Лишний Бог - Макс Гудвин Страница 14

ли ниже этого мира еще миры, но в такие моменты светлые души возвращали его к миссии, так орудие Единого Бога стало орудием в руках пятидесяти одного процента светлых Земли. Они повелели ему создать свой Ад и Рай, но назвали это Залами покоя и Залами стенания, они поведали создать великих стражей, чтобы те сторожили эти Залы. Чтобы те души, что достойны покоя могли спокойно отдыхать между жизнями, а те что заслужили стенать, не могли вырваться и переродится раньше времени. Потом же словно дети, души пожелали чтобы Чижиков создал для них энергетические ролевые циклы, игровые сферы в которых они могли бы получать артефакты и расти над собой в материальном мире. На высказывания ангела, что это звучит, как бред они естественно не реагировали и закабаленный крылатый вынужден был создавать и создавать, еще и еще.

— Вы словно дети! — в какой-то момент фыркнул он от усталости.

— Пока старые души играют в богов, мы хотим играть в себя! — ответили ему.

Чтобы это не значило, ангел больше с ними не спорил, ведь с каждым разом у него получалось всё лучше и лучше, когда у тебя бесконечное число повторений и попыток ты рано или поздно доведешь свое умение до идеала. Души не зря прозвали его Строителем и в этом прозвище он провёл бесконечно много времени, однако так и не пожалел о своём походе на драконов, ведь этим он спас свой титанов род на древней Земле. Его душу грело то, что возможно, когда работа будет окончена, он сможет вернуться домой в новом статусе, в статусе практически бога, в статусе Строителя.

А пока, творя его первый мир левой рукой, правой будучи прикованным к мечу, ангел поражался красотой получившихся конструктов. Артефакт словно бы находился внутри обоих миров и когда нужно было синтезировать и рассаживать деревья переносил творителя в нужные места близнецов материков. Климат был выровнен искусственно, шторма были остановлены волею держателя меча, пространство насытилось воздухом и в какой-то момент, Строитель забывшись поднял ладони, чтобы закрыть усталое лицо. Меч Серафима отпустил его. Души рассыпались по парным мирам начиная свою личную игру, в плохих и хороших, в светлые искры и тёмные тени. Силы в артефакте больше не оставалось, но даже если бы он там была, Чижиков никогда бы больше не взялся за проклятый эфес.

— Удачной игры твари! — прорычал крылатый и, присев на корточки, резко выпрямился, прыгнув сквозь миры в сторону Земли или туда, где как ему казалось она находится. Без особого понимания когда именно он сможет достигнуть Солнечной системы.

Глава 8. Рай на самом дне

Проломы сквозь которые вёл молитвенный след, пестрили своими разорванными гранями. Вначале я просто летел и перебирал в сознании все варианты предстоящего боя с ангелом. Дар или проклятие мамаяктли будоражили ум десятками разных дебютов и вероятностей драки меня - ледяного змея накаченного октакановым соком и его - светлого титана с почему-то обугленными крыльями. Время тянулось медленно, а я всё летел и летел, в какой-то момент я перестал ускорять себя и, ощутив что падение не менее скоростное чем полет, продолжил именно падать.

Сколько лет я провёл в этом полёте по Земному времени я не мог и представить, осознавая лишь-то, что время, скорость и расстояние относительно. Сначала я испытывал ярость, с единым стремлением разорвать крылатого врага на части. Потом же, когда ярость утихла на её место пришёл предательский страх. Говоривший мне: “А вдруг, я также как в тот раз струшу и сбегу?”

— Нет! не будет “как в тот раз”, или я или он! — увещевал я себя.

На удивление уговоры подействовали и некоторое время я просто падал ничего не чувствуя. Ничего, кроме желания всё быстрее закончить, но вскоре и это чувство уступило место спокойствию.

— По сути, мне нужно только забрать душу Одиннадцатой… — думал я. — И если для этого нужно разорвать на лоскутки кого-то, я это сделаю.

Утомление нарастало, оно буравило душу, а пробитые миры всё не заканчивались. Не уставали меняться пейзажи звёздных полотен, словно бы я листал фотоальбом сумасшедшего астронома. В этом полёте удалось даже поспать, я осторожно закрыл левый глаз, тем самым погрузив своё правое полушарие в сон, а когда, то выспалось, я тем же способом дал отдохнуть и другой части своего мозга.

Говорят, что из живых существ так умеют делать только дельфины. Жаль что бедные создания просто обречены на гибель и их уникальный вид просто не успеет развиться из-за эволюции людей. Я про себя хмыкнул, а одно из полушарий уже начало видеть сон, фантазируя на тему, что бы было если бы дельфинам помогли развиться и люди бы впервые столкнулись с достойным по разуму соперником и конкурентом.

Это было странно, но я выспался и даже уже гадал, как далее коротать вечность в падении как, где-то далеко внизу замаячил маленький парный мирок. Это было сразу две вселенные связанные чем-то типа толстенного эфирного троса. Два мира, две планеты, два одинаковых материка укрытые одной защитной магической сферой излучающей фиолетовое сияние.

Начав торможение я пригляделся. Под сферой не долетая до физической плотности явно различались подмиры. Что напрямую говорило об обитаемости этого захолустного места. Парный мирок кто-то создал и облагородил, окружил его защитой и заселил, но сделал это относительно недавно. Память периода в виде души коллективного сознания Ра отчетливо различала сплетения магических циклов и их датировки. Тот кто трудился над миром, либо был пятимерен, либо нашёл способ останавливать время. Циклы нумеровались шестизначными значениями, которые сами по себе ничего не значили, но стоило мне вспомнить привычную систему временного измерения, наложив слепок того что я увидел на сравнение с усилиями, описанными в одной старой книге, где мир сотворялся за семь дней, как я получил даты.

То, что автор назвал Тёмным и Светлым мирами он создал за три года, двенадцать недель, и шесть дней. И как раз это говорило, что строивший не был богом, а был лишь существом наделенным бесконечной силой и временем. Однако, меня интересовало не это, а то, был-ли этот мир построен уже после пробития, или не был пробит вовсе, что определённо значило, что я нагнал ангела убийцу. Чем ближе я находился, тем ощутимей казалась выстроенная вокруг парных миров защита. Она словно бы сплошной огромной фиолетовой сферой закрывала вход на планету, или точнее вход в парное