Артем Мичурин - Еда и патроны Страница 18

На небритом лице Дикого с впалыми щеками нервно задергалась жилка под глазом. Напряжение росло. Стасу вдруг отчаянно захотелось немедленно уйти. Сказать, что все это нелепая ошибка, что он перепутал адрес, и уйти. Но было поздно. Дикой вдруг схватил револьвер и, расшвыряв монеты, прыгнул на стол, словно какое-то животное. Он перемахнул через него и метнулся к Стасу, да так резво, что тот лишь успел рот открыть от неожиданности. Сильная жилистая рука схватила его за ворот, прижала к двери, а вороненый ствол револьвера уперся в лоб с такой силой, что кожа вокруг теплого еще дула побелела.

— Ты за кого меня принимаешь, падаль?! — заорал Дикой, брызжа слюною в лицо Стасу. — За лоха меня принимаешь? За быдло тупое? Где вторая половина? Где, я спрашиваю? Я тебя суку сейчас в расход пущу, бля, если денег не увижу!

— Все-все, стоп! — Стас поднял руки в тщетной попытке успокоить взбесившегося Прокофьева.

— Я тебе, бля, сейчас устрою «стоп»! Где деньги, сука?

— Есть, есть деньги. Хорош! Все! Давай поговорим просто, все обсудим.

— Где?!

Стас медленно и осторожно залез рукой под разгрузку и достал из нагрудного кармана свой кошелек.

— Вот.

Дикой сделал шаг назад, взвесил монеты на ладони и, злобно прищурившись, погрозил Стасу револьвером.

— Костян.

— Да.

— Смотри за ним.

Раскиданные по столу монеты Бережного были небрежно смахнуты в общую кучу, а на их место высыпалось серебро из кошелька Стаса, и снова начался подсчет.

— Здесь тридцать семь, — недовольно процедил Дикой. — Где еще три?

— Это все, что у меня есть, — ответил Стас. — Я свои деньги отдаю, не Бережного.

— Да мне насрать, чьи они. Взялся его долги доставлять? Ну так доставляй в полном объеме. Или ты думаешь, я сейчас побегу к Валечке разбираться, как же так вышло, что из восьмидесяти серебряных до меня только сорок добрались? Мне больше делать не хер, по-твоему? Костян, что у него за стволы?

— ПМ и «калаш» странный какой-то. На АКМ похож, только пластмассовый.

— ПМ реквизируем за неуплату.

Стас вздохнул, но ничего не ответил, молча порадовавшись, что хоть автомат ему оставили.

— А с Бережным своим сам разбирайся, — закончил Дикой зачитывание приговора. — Все, гуляй отсюда.

— Валентин сказал, что вы должны какую-то квитанцию выписать, — без особой надежды в голосе произнес Стас.

Услышав это, Костян прыснул и согнулся пополам, едва сдерживая приступ истерического хохота. Лицо Дикого осталось невозмутимым, лишь мягко щелкнул взведенный курок револьвера, и Стас понял, что с уходом лучше не затягивать.

Обратная дорога к гостинице пролетела быстро и незаметно. Все мысли Стаса были заняты подбором наиболее подходящих эпитетов для характеристики морального облика Бережного. Варианты рождались один затейливее другого. К тому моменту, как Стас добрался до гостиницы, он уже успел накрутить себя так, что едва пена на губах не пузырилась.

— Не велено пускать, — прогудел Степан и загородил пузом входную дверь.

Не тратя времени на бесполезные разговоры, Стас подошел к охраннику вплотную, левой рукой ухватился за ствол дробовика, а правой ладонью со всей дури зарядил несчастному Степану снизу вверх по носу. Хрящ тихонечко хрустнул, по подбородку и шее заструились два красных ручейка, впадающих в кровавое пятнище на майке, которое стремительно разрасталось. Степан хрюкнул, обмяк и грохнулся на четвереньки, выпустив дробовик из рук.

Дверь гостиницы распахнулась. Валя узрел сначала вползающего Степана с висящими до пола красными соплями, а затем и Стаса с дробовиком на изготовку.

— Руки на стойку, — скомандовал Стас и передернул цевье.

— Вы что?!.. Вы… — залепетал Валя, и положил пухлые ручки на видное место.

— Рот открой. Шире.

Ствол дробовика сходу залетел в пасть Бережному, сломав по дороге один зуб, и уперся в небо.

— Я сейчас расскажу тебе одну забавную историю, — начал Стас под испуганное Валено мычание. — А ты послушаешь. Пришел я сегодня к весьма уважаемому мужчине — Прокофьеву Александру Дмитриевичу. Принес ему твои деньги. Но оказалось, что денег тех всего половина от суммы долга. Александру Дмитриевичу это обстоятельство совсем не понравилось, и он захотел меня убить. В результате мне пришлось отбашлять свои кровные. Тридцать семь монет. Ах да, еще Александру Дмитриевичу очень приглянулся мой ПМ, и он решил оставить его себе. Так что… Степа, сколько сейчас стоит ПМ?

— Монет пятнадцать, — пробубнил Степан, сидящий на полу.

— О! Пятнадцать. Итого за тобой должок в шестьдесят две монеты. Десять — мне за работу, — Стас задумался. — Вот удивляюсь, бля, почему люди так часто путают хорошие манеры со слабостью. Ладно, хватит лирики. Где деньги? И только попробуй мне, сука, заикнуться про квитанцию.

Стас вынул обмусоленный ствол из Валиного рта. Бережной попытался ответить, но лишь шумно заглотил воздуха и выблевал на стойку только что скушанный обед.

— Ну и манеры!.. — посетовал Стас.

— Н… н… нет денег. Все отдал. Нет денег.

— Что-то не верю я тебе.

— Честное слово. Детьми клянусь, — заныл Валентин.

— И детей я твоих тоже не припомню.

— Дела плохо идут, клиентов мало, да еще и поборы сплошные. Откуда деньги? — Валя кинул боязливый взгляд на дробовик и увидел, как ствол начал медленно подниматься. — Но я найду. Да. Обязательно найду. Я знаю, где раздобыть. Да.

— Короче, так — у тебя времени до семи вечера. Соберешь деньги и принесешь их на угол этой вашей сраной улицы, что к воротам ведет, и тополиной аллеи за тепловозоремонтным заводом. Положишь под крайним деревом и свалишь. Если попытаешься меня еще раз кинуть, я сожгу это твое забегалово, — Стас сделал широкий жест рукой. — Вместе с тобой, с детьми, с женой, тещей и золовкой. Понял?

— П-п-понял.

Стас четыре раза передернул цевье, бросил пустой дробовик в угол и вышел.

На улице заметно потемнело. До семи часов оставалось минут десять. Прошедшее время Стас потратил с пользой. Облазив прилегающую к условленному месту территорию, он подыскал себе отличный наблюдательный пункт в заброшенном сарае, приютившемся на противоположной стороне дороги. Сарай был совершенно неприметный, стоял в тени деревьев, заросший бурьяном. Между досок зияли щели вполне достаточного размера, чтобы через них можно было комфортно наблюдать за происходящим снаружи.

Время «Ч» неумолимо близилось, а Бережного все не наблюдалось. Стас уже начал волноваться и проверил карманы в поисках зажигалки. Зажигалка оказалась на месте. Кремень чиркнул, выбивая искру, тонкое спиртовое пламя голубоватым огоньком заиграло перед глазами и тут же погасло. Рядом с условленным местом появился Валентин. Робко озираясь по сторонам, толстячок перебежал дорогу, остановился возле крайнего тополя, достал из-за пазухи сверток и аккуратно уложил его под деревом.