Газлайтер. Том 34 - Григорий Володин Страница 15

Вот так новость. Она сама на себе испытала остроту ума менталиста и знала, что с ним шутки плохи, но чтобы он сумел захватить крепость, которая столетиями считалась неприступной… Это поражало. Настоящий прорыв. Она глубоко вздохнула, перевела взгляд на контейнер, и в её глазах мелькнула твёрдая решимость. «Что ж, и я не должна подводить короля Данилу. И Херувимию тоже. Он делает так много для общего блага… не побоялся уничтожить гнилого теневика, которого все остальные терпели годами».

Рома, заметив её тревожный взгляд и задержку у контейнера, насторожился:

— Простите, могу я узнать, что в контейнере, леди?

Габриэлла, собираясь с духом, отрывисто бросила:

— Там мясная похлёбка.

Капеллан тут же отшатнулся.

— Суп? Там суп? Леди, это же чистое безумие! — выдохнул бесстрашный Рвач, дёрнув крыльями.

— Может быть, — спокойно ответила Габриэлла. — Но это нужно ради построения исследовательского центра короля Данилы.

Из её собственной тени в тот момент высунулось щупальце, коснулось крыльев и мягко скользнуло по ним, словно проверяя её решимость. Блондинка и бровью не повела и велела гвардейцам:

— Открывайте контейнер.

Гвардейцы переглянулись, но послушались. Взялись за специальные держатели на ручках, осторожно отомкнули замки и приподняли крышку. Один из них заглянул внутрь, замер, потом облегчённо выдохнул, перекрестившись по-херувимски:

— Фуххх… не ожило! Лапы и пасть тоже не отрасли!

Габриэлла сама склонилась, посмотрела внутрь и удовлетворённо улыбнулась:

— Киксовая добавка королевы Лакомки сработала. Мы сможем возить припасы в Прорыв. Это всего лишь суп.

Она взяла ложку, зачерпнула бульон и попробовала.

— Пускай и остывший, — произнесла блондинка, облизнув губы.

* * *

— Филинов! Ты должен был сдохнуть, чёртов гайдзин! — орёт Генерал вулканов и швыряет в меня потоки лавы. Целые реки жидкого огня растекаются по воздуху.

Я ухожу в портал, выскакиваю с другой точки и снова бросаю пси-дротики. В этот раз делаю конструкты меньше и слабее — мне нужен живой легионер, а не труп с пережжённой нервной системой. Его доспех уже ослаб, а значит, перегружать снарядами нельзя.

— Откуда такая ненависть, дайме? — удивляюсь я, продолжая бомбардировать пси-дротиками. — Мы ведь никогда даже не виделись!

Генерал накрывается магматическим коконом, ревёт, захлёбываясь собственной яростью. Сил у него и без того немного, а он ещё надрывается ором.

— Иностранец не может быть дайме и ровней мне! Я чистокровный самурай! Я!..

— Очередной расист, — хмыкаю я и накрываюсь Облаком Тьмы, чтобы магматик мазал чаще и сильнее. Пусть палит, пусть изматывает себя, пока доспех окончательно не сорвётся.

Тем временем положение накаляется. Вражеская гвардия прибывает целыми отрядами. Насте и Светке уже тяжело держать натиск: одна в облике волчицы кроет толпу звуковыми ударами, вторая швыряет Огненные вихри, поражая по тройке за раз. Но вижу — нагрузка растёт, и благоверных могут банально задавить числом, завалить телами. До этого времени я уж подоспею.

— Ты в меньшинстве, гайдзин! — из-за кокона глухо орет Генерал. — Это мой остров!

Я бросаю мыслеречью, давя как прессом:

— Недолго он будет твой. Скоро сюда заглянут имперские инспекторы и увидят, что ты устроил. Афганский десант на японской земле, да ещё и твои рабы всплывут наружу. Конец тебе, «самурай». Император как пить дать отожмет остров.

Испуганный вопль:

— Нет!

Я усмехаюсь и добиваю:

— Знаешь, я бы всё равно пришёл за тобой. Но приятно видеть, как такие выродки сами себя закапывают.

Генерал окончательно захлопнулся в свой магматический кокон и уже даже не бомбит лавой. Выдохся, сдулся. Стоит, как смоляной жук, и только трещит оболочка. У меня выбор непростой: вложить больше силы в пси-дротик и прожечь доспех до конца. Но тогда он откинет копыта сразу. Поэтому придерживаю основные конструкции и пока работаю по-другому: маленькие пси-ножики улетают в сторону афганцев-физиков, что сидят за скалой неподалёку, прячась от бешеного Грандбомжа и Змейки.

Эти двое творят настоящий ад. Бомж мочит всех, кто попадается под кровавые щупы. Змейка со своими теневыми удавами вытаскивает людей прямо из укрытий, тащит их наружу и бросает на камни. В итоге вся десантная орава жмётся за лавовые гребни и только палит из укрытий. В лобовую с ними биться — это чистое безумие, тут я согласен.

Захваченные мной пятнадцать афганцев поднимаются синхронно, как марионетки, и этим сразу привлекают внимание Змейки с её теневой змеиной стаей. Я отзываю её по мыслеречи:

— Этих не трогать.

— Мазака, фака, — хищница, вошедшая в раж, с трудом переключает внимание на других афганцев.

Пятнадцать моих новообращённых бойцов, вооружённые автоматами и громобоями, бегут к Генералу и окружают его кокон кольцом. По моей команде они открывают огонь. Пули и заряды громобоев вгрызаются в магматическую броню, и вскоре та начинает трещать. Каменные пласты с грохотом отпадают, магма сбивается и остывает. Кокон раскалывается, и из него вываливается сам Генерал, тяжело дышащий, с дикими хрипами.

Он ещё пытается сопротивляться. Замахивается, выстреливает потоками лавы, и пятерых моих афганцев сносит мгновенно. Но сил у него уже нет: доспех осыпается, жар рассеивается, и он валится на колени, вдавливаясь лицом в раскалённую пыль.

Афганцы на всякий случай простреливают ему локти и колени, чтобы больше не поднялся, и отступают, освобождая мне дорогу.

— Филинов… а-а-а-и! — успевает прохрипеть он, когда мой маленький пси-конструкт впивается ему в плечо и сносит остатки ментальных щитов.

— Вот тебе приятная новость. Теперь ты послужишь «чёртовому гайдзину».

Даю афганцам новое задание — охранять меня, пока я занят, и, прихватив сознание Генерала, ухожу в Астрал. Несколько секунд я полностью оторван от внешнего мира. Закинув новобранца в Бастион — там уж Воронов разберётся — возвращаюсь в реальность и оглядываюсь.

Сотня гвардейцев подобралась совсем близко к моим жёнам. Сброда там хватает, ни одного Мастера, но если массой навалятся, могут и продавить. Хотя, конечно, девчонкам было бы полезно поработать на пределе сил, размяться по полной, но я же вижу — и так они уже вымотались. Мои девчули не железные. Надо страховать.

Я связываюсь по мыслеречи с Золотым, который парит над морем с Ледзором и Кострицей на хребте.

— А ты чего бездельничаешь? Сюда тогда лети.

Золотой издали косится на остров ленивым взглядом, видит подсвеченную мной толпу гвардейцев.

— Можно их съесть, а?

— Диету соблюдай, — жёстко напоминаю. — Про второй Дар забыл? Или уже не надо? И без огня, просто подыши. Мы тут тоже, подожжёшь ненароком

— У-у-у, опять без огня, —