиков, как дверь в номер, не выдержав удара плечом, с треском распахнулась. В квартиру ввалились трое. Грязные, дурно пахнущие, с хищными, голодными глазами.

Ульяна, стоявшая у окна, невольно вскрикнула. Впрочем, окинув взглядом непрошенных гостей, она презрительно скривилась: за полгода жизни рядом с Михаилом она видела вещи и пострашнее.

— Чего надобно, господа хорошие? — ровным голосом спросила она.

Главарь, косивший на один глаз детина со шрамом всю через щеку, ухмыльнулся.

— А надобно нам, милка, то, что в ящичках твоих спрятано. А ты посиди пока тихо, если хочешь жить!

Пока двое его подручных грубо, но с некоторой опаской связали ей руки, главарь, достав ломик, с азартом принялся вскрывать первый ящик. Крышка с треском поддалась. Он заглянул внутрь и замер.

Вместо ожидаемого блеска золота или бархата с драгоценностями, на него смотрела… кора. Странная, темная кора с металлическим отливом. Пучки сушеной, странно пахнущей травы. Какие-то камни, покрытые непонятными царапинами.

— Что за черт⁈ — прорычал он, опрокидывая сундук на пол в надежде, что под этим мусором его ждет что-то действительно стоящее. Кора и трава рассыпалась по паркету. Увы, под нею были… грибы. Странные светящиеся грибы. И ни одной монеты!

— Пашка, второй посмотри! — не выдержал один из его напарников.

Главарь в гневе замахнулся на него фомкой.

— Ты что, Крюк, учить меня вздумал? Сам ломай!

Объединёнными усилиями воры взломали второй ящик. То же самое. Мусор. Лесной хлам… Косой Пашка не скрывал своего разочарования.

— Обманули, суки! — заорал он, в ярости врезав фомкой по крышке хозяйского секретера. Тут нашлось несколько серебряных рублей. Все!

В бешенстве главарь обернулся к Ульяне.

— Где ценности, девка⁈ Деньги где?

— Какие лиходеи, такие и ценности, — спокойно ответила она, глядя ему прямо в глаза.

Он на мгновение опешил от ее дерзости. А потом в его глазах блеснула новая, холодная мысль.

— Хорошо, — процедил он. — Хабара тут, выходит, нет. Но есть ты, — он подошел к ней близко, оглядывая ее, как вещь на рынке. — Раз такую дрянь привозят под такой охраной, значит, хозяин твой — шишка важная. И денег у него куры не клюют. А раз он тебе доверяет такой груз, значит, и ты для него чего-то стоишь. Крепостная?

Ульяна отрицательно покачала головой. Пашка Косой криво усмехнулся.

— Посидишь у нас, милка. А твой барин за твою милую мордашку заплатит. Заплатит столько, сколько мы скажем.

— А может, прирезать ее, Пашка? — подал голос один из подельников, нервно теребя в руках нож. — Больно дерзкая, гляди-ка. И лица наши запомнила. Лишний свидетель нам ни к чему!

Главарь, Пашка, медленно повернулся к Ульяне. Он молча посмотрел на нее, наблюдая. Она встретила его взгляд прямо, холодно, с едва скрываемым презрением. В ее глазах не было страха — в них был вызов.

И эта дерзость, эта несокрушимая гордость, вызванная полным поражением, подействовала на него совершенно неожиданным образом. Он вдруг заинтересовался. Этакую гордячку обязательно нужно было сломать. Медленно. Со вкусом.

— Нет, — сказал он наконец, и в его голосе прозвучали новые, мурлыкающие, хищные нотки. — Прирезать — слишком просто. Эта баба нам еще пригодится.

Он подошел к ней и провел шершавой ладонью по ее щеке. Она не отшатнулась, лишь презрительно скривила губы.

— Сначала получим за нее выкуп, — продолжал он, не сводя с нее глаз. — А потом… потом я, может, и себе ее возьму. Люблю таких… дерзких. Слышь, пойдешь ко мне в марухи-то?

— А может и пойду! — криво улыбнулась Ульяна, хотя в душе ее все клокотало.

— Ну и ладушки. Идем!

* * *

Я вернулся домой ближе к вечеру, уставший, но с чувством выполненного долга. День, проведенный за обучением моего магического «детского сада», вымотал меня больше, чем иная битва. Объяснять азы управления своей силой людей, которые всю жизнь считали молнию признаком плохой погоды, а электричество было для них что-то вроде научной причуды, было занятием неблагодарным.

Настроение испортилось, едва