Биография нечисти 1 - Павел Грегор Страница 19

Водка подействовала расслабляющим образом, и Воробьёв неожиданно для себя почувствовал как тягость пережитого отступает на второй план. Теперь уже он с любопытством и вниманием уставился на своего собеседника. Первое что привлекло внимание были подвешенные на одну цепочку православный крестик и звезда Давида. Они болтались у него на шее и хорошо были заметны под распахнутой гимнастёркой.

- Мать русская, отец еврей! - перехватив взгляд, пояснил Зяма. - Я решил, что так будет надёжнее. Мало ли что может случиться, а я во всеоружии...

- Ты и в самом деле из Ростова?

- Ага! Из Ростова-на-Дону! - Зяма откинулся на стуле и улыбнулся. - Бывал?

- Пока не довелось!

- Ну, какие твои годы, ещё успеешь. А сам из Москвы?

- Что так заметно!?

- Поживёшь в «Зоне» быстро научишься определять из какого региона человек. Да и не только. Здесь обостряются чувства и интуиция, о многом говорят детали, ты уже издалека понимаешь каков у человека характер, стоит ли с ним разговаривать или лучше обойти стороной. Во избежание неприятностей, так сказать.

Вернулся Вольт. В руках он держал поднос с тарелками и литровой бутылкой водки. Вид у охотника был такой, словно вечернюю трапезу он добыл в неравном бою.

Зяма сразу же потянул бутылку и первым кому он налил стал Макс.

- Выпьешь с нами? - с опозданием поинтересовался он. - Вечер долгий, поговорим по душам. Глядишь и отпустить тоска печаль.

Макс пожал плечами и взял в руки стаканчик.

4

Как-то незаметно, мрачный нудный вечер превратился в яркий пример разгульного веселья. Они быстро приговорили литровую бутылку, и Вольт отправился за другой. С вареным рисом и котлетами-угольками «хантеры» разделались в считанные минуты, даром что весь день постились опасаясь привлечь хищников. Но скромная трапеза только распалила аппетит двух здоровяков, и вскоре на столе появилась закуска и дорогущие овощные салаты, за которыми бегал уже Воробьв.

Вольт пил и не пьянел, зато Зяму развезло. От новых друзей Макс не отставал и лихо закидывал за воротник, совершенно не думая о последствиях утреннего похмелья. Раскрасневшись от возлияний, он с любопытством слушал болтовню Зямы и говорил сам. Открыто рассказывал о своих планах, комментировал услышанное, высказывал мнение и рассуждал о превратностях судьбы.

- Мишка Прыгун сам нарвался, - сказал вдруг Зяма. - Не следует, конечно, о мертвецах говорить плохо, но была в нём какая-то червоточина. С гнильцой был парень, всё норовил обогатиться надурняк. Выискивал пути, которые не требовали большого риска, где можно толпой навалиться. Толпой-то всегда легче.

- Это «Зона» его покарала, - мрачный как туча, вставил Вольт. - Точно вам говорю. «Зона» всё видит и знает, она защищает своих детей, как волчица щенков. Не того для нападения он выбрал. Не обычного зверя-мутанта, не такого же человека как сам, а любимчика, которому «Зона» дала силу жизни. Правду ветераны говорят: те кого она отметила никогда не умрут.

- Брехня! - дурашливо улыбаясь, проговорил Зяма. - Не спорю, что-то мистическое в случившемся есть, но при желание объяснить можно и это. Эмпирическим путём, так сказать.

- Материалист хренов, - пробурчал Вольт. - Говорю — здесь не действуют законы внешнего мира. В «Зоне» всё иначе. Она пишет правила и управляет людьми. А по-другому и не объяснишь, как до сих пор её не уничтожили такие вот как ты — материалисты.

Поглядывая на «хантеров», Макс вдруг чётко осознал, что эти ребята всё знали про поступок Прыгуна. И «Шлёпнога» с пулей в животе, и мифический артефакт якобы добытый им на болоте, для них были столь же реальны, как солнечный свет или водка на столе, потому и рассуждали на эту тему охотники со знанием дела.

«Кто ж это им всё рассказал? Неужели я? - морща лоб от напряжения, подумал Воробьёв. - Так нет же. Я про это ни слова не обмолвился...»

Он всё слушал и слушал. Поначалу старался не потерять логическую связь между тирадами новых приятелей. А потом, незаметно для себя отключился и заснул.

5

Снились кошмары. Жуткие твари, жуткие места, в которых он не бывал и вряд ли хотел бы очутиться. Порождённые чрезмерным потреблением алкоголя, эти видения преследовали всю ночь, пока Макс не пробудился от стреляющей боли в позвоночники. Застонав, будто раненый олень, он медленно приподнялся на локтях и с трудом разлепил веки. По глазам тут же ударил яркий свет, и Макс рефлекторно зажмурился.

Скверное послевкусие во рту, сухость в глотке и болезненные спазмы в желудке дополнили тупую боль в спине.

- Зачем же я так пил? - трескучим голосом произнёс Воробьёв.

Он пошарил вокруг и нащупал пластиковую бутылку, заботливо оставленную кем-то подле него. Отвинтив колпачок, прильнул к горлышку и шумно глотая, напился. Чистая, чуть отдающая железом вода омыла небо и шершавый язык, - теперь можно было жить.

«Однако же странное дело, - подумал он. - Заснул-то я в забегаловке, а это...»

Макс поглядел по сторонам и констатировал неутешительный факт - он совершенно не помнил как добрался до этого места. Находился он в каком-то коридоре, у окна, под которым лежал старый солдатский матрац. На нём-то он всю ночь и дрых.

«Может Зяма приволок», - почёсывая затылок решил он.

Тут же зашевелился червь сомнения и, одёрнув ворот куртки, Воробьёв лихорадочно запустил руку в нагрудный карман. Когда пальцы коснулись истончившегося рулончика купюр сразу же отлегло.

«А ведь запросто могли обчистить такого жирного гуся как я».

Рюкзак валялся рядом, тут же его берцы и сотовый телефон.

На его вещи так никто и не позарился. Даже обидно. Была ли это случайность или в «Обители» так строго соблюдались установленные Стремачами правила, Макс не знал, но на пару секунд ему стало стыдно. В собственных глазах, он неожиданно предстал в образе редкостного куркуля.

Он посмотрел на часы, кряхтя встал на ноги и потянулся, чтобы растянуть застоявшиеся мышцы. Нужно было принять решение — окончательное и бесповоротное. Остаться в «Зоне» и довести задуманное до логического