Эпоха Опустошителя. Том IV - Вел Павлов Страница 12

Её почувствовали только я и Анта. Имеется огромная вероятность того, что он из самих верхов, а всё что касается обладателей архаики самое настоящее табу. Языку голубокровных обучают с пеленок лишь прямых наследников и наследниц. Даже побочные ветви великих сил не могут говорить на ней. Ты сама в курсе, что с помощью архаики верховная знать может управлять всем живым и неживым и лучше не вмешиваться в их дрязги. Эта была одна из причин почему батя самолично отправился за его головой на Западный Предел. Однако, если он оказался среди смертников, то возможно от него отказались и всё не так плохо… В следующий раз я выбью из него дурь и казню своими же руками! — решительно заявил Хиал, а после решил сменить тему. — Кстати, батя мне и Анте дал дозволение отправиться с тобой в Аронтир. Мой дар магии не так силен, но я хочу на следующий год поступить в академию. Так что через пару недель мы отчалим все вместе. Ты рада?

Вот только целительница будто ничего не слышала и была погружена в собственные мысли.

— Архаика, — пробормотала та себе под нос, хмурясь всё сильнее. — Ушам не верю. Но он ведь… Ничего не понимаю. Как… такое возможно?

— Да не переживай ты так, Диана, — снисходительно махнул рукой молодой лорд. — Вероятнее всего, в скором времени проблема рассосётся сама по себе. Он же сам подписал себе смертный приговор, когда согласился на отбор.

— Не поняла? Что еще за отбор? — подала голос Ласанта, отчего даже дриада вынырнула из мыслей, а Хиал вновь показал виноватый вид.

— А я разве не сказал? — растеряно пробурчал юноша, вновь отступая назад. — По слухам он примет участие в отборе, чтобы попасть в рейтинг Неукротимых, а смертность среди желающих там довольно высокая. Да и врагов у этого ублюдка теперь хоть отбавляй, так что…

— И ты об этом молчал, идиот⁈ — гаркнула воительница, отвесив другу увесистую оплеуху. — Почему раньше не сказал?

— Что? — шокировано прошептала Диана, расширив глаза. — Ранкар отправляется на Север?

— Если мои расчеты верны, — болезненно скривился Хиал, потирая ушибленное место. — То этот сукин сын уже там…

* * *

Аххеский пантеон.

Мергара. Твердыня доминирующего дома Хаззак.

Два дня спустя…

У всех доминантов Аххеса имелось множество вассалов. Большую часть своей будущей гвардии доминирующие набирали из числа поданных. Зачастую это являлись весьма выдающиеся или же талантливые дети младших аристократов. В большинстве случаев именно из таких разумных и создавалась побочная ветвь того или иного доминанта. Простая и в то же время сложная схема с множеством подводных камней. В подчинении же у наставника имелось около десяти младших домов, но выделялась из общей массы только основная тройка. Данное трио первым присягнуло на верность Хаззакам. Младший дом Оррул, младший дом Ворган и младший дом Глиан. Многие знатные сходились во мнении, что побочную ветвь Хаззаков будут формировать из представителей именно этой части аристократии.

Обычно вся рутина и командование гвардией возлагались на Алесу и Гашэлая, но, когда кто-то из основной ветви отправлялся далеко за пределы родных просторов, на сцену выходил третий безопасник. По большому счету он был под командованием двух других глав службы безопасности, но среди стражей ходил слушок, что всё не так просто. Так вот моим сопровождающим на Север стал некий Натан Глиан. Вечно ухмыляющийся, суетной тип лет тридцати пяти с взъерошенными чуть рыжеватыми волосами. Всем своим видом тот походил на какого-то деревенского шута. Однако безопасник чем-то напомнил мне Танара. За широкой улыбкой Глиан скрывал нечто большее, а еще я смог ощутить его силу, точнее я почувствовал густые потоки стихии огня. По внутренним ощущениям он мало в чём уступал Алесе и Гашэлаю. Кстати, именно Натан и его люди являлись теми, кто стоял на защите детей и жен Дэймона во время вторжения демонов, а теперь он и еще семь стражей из внутренней гвардии по приказу Имании будут сопровождать меня и парней на Север.

Вся группа насчитывала одиннадцать разумных. Сборы заняли не больше часа, а отбывали мы далеко засветло. Ни долгих прощаний, ни каких-либо расшаркиваний. Единственная, кто меня навестил оказалась Имания, хотя и с ней любые подробности мы оговорили заранее, но и тут не обошлось без сюрпризов. За каким-то причиндалом на мои проводы к самим вратам притащился Занст.

Перед самой отправкой тётка с теплотой клюнула меня в щеку и ободрительно подмигнув, всучила в ладонь нечто овальное, напоминающее яйцо, но одного взора хватило, чтобы выпасть в осадок.

Вещица являлась воистину редкой.

— Используй это, если не будет иного выхода, — предупредила женщина. — Знаю я этих вертихвосток!

— Надеюсь, не пригодится, — усмехнулся я, целуя тётке на прощание ладонь и пряча артефакт в пространственный перстень. — Но благодарю вас.

Несколько долгих мгновений мою физиономию задумчивым взором пытался просверлить старший сын наставника, но сегодняшнее утро оказалось чересчур необычным. Занст, как и подобает этикету, вдруг ударил себя мягко в районе сердца, а затем на наше с Иманией изумление протянул свою руку мне.

На Терре подобный жест означал обычное приветствие, но среди аристократов Вечного Ристалища данное движение означает признак веры и принятия как равного.

— Знай только одно, Ранкар. Я не питаю к тебе вражды и никогда не питал, — честно признался он. — С твоим появлением в доме на душе у меня присутствовала лишь неопределенная зависть. Отец смог рассмотреть в тебе то, что не увидел во мне и брате. Я не идиот и всё понимаю. Не обещаю братской любви, но в спину я ни за что тебя не ударю. Таков выбор отца, и я буду его уважать, так что не посрами Хаззаков на Севере. За Честь и Кровь!

Твою ж собачью жизнь! Сейчас расплачусь от умиления. Впрочем, он не такой напыщенный хмырь, каким хотел казаться.

«Он не лгал, — тихо подсказала Руна. — Слова шли от всего сердца».

Плевать как-то на его слова и все его органы. Меня радует лишь отсутствие проблемы в его лице. Однако пока Имания у руля дома всё должно быть в порядке.

«Не будь таким уродом, он тебе не враг. По крайней мере, сейчас не враг».

Веревки из меня вить начала, — недовольно изрёк я, но в ответ раздался лишь веселый смешок.

— Не посрамлю, — натянуто улыбнулся я, протягивая ему руку. — За Честь