Бастард Александра. Том 2 - Дмитрий Анатолиевич Емельянов Страница 9

К утру выяснилось, что Ономарху и Никанору удалось сбежать. Эвита взяли, но тот клялся, что знать ничего не знал. У Шираза эта ночь прошла не так удачно, как у нас, и, хотя нападавшим взять дом Шираза не удалось, там был настоящий бой с десятками погибших с обеих сторон. С рассветом сражение закончилось. Наемники отошли, а разгневанный Шираз устремился в город. Там тут же начались повальные аресты людей Ономарха и Никанора. Несколько десятков их сторонников бросили в темницу, а остальные члены кланов Тарсидов и Полиоркетов закрылись по своим домам и приготовились к дальнейшим погромам.

К полудню я сам приехал в Пергам с отрядом своих бойцов и уговорил разбушевавшегося архонта повременить с казнями. Ставить город на дыбы было не ко времени. Из допроса пленников выяснилось, что отряд наемников должен был выступить на Пергам уже в то утро. Сбежавшие Никанор и Ономарх, наверняка, устремились ему навстречу, и теперь там знают о том, что случилось в Пергаме. Захотят ли наемники идти на город, когда мятеж начался так неудачно? На этот вопрос ответа пока не было, но я не сомневался, что беглецам удастся уговорить Гекатея на захват Пергама.

Именно на это я и упирал в разговоре с «дядюшками» и другими старшинами клана Фарнакидов.

— При том разброде и шатании, что царят сейчас в городе, — резал я им правду-матку, — организовать отпор такой силе, как две тысячи наемников, практически невозможно. Никанор и Ономарх это знают и будут давить на сей факт, обещая воинам и их таксиарху всё что угодно, ведь терять им уже нечего, на кону стоит их жизнь.

Эти аргументы почти убедили Шираза и других унять свою жажду мщения и начать готовить город к обороне. Они все понимали правоту моих слов, но признать, что какой-то сопляк говорит дело, а они, умудренные опытом государственные мужи, поддались эмоциям, было нелегко.

Возразить мне им было нечего, и большинство угрюмо промолчали, лишь «братец» Фарнабаз не сдержался и запальчиво выкрикнул:

— Что ты раскомандовался⁈ Указываешь тут, что нам делать, а чего нет! Сам-то ты где этой ночью был? Когда мы сражались с мятежниками, тебя что-то видно не было! А сейчас примчался и жить нас учишь! Лучше скажи нам, где сейчас твои воины?

С кем он там сражался — не знаю, пусть это останется на его совести. Ни отвечать, ни тем более спорить с ним я не стал, а перевел жесткий взгляд на старшего Шираза.

— Советую вам все же прислушаться к моему совету и начать укреплять акрополь и завозить туда запасы. Я же со своим отрядом пойду навстречу наемникам и постараюсь их задержать. Это даст вам время подготовиться!

Сейчас, слушая Патрокла, я невольно улыбаюсь, вспоминая, как, переступив с ноги на ногу, Шираз утвердительно кивнул.

— Хорошо! Ты прав, Геракл, не время для разборок — надо готовиться к встрече врага. — Только сказав это, он помягчел лицом и протянул мне открытую ладонь. — Задержи их сколько сможешь!

В тот день, пока я общался с родней, Эней, Экзарм и Патрокл готовили наш отряд к выступлению. Так что, когда я вернулся в лагерь, всё было уже готово, и мы выступили немедленно. Первой ушла вперед разведка — два десятка всадников из илы Клита. За ними в конном строю — остальные шесть ил, а замыкающим двинулся караван вьючных лошадей с продовольствием на пять дней.

Почему на пять? Ну, сколько нашлось под рукой, то и взяли! Хотя, с другой стороны, если за пять суток ситуация не разрешится в нашу пользу, то, скорее всего, продовольствие нам уже не понадобится. Мертвым оно ни к чему!

Выдвинулись мы ближе к вечеру, а наутро пришло известие от разведки. Посыльный от десятника Дамиса сообщил, что наемники снялись с лагеря и пошли по основной дороге на Пергам. Сам Дамис остался там и продолжил вести скрытое наблюдение.

Тут же собрали совет, и Патрокл, как самый знающий эту местность, заявил:

— Эта дорога с Гамбрия на Пергам мне знакома. Я считаю — лучше всего встретить наемников в долине реки Каик, там есть брод; вот после переправы нам бы их и приголубить.

Эней и Экзарм молчаливо согласились с Патроклом, а я лишь одобрил общее решение.

— Добро, так и сделаем!

За полдня мы вышли к долине, и вот она — прямо перед нами. Навскидку — километров пять-шесть открытого пространства, а противника нигде не видно.

Я все еще всматриваюсь вдаль, словно надеясь получить там доказательство того, что мы не ошиблись с выбором места встречи. Ничего так и не увидев, поворачиваюсь к подъехавшему Энею, а тот, глянув на идущее к закату солнце, авторитетно изрек:

— Скоро вечер, а в темноте переправляться через реку никто не будет. Считаю, Гекатей выведет свое войско в долину утром, чтобы переправиться засветло. — Он еще раз посмотрел на солнце, потом на меня и добавил: — Нам бы тоже надо вставать на ночлег.

Глава 4

Сатрапия Геллеспонтская Фригия, город Пергам, конец июля 318 года до н. э.

Солнце еще не поднялось над цепочкой гор на горизонте, когда дозорный уже разбудил меня.

— Вставай, Геракл! Наемники заходят в долину.

Вскакиваю как на пружине. Вокруг меня уже суета, посыльные снуют туда-сюда, а бойцы седлают коней и строятся по илам на опушке леса. Быстро цепляю пояс с мечом и беру в руки секиру.

Тут надо сказать, что с этим оружием я тренируюсь последние полгода. Почему я вдруг, так внезапно, решил дополнить свой арсенал? Да все просто! Как всегда, помог случай! На одном из занятий с катафрактами я в очередной раз не без гордости отметил, что моих всадников не пробить существующим ныне оружием. Подумав так, я тут же взглянул на ситуацию с другой стороны и спросил себя: «А чем ты будешь пробивать тех же тяжелых гетайров?» И тут мои знания военной истории подсказали, что в столкновении двух тяжело бронированных всадников лучшего холодного оружия, чем секира, придумано не было.

Поскольку такой тяжелый двухсторонний топор на длинной рукояти для местных — оружие непривычное, да и дорогое, я пока не включил его в стандартное вооружение.

«Для начала, — подумалось мне тогда, — попробуем в единственном экземпляре, а там видно будет!»

Сейчас, стоя в полном вооружении и с секирой в руках, я вскидываю взгляд в поисках Гуруша.

Он еще только подходит, держа в поводу двух лошадей — Софоса и Аттилу.

— Кого седлать,