Княжна Тобольская - Ольга Смышляева Страница 17

Мужчина с лёгким весельем вздёрнул бровь:

— Так сильно хочешь быть наказанной?

— Что вы! Всего лишь исключаю наиболее неприятные варианты. Не люблю удивляться на голодный желудок.

— Стало быть, не удивишься, — кивнул он. — Мы идём в медицинское отделение, где тебя ждут со вчерашнего дня.

— Это ещё зачем?

— Провести полное обследование физического состояния твоего организма, и в первую очередь ядра эссенции. Кровавый ритуал мог нанести тебе повреждения похуже полного обнуления.

— Например?

— Неконтролируемое перерождение клеток в злокачественные формы.

— Жуть какая! — неосознанно передёрнула плечами. — Раз так, то не возражаю.

— Ещё бы.

— Получается, вы медик?

Последний вопрос вынудил его высокоблагородие остановиться и окинуть меня внимательным взглядом прищуренных в подозрении глаз:

— Похоже, ритуал повлиял сильнее, чем мы предполагали. Ты не помнишь, кто я?

— Разве? — отозвалась болванкой.

Пресвятая дичь, Ирэн! Включай голову. Вася не должна спрашивать такие элементарные вещи, она вообще ничего не должна спрашивать.

— Помню вас, прекрасно помню. Вы Валерий Николаевич Асбестовский, его высокоблагородие военный советник, гражданский чин шестого ранга.

— Понимаю, Василиса, — несколько печально выдохнул он. — Мои занятия ты традиционно прогуливала, ладно хоть имя запомнила. Только не Валерий Николаевич, а всё-таки Вэл. По ряду обстоятельств мы с тобой давно отбросили официоз в личном общении.

— Конечно. Вэл.

Интуиция меня не обманула: мужик, набивший на своём теле минимум двух драконов, в самом деле приятный человек.

— Основная моя профессия — преподавание эсс-медики у выпускных курсов и основы стихий с медитацией у первокурсников. В медицинском кабинете я только подрабатываю. — И добавил с шутливым подтекстом: — Хоть его-то ты помнишь?

Хотела утвердительно соврать, да вовремя уловила подвох и напустила на себя равнодушный вид:

— Его как раз не особо. Я ведь нечасто там бывала.

— Ты нет, но твои жертвы да.

— Получается, вы всё-таки медик.

— Получается, — согласился Вэл без раздумий. — Все практики стихии земли в некоторой степени медики.

Гордое звание медицинского отделения носил закуток на десяток кабинетов, включая лазарет, недалеко от тренировочного комплекса «Двух Клинков». Над стеклянными дверьми горела вывеска красного креста. Пациентов, жаждущих внимания врачей, в просторном холле с панорамными окнами не наблюдалось. Ни одного! Теперь меня это не удивляло; при здешнем запасе здоровья у курсантов есть только две крайности — либо само пройдет, либо сразу везите в госпиталь.

Вэл остановился у кабинета с табличкой «Функціональная діагностика. Безъ вызова не входить!» Приложив удостоверение к считывающей панели замка, открыл двери, и мы прошли в чистый кабинет с тремя навороченными кроватями по центру. Они вызывали неподдельный ужас при первом же взгляде — сходство с операционной по вскрытию мозгов колоссальное! Особенно тревожил большой аппарат позади них с целой дюжиной различных щупов и огромной клешнёй на манипуляторе.

Я замерла возле самых обычных на вид стульев подальше от непонятной хрени, в то время как Вэл прошагал к приборному столу с горящими мониторами. К моему неудовольствию, он принялся включать клешню.

— А где весь персонал?

— Завтракает. Не стой на месте, Василиса. Снимай обувь и убирай все металлические заколки из волос. Твоя кровать с синими индикаторами.

— Маленький вопрос: каким-таким образом вы собираетесь меня обследовать? Только не говорите, что зондированием!

— Волноваться не о чем. ЭнРП стандартная процедура.

Вслед за клешнёй в движение пришли два щупа. Гибкие шланги плавно выдвинулись из аппарата и зависли в воздухе, ожидая новой команды.

— То есть… всё-таки зондирование?

— ЭнРП — эссенсорезонансная псимография, — ответил Вэл смиренной интонацией с оттенком усталости, словно объяснят это в тысяча первый раз. — Штуковина, с которой ты глаз не сводишь, называется псимографом. Принцип работы основан на типичном резонансе атомов водорода в организме человека в ответ на воздействие пси-волнами. Помимо общего состояния органов и систем, псимограф проведёт качественную диагностику ядра эссенции стихий в твоём мозгу, который, как известно, отвечает за взаимодействие с определённой стихией.

— Понятнее не стало.

— Не страшно, ты здесь не ради контрольной по физике эссенции. Ложись на кровать, до начала лекций не так много времени.

— Честно говоря, я понятия не имею, какое у меня теперь расписание. В любом случае первую пару пропущу.

— А я свои пары знаю и пропускать не намерен, — сухо отрезал Вэл, — поэтому не подставляй меня.

Я в сомнении подошла к указанной кровати.

— Вряд ли псимография так уж необходима, — сдаваться с первой просьбы не мой путь. — Серьёзно. Я внезапно почувствовала себя гораздо лучше. Давайте обойдёмся простым измерением давления и парой неврологических тестов.

Моя настороженная реакция позабавила Вэла:

— Не думал, что знаменитую Василису Тобольскую способно что-то напугать. Ты отважилась на кровавый ритуал, когда другие курсанты даже произносят эти два слова шёпотом.

— Вероятно, я не как все.

— Знаю, — вздохнул Вэл не то с сожалением, не то с укором. — Как бы там ни было, а в твоём случае псимография жизненно необходима. Аппарат современный, модель А7–2035, последняя версия на текущий момент. Сама процедура совершенно безвредна и не займёт много времени, что очень удобно и для пациента, и для врача.

— Чудо техники, не сомневаюсь, но всё равно желания подставлять голову под клешню пепелаца больше не стало.

— Ты про псимодуль? Забавно, действительно похож на клешню.

Посчитав дискуссию оконченной, Вэл погрузился в настройку программы. Синие индикаторы на кровати замигали с кошмарной для эпилептика частотой.

— Он хоть мысли не читает? — спросила на всякий случай.

Лезть, всё-таки пришлось.

— Нет, но вряд ли твои мысли могут меня заинтересовать, — вполголоса ответил преподаватель, не отрываясь от монитора.

— Вы бы удивились, — так же вполголоса пробормотала я.

Кровать на поверку оказалась очень удобной. Индикаторы испускали лёгкое, покалывающее кожу тепло. Псимодуль пришёл в движение уже через полминуты. Клешня обхватила мою голову, будто рука великана любимую игрушку, и накрепко присосалась к вискам и затылочной области. Вэл скомандовал закрыть глаза, замедлить дыхание и расслабиться. Стоило выполнить инструкцию, как меня повело, тело утратило ощущение веса и положения относительно горизонта. От паники спасло лишь то, что процедура очень скоро закончилась. Или же я потерялась не только в пространстве, но и во времени.

— Всё нормально? — поинтересовалась сразу, едва клешня соизволила отцепиться.

Вэл задумчиво потёр подбородок, лишь затем кивнул:

—