Бремя власти III - Иван Ладыгин Страница 29

Связь прервалась. Валерия опустила амулет, ощущая странное тепло в груди, вопреки ледяному контролю, который она всегда держала над чувствами.

«Эмоции мешают делу», — сурово напомнила она себе. Но проклятия в адрес «Брусилова» как-то сами собой утихли, сменившись холодной решимостью.

Она повернулась к замершим в ожидании офицерам и мастерам магии. Ее голос, усиленный легким морозным резонансом, прозвучал четко, срезая остатки усталости:

— Всем внимание! Мы на месте. Всем залечь на дно! Полная тишина и маскировка! Големоводы — заглушить котлы до минимума! Маги огня — ко мне! Готовимся к ритуалу по схеме «Призыв Феникса». Никто не высовывается, никто не шумит! Любое нарушение скрытности — расстрел на месте! К оружию и к гримуарам, господа!

Ее ледяные глаза окинули позицию. Тысяча теней растворилась в зелени и болотных испарениях, готовясь выпустить ад, который им приказал принести этот загадочный, страшный и невероятно эффективный человек в маске генерала. Ад, направленный на Москву.

* * *

Небольшой участок Кировского района Петербурга дышал запустением. Когда-то здесь кипела жизнь фабрик и доков, теперь же царили разбитые окна, облупившаяся штукатурка и запах нищеты, смешанный с речной сыростью. Выбранное Юсуповым здание — бывший склад льняной мануфактуры — возвышалось мрачным, почерневшим от времени и копоти монстром. Его окна были забиты досками, огромные чугунные двери скрипели на ржавых петлях.

Внутри царил полумрак, прорезаемый лучами пыльного света, пробивавшимися сквозь щели в крыше. Воздух был густым от пыли, плесени и страха. В центре огромного, пустого зала, на полу, выложенном из грубо отесанных гранитных плит, была вычерчена гигантская, сложнейшая пентаграмма. Ее линии сияли свежей, липкой кровью, еще не успевшей впитаться в камень. По углам пентаграммы горели жаровни с углями, в которых тлели странные вещества — сера, соли тяжелых металлов, высушенные органы существ Запределья, источавшие сладковато-гнилостный запах Скверны.

Внутри круга, за пределами пентаграммы, сбившись в жалкую, дрожащую кучку, стояли человек тридцать. Бездомные. Оборванцы, старики с пустыми глазами, падшие женщины и просто пьяный сброд. Их согнали сюда люди Юсупова — наемные головорезы из криминальных трущоб, лица которых скрывали темные балаклавы. Страх витал над ними плотной, осязаемой пеленой. Жертвы плакали, шептали молитвы, тупо смотрели перед собой.

Алексей Юсупов стоял на импровизированном возвышении из ящиков у края пентаграммы. Его аскетичное, изрезанное морщинами лицо было спокойно, почти отрешенно. Карие глаза, лишенные тепла, скользили по жертвам, как энтомолог — по коллекции насекомых. На нем плотно сидел черный фрак, безукоризненно чистый, резко контрастирующий с грязью и кровью вокруг. В руках мужчина держал древний фолиант с черной кожаной обложкой. Его тонкие, изрезанные ритуальными шрамами пальцы перелистывали страницы, испещренные кошмарными глифами Скверны.

— Начинаем! — резко бросил он, и его голос проскрипел, как ржавые петли ворот, ведущих в склеп. Этот звук тревогой разнесся по залу, заглушая редкие всхлипы.

Князь принялся за чтение. Слова были нечеловеческими, гортанными, режущими слух. Каждый слог отдавался болью в висках, заставлял кровь стыть в жилах. Воздух в зале сгустился, стал вязким, тяжелым для дыхания. Свежая кровь на пентаграмме закипела, пузырясь и шипя. Жаровни вспыхнули ярко-зеленым пламенем.

По сигналу Юсупова головорезы в масках схватили первую жертву — тощего старика — и бросили его в центр пентаграммы, прямо на пересечение линий. Юсупов не прервал чтения. Он лишь махнул рукой. Из книги вырвался сгусток черного пламени, ударил в старика. Тот даже не успел вскрикнуть — его тело обратилось в пепел за мгновение, а душа — в клубящийся визжащий сгусток темной энергии, втянутый в пентаграмму.

Многие бы ринулись бежать сломя голову после увиденного, но собранные на заклание люди были парализованы его магией.

Так началась бойня. Жертв бросали одну за другой. Пожилых мужчин, молодых женщин. Юсупов методично уничтожал их силой книги или направляемыми лучами энергии, вырывавшимися из его жестов. Каждая смерть подпитывала пентаграмму, заставляя ее сиять все ярче, пульсировать багровым светом. Запах крови, гари и Скверны стал невыносимым. Бездомные метались, пытались ослабить путы заклинания. Некоторым даже удавалось сделать несколько шагов, но их тут же сбивали с ног и бросали в центр круга. Их крики сливались в один жуткий хор отчаяния.

Но крови «неверных» было недостаточно. Юсупов взглянул на своих головорезов. В их глазах читался ужас, но и ожидание оплаты. Они не понимали истинной цены ритуала.

— Верность… всегда требует жертвы. — прошептал Юсупов, и в его голосе впервые прозвучала какая-то странная нотка холодного, научного удовлетворения. Он поднял руку, не прерывая чтения. Книга в его другой руке вспыхнула.

Трое ближайших головорезов взвыли. Их тела вспыхнули изнутри черно-багровым пламенем. Они горели, как факелы, испуская нечеловеческие вопли, пока не превратились в груды обугленного мяса и костей. Их души, вырванные агонией и силой ритуала, рванули к пентаграмме. Остальные наемники в ужасе отпрянули, осознав проклятое предательство. Они открыли стрельбу, но все пули зависли в воздухе, в сантиметре от Юсупова. Затем патроны сжались и расплющенными упали на пол. Князь лишь холодно усмехнулся и ускорил чтение.

Последние жертвы были сожжены единым взмахом его руки. Их крики оборвались. В центре зала, где была пентаграмма, пространство начало сворачиваться. Камень пола треснул с оглушительным грохотом. Воздух завыл, как раненый зверь. Из трещины, расширяющейся с невероятной скоростью, повалил черный, маслянистый дым, исторгающий холод, от которого стыла кровь в жилах.

— Рррррррваааааааааасссссссс!

Звук рвущейся реальности оглушил все. Гигантский портал класса «D» — «Эпидемия Безмолвия» — разверзся во всю высоту склада. Он был похож на кроваво-черную рану в самой ткани мира, окаймленную пульсирующими багровыми жилами энергии. Сквозь него уже прорывались тени — огромные, многосоставные, с клешнями и щупальцами. Архидемоны. Пожиратели Душ. Эфирные чудища, чьи формы не поддавались описанию.

Здание не выдержало. Стены сложились, как карточный домик. Крыша рухнула внутрь, погребая под обломками остатки головорезов и пепел жертв. Облако пыли и дыма взметнулось в небо.

Алексей Юсупов, активировав магический щит и использовав заклинание ветра, вспорхнул на соседнее здание. Он остановился на безопасном расстоянии, наблюдая за рождением ада, который он создал. Его черный фрак был покрыт серой пылью, но лицо оставалось спокойным. В карих глазах горел холодный, фанатичный огонь.

— Жертвы необходимы, — прошептал он в грохот разрушения и демонических воплей. — Ради познания. Ради формулы. Ради спасения человечества от грядущей Тьмы. Его тело… его сила… станут ключом. — Он повернулся и