Эмиссар. Часть 2 - Валерий Листратов Страница 14

— Вот, вот. Он такой по всем этим горам далеко не один. И теперь в нем вообще не осталось никого из турок. Османы боятся в эту долину даже заходить. Турки потеряли два корпуса магов, а те, которые вернулись, по нашим данным, тоже не являются сейчас способными к службе. Они сейчас боятся не просто идти на передовую, а просто выйти из дома. Потеряли они очень много людей, свою артиллерию, магов. Мы к нему туда полк неофициально переправили, пока летать там было безопасно. Так что турки сочли возможным запереть долину с этим городком и идти дальше. Уже месяц долина официально заперта, а Коштев неделю, как уехал из столицы в замок. Так что там примерно такая же ситуация, как и с замком Огинских на перевале, но в Бране просто заперли долину с двух концов, и мимо нее пройти можно.

— И? Мне с этим тоже нужно будет что-то делать? — интересуюсь я.

— Нет, нет. Здесь нет необходимости деблокирования, — качает головой безопасник. — Коштев справится и своими силами, насколько я знаю. По крайней мере, он помощи не просит. Просто ему сейчас это не надо. Банально выгоднее, как я понимаю, чтобы османы считали, что они контролируют ситуацию и держали по паре полков на выходах из долины — тем проще нам на этом направлении.

— Понятно. Значит, я иду на встречу с Коштевым?

— Да. Вы идёте на встречу с Коштевым, и вам нужно будет поговорить с тремя лидерами сопротивления. Все трое являются лидерами, которые контролируют большую часть военных отрядов на Балканах. Поэтому поговорить нужно с ними со всеми и решить, кого будет поддерживать Михаил Александрович.

— Вы доверите это решение мне? — удивляюсь я.

— Да, по большому счёту, нам без разницы, кто получит поддержку императора. Тут важен сам принцип, поэтому от вас мало что зависит, не переживайте. Максим, ваша задача прибыть, передать в блокированный замок припасы, договориться с Коштевым. Он обязательно вас сведёт с партизанами. Для нас важно, чтобы они всё-таки выступили, и желательно одновременно и в то время, которое будет с нами согласовано. А кто будет у них главным и как они поделят потом власть внутри, Михаила Александровича вообще не волнует.

— Интересно, — просчитываю я возможности. Нет. Все равно не получается. Даже с учетом статуса боярина — мне восемнадцать лет, я не родственник императора, и такие решения проводить не могу. Не сходится. Но посмотрим.

— Ну и собственно, вы будете представителем, просто потому, что тот, кого поддержит российский оператор, тот и будет править.

— И вы мне это отдаёте на откуп? — все равно уточняю.

— Сами посмотрите на этих людей, — машет рукой он. — Нет, конечно, не отдаём. С вами в столицу отправится их представитель, и с ним уже будут основные договоренности. Мои аналитики говорят, что над Карпатами вы сможете перемещаться почти везде спокойно. Так что этот вариант вполне приемлемый и по рискам, и воплощению. Да и Михаил Александрович почему-то уверен, что вы сможете дать взвешенную оценку людям, с которыми вы будете контактировать. — все равно безопасник настаивает на очень спорном факте. — Думаю, что он не так уж и не прав. Вот поэтому вы и отправляетесь.

— У вождей наверняка есть требование независимости. — начинаю…

— Да, пожалуйста! Мы поддержим любой выбор. И независимость, и наш протекторат. — отмечает Матвей. — Протекторат мы можем предложить, но это не обязательно. Хотят независимости — пусть будут независимы. Хотят протекторат — мы им его предоставим. С ним для Балкан будет больше возможностей, но на самом деле конечное согласование чего бы то ни было, мы проведём с их представителями (или представителем) уже в Новгороде. Ваша задача — предварительно поддержать любого из вождей. По какой-то причине Михаил Александрович уверен, что ваш выбор будет оптимален.

— Я вот не уверен. Я про этот регион не знаю ничего. Про этих людей не знаю ничего, как я могу быть рационален?

— Да, мне тоже это не очень понятно, — признаётся безопасник. — Но, насколько я понимаю, ещё одним из важных резонов отправить именно вас был тот факт, что вы не подвержены ментальному вмешательству. Соответственно, шансы на то, что вас перевербуют незаметно для вас же, в общем-то, нулевые. А это сейчас для нас довольно актуально. Не хотелось признавать, но на стороне османов играют довольно неприятные противники. Из того, с чем мы уже сталкивались — менталисты и некроманты. Причем, если последних, мы, в общем-то, ожидали встретить, пусть и не в таких количествах, то вот наличие неплохих даже по нашим меркам менталистов у противника, да еще и в нашем тылу — неприятно. Мы их найдем, безусловно, но время уходит.

— Неожиданно.

— Да. Нам тоже. Но мы решаем проблему. — прерывается безопасник. — Что-то я с вами расслабился, Максим. — Ага, так я и поверил.

— Так что основная ваша задача — прилететь, добраться с господином Коштевым к любому из представителей или ко всем трём, или к трём по отдельности. Это уж как получится. Потом выбрать любого, который будет подходить под критерии.

— Под какие?

— Под ваши, — отрубает Матвей.

— Хорошо, я вас понял. — соглашаюсь. — Куда мне лететь после замка Огинских?

— Да собственно в Бран и летите. Там рядом — двести километров по прямой для воздушного корабля это немного.

— Понял. Сроки определены?

— Нет. У вас запас около двух-трех суток. Так что не рискуйте, не форсируйте. Ситуация далека от критической. — успокаивает безопасник. — И да, Максим. Все твои действия внутри воинской части мы одобрили, и Павлов оформил все нужные документы по твоему убытию. Как только ты улетел, буквально через два часа, на территорию части был высажен десант из крючкотворов счётной палаты. Поэтому я тебя уверяю, замначальника части вообще сейчас будет не до тебя. Отвлечение максимальное. Даже если там есть турецкие агенты, времени у них сейчас на любой доклад вообще нет.

— Очень хорошо, — соглашаюсь.

— Всё, Максим, удачи. Времени у меня тоже немного.

Безопасник отключается, и как только он отключается, в голове раздаётся голос императора.

«Максим, Матвей тебе всё рассказал. Не сказал главного, потому что он не знает.»

«Да, Михаил Александрович.» — вообще не удивляюсь. Что-то такое я предполагаю сразу же, когда слышу голос императора еще в первый