Моя Академия 2 - Евгений Син Страница 20

попадаешь оружием, — говорит уже известный факт Пилюлькин. — Те раны, которые ты наносишь мелким монстрам, по идее, для них не смертельны. Почему тогда существа погибают так стремительно, будто им отрезали головы или парализовали нервную систему? Я бы на твоем месте подумал над вторым вариантом. С чем связана такая реакция, я, к сожалению, предположить не могу.

— Когда я попал в корень дерева — оно не погибло, — рассказываю. — это было на тропе.

— Да, я слышал эту историю. Думаю, что дерево некоторым образом относилось к своим корням как к расходному материалу. Инструменту, а не телу. Может, поэтому? — предполагает целитель.

Пожимаю плечами.

Пилюлькин встает из-за стола и делает несколько шагов в сторону двери.

— Зато у меня появились ответы по поводу твоего огня, — на этот раз целитель улыбается. — Но без новых вопросов не обошлось. С одной стороны, всё нормально. Ты маг, и огонь у тебя вполне магический. По своей структуре очень плотный. Когда ты запускаешь росчерк, он ведёт себя именно так, как и должен вести росчерк стихии.

— Но, видимо, не все так гладко? — догадываюсь.

— Всё гладко за исключением одного, — подтверждает Пилюлькин. — Почему-то измененные животные сгорают без остатка. В то время, как стена от твоего росчерка почти не пострадала. Что я могу сказать по легкому следу? Обычный росчерк первокурсника — не более. Он точно не смертельный.

Тут есть над чем поразмыслить. До этого момента я и вовсе не думал, что смогу так быстро пользоваться магией. Для меня сегодня произошел какой-никакой, но прорыв.

— Получается, мое пламя гибельно только для существ прорыва? — спрашиваю.

— Этого мы пока не знаем, — пожимает плечами целитель и проходит от двери к столу. — Может быть, еще для других живых существ, но это не очевидно. Здесь нужны ещё эксперименты.

— Значит, мы можем это проверить? — уточняю.

— Пока такой возможности предоставить не могу, — вздыхает Пилюлькин. — Но я запомнил, Ларион. Как только у меня появятся обычные крысы, я тебя позову на беседу, так сказать.

— Такие эксперименты разрешены в Академии? — узнаю на всякий случай.

— Официального запрета нет, — расплывчато отвечает Пилюлькин. — В следующий раз постараюсь заказать обычных лабораторных мышей или крыс и тараканов. Попробуем с тобой провести опыт. Сейчас запомни: какие-либо дуэли с другими студентами я тебе категорически запрещаю. Просто на всякий случай. Но ты не переживай — это ненадолго. Когда завхоз выполнит мой заказ, мы попробуем решить эту проблему.

Целитель ходит по кабинету и формулирует свою речь. Мне же выпадет время подумать. Если Пилюлькин так со мной возится, значит, случай исключительный или по крайней мере сложный. К тому же, сегодня я узнал, что моя магия убивает монстров — это подстрахует нашу команду если вдруг что. Ребятам пока говорить не буду, лучше опробую на полигоне или на тропе. Револьвер у меня в любом случае останется.

— Через тебя проходит очень мало магии огня, — целитель приступает к рассуждениям. — Именно поэтому тебе будет крайне сложно напитывать глифы. Такое я уже встречал. Обычно это решается банально — тренировками. Чем больше будете использовать огонь, тем быстрее сможешь наполнять глифы магией.

— Звучит не так страшно, — улыбаюсь.

— Действительно. Просто тренироваться нужно на порядок больше, чем остальным. Но, да, не так страшно. Кроме того, не торопись, Ларион, — останавливает меня Пилюлькин. — Как раз здесь у меня возникают вопросы. Дело в том, что когда ты работал росчерками стихии, твой резерв уменьшался на смешные доли процента, чего, по идее, быть не должно.

Это я и сам чувствовал. Более того, после этого резерв сразу восполнялся. Об этом молчу. Слушаю, что скажет целитель.

— У меня возникает конфликт нескольких наблюдений, — продолжает он. — С одной стороны, все артефакты говорят о том, что ты маг весьма средней силы.

Пожимаю плечами — это не новость.

— Да, но на формирование огненного росчерка у тебя ушли доли процента наблюдаемого резерва, сейчас приведу пример для понимания, — Пилюлькин задумывается. — На четыре росчерка ты должен были истратить, как минимум, половину своего резерва в этом возрасте. Если вычеркнуть исходные данные, я бы сказал, что у тебя резерв уровня архимага.

После этих слов улыбка сама наползает на лицо.

— Не торопись, — замечает мою реакцию Пилюлькин. — В этом возрасте подобного просто не может быть.

Глава 9

Мы замечаем отсутствие стены

— Почему? — задаю вопрос.

— Да потому что тогда ты бы фонил как солнце, не меньше, — отвечает целитель, и в этот момент напоминает безумного одержимого ученого. — Рядом с тобой было бы невозможно находиться. Я всё-таки считаю, что это характеристика твоего огня. К тому же хорошо помню твое легкое истощение, когда ты пришел после боя на этаже. Если бы у тебя был резерв архимага, то никакого истощения и никакой усталости. Это просто разные уровни.

— И что мне теперь делать? — спрашиваю.

Всю новую информацию хочется для начала просто осмыслить. Но понимаю, что совет знающего человека тут тоже не помешает.

— Могу дать рекомендации, — предлагает Пилюлькин.

— До того момента, пока мы с тобой не поймем, на что влияет твой огонь, я запрещаю тебе участвовать в дуэлях. Это главное, поэтому повторю хоть трижды. Их у вас здесь вряд ли будет много, но иногда первачки занимаются ерундой. Поскольку вы все дворяне, мы просто обязаны предоставлять вам площадку под это дело.

— Понял, — киваю.

Целитель подходит к столу и строчит на клочке бумаги мелкие буквы.

— Вторая рекомендация — больше работай с огненной магией, — озвучивает он. — Старайся как можно больше проецировать ее вовне. Желательно, без остановки.

— Как-то раз я два часа держал огонь, но так ничего и не почувствовал, — вспоминаю случай на тропе.

— Ничего, значит, я попробую найти для тебя кристалл-накопитель с активным наполнением, — обещает Пилюлькин. — Будешь заряжать. Такой кристалл прекрасно откачивает силу. Сможешь хотя бы ориентироваться на разницу ощущений. Определишь, что у тебя с резервом.

— Хорошо, — отвечаю.

О таком накопителе я даже не слышал.

— Тогда договорились, — подтверждает Пилюлькин. — В общем, Ларион, из пары часов бодрости эликсира у тебя осталось не больше часа, и я бы на твоем месте