Протокол: Новый Архимаг 4.0 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок Страница 24

И его процессор не выдержал.

Браслет на жирном запястье Дяди Германа зашипел. Из него повалил едкий дымок, а затем он вспыхнул снопом искр. Герман взвыл от боли и неожиданности. Он сорвал бесполезный кусок пластика и затряс дымящейся рукой.

Контроль был потерян.

Арена сошла с ума. Теперь ловушки срабатывали случайным образом по всей ее поверхности. Плиты вспыхивали электричеством, становились то скользкими, как лед, то вязкими, как болото. Без всякой логики. «Зеленый коридор» для Джина исчез.

Теперь мы были в равных условиях. В условиях абсолютного хаоса. И в этом хаосе я был как рыба в воде.

— Ну вот, носитель, ты сломал их дорогую игрушку, — в голосе Ярослава прозвучало неприкрытое веселье. — Теперь это больше похоже на настоящий бой!

Джин был дезориентирован. Он привык к идеальным условиям, к тому, что арена помогает ему. Теперь же она стала его врагом. Он поскользнулся на внезапно обледеневшей плите, и его идеальный ритм на мгновение дрогнул.

Этого мне хватило.

Я рванулся вперед, чувствуя, как под моими ногами активируется вязкое нанопокрытие. Но я не сопротивлялся ему — я использовал его как точку опоры, как пружину. Мой удар был не просто сильным. Он был наполнен всей яростью и унижением, которые я испытывал, сражаясь с невидимым ИИ-подлецом.

Кулак врезался в золотой покров Джина. Раздался оглушительный треск, словно раскололся гигантская хрустальная скала. Покров разлетелся на тысячи мерцающих осколков. Следующий удар пришелся Джину точно в челюсть.

Глаза бойца, до этого полные холодной уверенности, широко распахнулись. Его тело взмыло высоко в воздух. Описав дугу, безвольно рухнуло на помост. Пару раз Джин дернулся, но… встать так и не смог.

Нокаут.

Я кивнул, отдавая дань уважения его навыкам. Парень был реально хорош. Уж не знаю, был ли он в курсе всей этой подлянки с полом… Мне показалось, что нет. Слишком уж удивленным выглядел, когда пол начал его атаковать.

В любом случае… к сожалению для Джина, его покровители решили играть подло. И эта подлость в конечном итоге сыграла против их же бойца.

Я бросил взгляд в сторону вип-лож Дяди Германа и лорда Шена. Рожи этих двоих… описанию не поддавались.

Лицо Лорда Шена напоминало маску из алебастра, на которой застыла гримаса ледяной, концентрированной ярости. Его безмятежность сменилась холодным бешенством аристократа, чью гордыню и деньги только что публично втоптали в грязь. Его тонкие губы сжались в белую нить. Узкие глаза превратились в две щелочки, из которых сочилось презрение и обещание жестокой мести.

Дядя Герман тоже был прекрасен в своем негодовании. Он тряс обожженной рукой, его лицо из багрового превратилось в пунцовое, а толстые щеки тряслись от беззвучного крика. Он напоминал уже не грозного криминального босса, а капризного, раскрасневшегося младенца. У которого отобрали любимую погремушку, а потом еще и шлепнули по попке.

Он только что потерял не только деньги, но и лицо. И, судя по всему, очень влиятельного партнера.

— Ну вот, носитель, а ты говорил, у тебя таланта нет, — ленивый, ехидный голос Ярослава прозвучал в моей голове. Его призрачный аватар в дурацком поварском костюме сидел на ограждении арены, болтая ногами. — Ты только что устроил маленький дипломатический апокалипсис. Развалил союз двух мафиозных кланов. И даже не вспотел. Почти.

«Заткнись», — мысленно огрызнулся я, тяжело дыша.

— Обижаешься? — он усмехнулся. — А зря. Это было… красиво. Хитростью и смекалкой перебил их подлость. В моем стиле. Может, ты все-таки мой потомок? Только без вкуса в одежде. Эти штаны в клеточку — просто преступление против хорошего вкуса.

Он ехидно усмехнулся и растворился в воздухе, словно его и не было.

Лорд Шен не стал долго упиваться своей яростью. Он поднялся со своего места. Его движения были плавными, отточенными, как у хищника, который учуял кровь. И двинулся прямо к ложе Дяди Германа. Не пошел — он словно поплыл по воздуху, не касаясь пола.

Он вошел в ложу Германа без стука. Дверь за ним с тихим шипением закрылась. Вип-ложа погрузилась во мрак. Матовое стекло стало абсолютно непроницаемым, а звук исчез. Полностью. Они явно не хотели, чтобы их маленький… деловой разговор… стал достоянием общественности.

В тот же миг, когда ложа погасла, в моей голове словно что-то щелкнуло.

«Сеня⁈ Ты меня слышишь⁈ Какого кремниевого дьявола здесь происходит⁈»

Голос Алисы, взволнованный, почти панический, ворвался в мое сознание, как сигнал тревоги. Я чуть не подпрыгнул от неожиданности. Она вернулась.

«Алиса! Ты где была⁈ Я тут чуть в котлету не превратился!»

«Я не знаю! — ее голограмма материализовалась рядом. Она выглядела растерянной. — Канал связи работал исправно, но никаких сигналов от тебя не поступало! Я думала, всё окей… Что случилось? Почему у меня ощущение, будто я пропустила финал чемпионата мира по мордобою?»

Я не стал рассказывать Алисе про Ярослава. Не сейчас.

«Потом объясню, — отмахнулся я. — Главное, ты вернулась. И очень вовремя. У меня для тебя хорошие новости».

«Хорошие новости? Сеня, ты весь в синяках, твой костюм напоминает наряд пугала после урагана! А твоя пиксельная добродетель сейчас обсуждается во всех чатах Нижних! Какие могут быть хорошие новости⁈»

Я мысленно улыбнулся.

«Ты закончила анализ и подготовку? Скажи что да и что мои страдания были не напрасны…»

Пауза. Алиса на мгновение замерла, обрабатывая мой вопрос. Ее глаза, до этого выражавшие лишь панику, вспыхнули ярким, восторженным светом.

«Да… — выдохнула она. — Да, Сеня! Пока ты тут изображал из себя грушу для битья, я закончила расшифровку алгоритмов! Я готова! Рискованно, конечно, делать это на коленке в полевых условиях… но когда нас это останавливало?»

Отлично. Запасной план начал обретать форму.

Я подошел к самому краю арены. Сделал вид, что опираюсь на металлическое ограждение, чтобы отдышаться. На самом же деле я приблизился максимально близко к затемненной ложе Дяди Германа. Расстояние было не больше десяти метров.

«Алиса, для тебя еще одно задание, — прошептал я. — Хочу послушать, о чем щебечут наши птички в клетке».

«Босс, они там наверняка поставили звукоизоляцию уровня „секретный бункер“, — скептически заметила Алиса. Но тут же ее голос стал деловитым. — Но… попробуем поймать остаточные вибрации. Перевожу на звук. Будет грязно, как на пиратской радиостанции, но, может, что-то и разберем».

В моей голове раздался треск и шипение. Сквозь помехи начали пробиваться обрывки фраз. Голоса были искажены, но вполне узнаваемы.

«…подстроил… крыса… ты… обманул