Навигатор - Геннадий Васильевич Иевлев Страница 19

— Неужели глухонемая? — негромко заговорил он, кладя долю продуктов советника на диван рядом с ним. — Но мне показалось, что она понимает разговор. Если только по губам? — он дёрнул плечами.

— Не думаю, что она глухонемая, — так же тихо заговорил Антонов. — Скорее всего, это от испуга. Насмотрелась страстей и… Такое бывает. Возможно речь к ней и вернётся. Нужно время или какое-то неординарное событие, — он глубоко и протяжно вздохнул, беря с дивана одну баночку с энергетиком и одну упаковку с продуктами.

Ничего больше не сказав, Антон вернулся к выбранному креслу и достав из пакета баночку с энергетиком и одну упаковку с продуктами, сел и принялся за еду.

Молодая женщина, вдруг, поднялась со своего кресла и схватив продукты, буквально, выбежала из комнаты. Антон повернул голову в сторону Герасимова.

— Проследи! — он кивнул головой в сторону выхода. — Может в самом деле ещё есть кто-то живой?

Повесив зард на шею и продолжая есть, Герасимов поднялся и вышел из комнаты.

Вернулся он не скоро и молча дойдя до своего дивана сел и откинувшись на его спинку прикрыл глаза.

— Мы должны гадать, — с явным злом в голосе, произнёс Антон.

— Нечего гадать! — заговорил Герасимов, не открывая глаз. — В одной из комнат, которая видимо служит спальней, стоит кровать. Она залезла прямо в одежде под одеяло и укрылась с головой и даже не скажешь, что на кровати кто-то лежит. Возможно и вчера она так же пряталась.

— Как же ты понял? — произнёс советник.

— По звуку. Она, видимо, очень голодна и под одеялом принялась есть продукты. А так как вчера продуктов не было, то её мы и не услышали.

— Проклятье! Пусть там и спит.

Антон поднялся и бросив пустую баночку и упаковку от еды в пакет, взял фраунгер и подойдя к большому креслу, поставил оружие уже около него и бросив пакет на пол, сел и откинувшись в кресле, прикрыл глаза. Вскоре его дыхание сделалось тихим и спокойным.

* * *

Антон вздрогнул и открыл глаза. В комнате было светло, но не от дневного света, а от электрического, а какое сейчас было время суток можно было лишь гадать, так как окна комнаты были зашторены. Он сидел в том же кресле в какой-то неудобной позе, в которое уселся после ухода странной молодой женщины. Его тело затекло и он невольно потянулся. Раздавшийся громкий стук заставил его вздрогнуть и повернуть голову на звук: фраунгер, который он перед сном прислонил к креслу лежал на полу и скорее всего этот громкий звук был от его падения. Наклонившись, Антон поднял оружие и положил его себе на колени. Со стороны донёсся шум. Невольно взявшись за оружие, он повернул на шум голову: на своём диване, потягиваясь, крутился советник Регалия. Антон перевёл взгляд на другой диван — Герасимова в комнате не было, хотя его зард стоял прислоненный к спинке дивана.

«Ну и ну! — Антон невольно передёрнулся. — Так можно было и не проснуться».

— Где техник? — произнёс он, глядя на советника и подтверждая свой вопрос взмахом подбородка.

— Не знаю! — Антонов мотнул головой. — Я только что проснулся.

— Проклятье! — состроив гримасу недовольства, Антон резко поднялся и шагнул к двери, но тут же появившийся в её проёме техник, заставил его сделать шаг назад.

— Где был? — резким, явно недовольным голосом поинтересовался он.

— Проверял, не сбежала ли, — произнёс Герасимов, явно весёлым голосом, вытягивая свои губы в широкой улыбке.

— И что? — продолжил грубить Антон.

— Нет! — Герасимов мотнул головой. — У себя в комнате, на кровати, но в таком виде, — он громко хмыкнул.

— Что ещё за вид? — Антон взмахнул подбородком.

— Го-ла-я! — протянул техник.

Антон шагнул к двери, затем замер и махнул рукой.

— Проклятье! — он глубоко и шумно вздохнул. — Представляю, что здесь происходило. Теперь понятно, почему двери её дома всегда открыты.

— Скорее всего, потому и жива осталась, — Герасимов ещё раз хмыкнул. — Не знаю, какая была её мать, но она очень худа. Едва ли не кости, обтянутые кожей.

— Ты, что заходил в её комнату, чтобы очень внимательно её рассмотреть? — донёсся голос Антонова.

— Заходить не потребовалось. Дверь её комнаты настежь и свет горит, хотя вечером его не было.

— Это было понятно и из её вида вчера, — Антон негромко хмыкнул. — Что на улице? Ты выглядывал? — он взмахнул подбородком.

— Утро! Пасмурно! Ветер! Скорее всего холоднее, чем было вчера, но снега ночью не было.

— Проклятье! — Антон поморщился, — у нас нет тёплой одежды. Если ещё похолодает придётся или не вылезать из левета, или возвращаться за тёплой одеждой на файтаг.

— На колониальном корабле её предостаточно, — заговорил Антонов. — Определённо, местные взяли её оттуда.

— Вот ты и полезешь внутрь, — произнёс Антон, поворачивая голову в сторону советника.

Неожиданно Герасимов резко дёрнулся, сделал шаг в комнату и развернулся в сторону дверного проёма. Антон приподнял фраунгер, но тут же его опустил: в проёме двери стояла молодая женщина, держа что-то объёмное, прижатое обеими руками в себе. Не входя в комнату, она бросила свою ношу себе под ноги, её куртка распахнулась, открывая её наготу. Антон тут же состроил гримасу досады — молодая женщина, действительно, была очень худа. Сохраняя на лице досаду, он опустил взгляд: на полу, у босых ног молодой женщины, лежали тёплые куртки.

— Застегни куртку или я замотаю её вокруг тебя так, что ты никогда её не сможешь размотать, — буквально процедил Антон, стараясь не смотреть на молодую женщину.

Молодая женщина тут же запахнула полы куртки. Её лицо вытянулось в непонятной гримасе.

— Кто-то в посёлке, кроме тебя, ещё есть живой? — Антон поднял на молодую женщину взгляд и взмахнул подбородком.

Молодая женщина молча покрутила головой.

— Это: нет никого, или ты не знаешь? — раздался голос Антонова.

Молодая женщина опять покрутила головой.

— Чёрте что! — вновь раздался голос Антонова.

— Иди в свою комнату, оденься и приходи сюда, — заговорил Антон резким, категоричным голосом. — Пойдём по посёлку искать выживших. Ты пойдёшь с нами.

Ничего не сказав, молодая женщина развернулась и ушла. Герасимов сделал шаг к дверному проёму, видимо намереваясь направиться за ней.

— Останься! Не убежит, — процедил Антон. — Всё же непонятно: она не слышит и не разговаривает, а понимает по губам; или слышит, но не разговаривает. Но если судить по тому, что она принесла одежду не видя нас, то скорее всего — второе.

Герасимов замер и развернулся лицом к Антону.

— Скорее всего, никого в посёлке больше нет в живых, — заговорил Антонов. — Иначе, они уже были бы здесь.

— Входная дверь заперта, — произнёс Герасимов.

— Постучали