Мастер путей 6 - Александр Чёрный Страница 12

И всё в таком духе.

То ли во мне внезапно проснулось чувство гиперответственности. То ли я почуял себя самым заинтересованным в благополучном исходе мероприятия. Но спать спокойно так и не смог. О том, что мозг, всё же, провалился в состояние забытья, понял только утром, когда в шесть часов трубач заиграл подъём для всего гарнизона.

* * *

Вот утром девушки стали выглядеть куда как более посвежевшими. Даже Окси, с непривычки охреневающая от реалий этого мира, и та встала сравнительно легко и почти непринуждённо.

Гарнизон снабжался с запасом автономии и учётом его удалённости, потому некий излишек провианта на складах имелся. Полковник Ротмистров нашёл дозволительным включить нас в общий расход и накормить вместе со всеми.

Как и в войсковых частях моего мира, в этом приём пищи солдат и офицеров оказался также разделён. Столовые находились рядом, но в одной, больше похожей на очень длинный ангар с минимумом интерьера, на сбитых столах и длинных скамьях трапезничали младшие чины и их непосредственные командиры. Старшие же чины, типа всяких майоров, полковников и капитанов, принимали пищу в офицерской столовой. Та тоже не отличалась фильдеперсовой вычурностью, но отделана была чуть красивее.

А вот уже после утреннего приёма пищи началось…

Назвать случившееся после завтрака театральной показухой не поворачивается язык по определению. Но, объективно, неким писаным ритуалом всё равно отдавало.

Для утреннего развода личный состав гарнизона выстроился на плацу поротно*.

* Поротно — т.е., общее построение большого числа военнослужащих, сгруппированных в менее многочисленные ряды из расчёта по одной роте с интервалом между ротами, визуально для командира отделяющего подразделения друг от друга. Рота — подразделение, численность до 100–150 человек, прим.

Гарнизон небольшой. На построении присутствовал всего лишь на всего полк: до тысячи человек суммарно, да и тех, наверное, едва наберётся.

Во главе каждой роты стоял ротный офицер. На каждом из служащих — лёгкая шинель и фуражка. Всё же, климат в предгорьях Урала этого мира довольно… Специфический. Не скажу «мерзопакостный», но специфический.

На деревянном помосте неожиданно пусто. Рукотворное возвышение, откуда командир, обычно, руководить разводом личного состава, ни единой живой души. Зато с балюстрады, выстроенной на резных балясинах, свисают имперские штандарты с привычным двуглавым орлом в непривычном схематичном исполнении. Как бы, сразу намекает на предстоящее: ставлю разорванный ствол пистолета против безоткатного орудия, что в повседневной жизни такие торжества не проводятся.

Перед помостом собралось командование гарнизона. Уже знакомые нам полковник Ротмистров, майоры Ухтомский, Фрязин и Бухарский, и куда менее знакомые прочие высокие чины в количестве до дюжины человек. Вот и весь командирский корпус. Остальные офицеры выстроились возле своих подчинённых рот.

Выделялся один офицер из строя перед помостом, не сводивший взгляда со своих карманных часов. Он буквально высчитывал секунды до чего-то экстраординарного, что должно произойти вот-вот.

На него в оглядке смотрел другой офицер, чьи погоны на шинели я не мог различить из-за расстояния. Он стоял чуть поодаль и явно руководил гарнизонным оркестром. Перед ним в свободном порядке, выстроившись больше по музыкальным требованиям, чем по строевым, предстоял сводный музыкальный… ну, назовём его так, «отряд». Трубы большие, флейты, небольшая арфа, барабан большой, литавры, барабаны малые, треугольник… Большим симфоническим эту кавалькаду не назовёшь. Но, видимо, без этих ребят никак.

Вдоль длинного края плаца стояли линейные: бойцы с длинными ружьями, на дульных срезах которых виднелись примкнутые штыки с развевающимися на них красными отрезами сигнальных флажков. Эти нужны как опорные ориентиры для прохождения парадных «коробок». Стало быть, планируется некий марш.

Мы с девушками стояли рядом с помостом, по правую руку от полковника Ротмистрова. Весь офицерский корпус стоял по левую руку от него. Все, как один, приодетые, чуть ли не с иголочки…

Потому довольно странно выглядела наша группа на фоне местных шинелей. Ещё не поймёшь, что приковывало взгляд больше: фельдшерская форма одежды Смазновой, или наши с девушками боевые защитные костюмы.

А я не сказал? Да.

На построение мы явились в том виде, в котором собрались убывать на задачу. Пусть девчонки привыкают к обмундированию. Особенно Лана, которой я, всё-таки, доработал «броню». Обшил вполне себе функциональный клапан для хвоста вислоухой. Непривычно для неё, может быть, но без «брони» я боюсь выпускать её в рейд. Могу поступиться многим, но не защищённостью своих людей. Хватит мне этих тупых и идиотских ранений, которых можно было бы избежать, если б потерпевшие не болели вирусом дегенерации головного мозга и не ходили б в полосе огня без защиты.

На каждом из нашей группы — нелёгкий, чего греха таить, комбинезон. У каждого в руках — оружие из моего личного арсенала, который я привнёс в этот мир ещё в первые свои визиты. У меня мой РПК, остальным стволы раздал по гаражному принципу: кому что. Кому досталась «девятка» под 9 миллиметров, кому промежуточная «пятёрка» под 5,45, кому хрестоматийная «Мосинка», технологически меньше прочих выбивающаяся из местной канвы.

И вот в таком виде мы застали местные девять утра с тем, чтобы стать свидетелями последующего акта.

Глава 6

Кошки-мышки

Англия

Ставка Командования Объединённым Корпусом вторжения

— … по данным наших агентов, славяне предприняли дерзкую попытку пройти шилом сквозь весь материк от своих гор Урал и до самых восточных берегов. Этим они желают заявить свои права на земли за собою и создать прецедент. После этого любая наша высадка на побережье материка с востока будет расцениваться как вооружённая интервенция и вызовет незамедлительный ответ в виде заранее согласованного нападения.

Докладчица, молодая девушка в чине обер-лейтенанта и строгой форменной одежде штабного офицера, по возможности коротко извещала собравшихся о сути происходящего. Как-никак, отправка объединённого флота к восточным берегам Евразии — идея набольших глав западных государств оной же Евразии. Не всех, но нескольких, достаточных, чтоб собрать силы, напасть на которые в пути не посмеет никто, если пребывает в трезвом уме и доброй памяти.

Хелена Валентайн, происходя из достаточно закоренелого дворянского рода, нашла способ и силы перейди из дворянского сословия в военное, и связала свою судьбу со служением своей стране. Ратных подвигов свершить не успела, и, судя по сугубо штабной должности, едва ли свершит, но эполеты носит с гордостью также, как и строгое обмундирование. Лакированные чёрные высокие сапоги до колена, едва достающая до колен белоснежная