Военкор 2 - Михаил Дорин Страница 7

БТР трясся, подвеска гремела. Солдаты перекрикивлись через открытые люки.

Я понимал, что тут, вдоль дороги, нет чужих и своих. Есть просто направление — к Калату. Ну а дальше как повезет.

Песок сменился серым щебнем. Броня подо мной вздрогнула и мехвод сбросил скорость.

— Почему сбавили? — спросил я.

— Подъём начался, — ответил сидящий впереди сержант. — Самое веселое место. Тут не гоняют!

Я встал на колено и вцепился в ручку люка. Оглядел колонну. Вся «нитка» машин как на ладони. УРАЛы и «наливники» шли ровно, словно и правда по нитке. Неудивительно — любой метр в сторону и может бахнуть.

Повернулся к ребятам на броне. Они сидели молча, каждый на своём месте, по-армейски. Один с автоматом на готове. Второй с РПК. Ему лет восемнадцать, лицо серое от пыли. Он заметил мой взгляд и коротко кивнул. Я решил заговорить.

— Давно здесь?

— Пять месяцев, — ответил он с хрипотцой.

— Как служба?

Он усмехнулся.

— Если не считать «страшилок» о прошлых годах, то спокойно. Даже как-то не верится.

— А домой то хочется?

— Все хотят, — он вздохнул. — Только… последнее время не все уезжают.

Он отвернулся. Я замолчал и молча пододвинулся к другому, задумчиво сидевшему с опущенной головой.

— Как тебе Афган?

Он коротко пожал плечами.

— Когда тихо, то нормально. А когда «весело», вспоминаешь, что ты не в отпуске.

Разговаривали ребята неохотно, видно, что переживали. Слева мелькнул каменный забор очередного кишлака. Женщин видно не было. Только пара мальчишек сидели на крыше, один держал в руках что-то блестящее.

— А как с местными? — спросил я.

— Да как… сегодня улыбаются, завтра передают духам.

Сержант глянул на меня, улыбнувшись.

— Товарищ Карелин, а вам ещё не говорил майор Салихов про что писать?

— Что именно писать я и сам знаю. А у него есть какой-то список разрешённой информации?

— К нам кто не приезжает, то пишут, что снабжение хромает. Нам вчера вот обещали запчасти, а пришли ящики с гвоздями. С топливом тоже не всегда хорошо. Но тут есть объяснение — завелась какая-то банда серьёзная. Дважды уже нападения были.

Я кивал. Все записывал. Хотя и не все пойдет в статью.

Потом еще раз огляделся. Справа вдоль дороги тянулась высохшая балка и кусты. Место идеальное для засады. Все это знали, но ехали.

— А вы, товарищ корреспондент, чего все ходите да записываете? — спросил рядовой. — Думаете, народ прочтет и все поймет?

— Хочу, чтобы дома знали. Но не сказки, а как есть, — пояснил я.

— Ну тогда пишите, — пробормотал тот. — Страна здесь пыльная. Кругом нищета. Стреляют, взрывают периодически. Вам-то в Москве об этом не говорили?

— Мне про войну рассказывать нет смысла. Я сам знаю дружище, что это такое.

Тут же взгляд рядового изменился. Наверное понял, что мне не впервой «глотать» пыль на дорогах войны.

Солнце уже встало выше, и жар ударил в лицо так, что казалось будто мы варимся в бронзовой сковородке. Колонна все также медленно тянулась по дороге. Пыль стояла столбом, и в этом мареве техника выглядела как тени.

Все это время, что мы ехали, меня не покидало беспокойство. А потом как осенило — небо над головой было пустым. Никакого сопровождения сверху.

— А где наши? По плану в этом районе должны были прикрывать с воздуха, — спросил я у сержанта.

Он приподнялся, тоже посмотрел в небо.

— Угу, тихо как в библиотеке, — буркнул он. — Может, задержались на предыдущем участке. Но ты прав. А вон уже командир в эфир выходит.

Радист на машине передал мне гарнитуру, чтобы я смог прослушать эфир.

— Озеро — Маяк-1. Где воздух? Квадрат 4-Б, южный склон. Подтвердите присутствие.

Пошел слабый треск, но ответа не последовала. Затем в динамике вовсе повисла тишина.

— Ну их, — пробормотал сержант.

— Ты серьезно? Надо тормозить колонну.

— Да ну на хрен, цирк устраивать?

— Без вертушек это самоубийство, — я покачал головой.

Трошин покосился на меня, снова потянулся к рации, когда я вдруг заметил движение на склоне. Огромный, с расправленными крыльями, орел вынырнул из каменной расщелины и резко взмыл вверх, набирая высоту.

Птицы не просто так срываются в пустыне. Часто чуют запах смерти еще до первых выстрелов.

Я толкнул сержанта в плечо.

— Смотри на склон! Там что-то не так. Птица сорвалась.

Он снова отмахнулся.

— Карелин, вам бы поменьше кино смотреть и книжки…

Он не договорил.

И тут началось!

Впереди вспыхнуло, и УРАЛ вздрогнул. В корпус врезался снаряд РПГ. Кабина разошлась, как консервная банка. Машину дернуло вправо, и она ушла в кювет, уже полыхая.

Через секунду раздался второй выстрел. Теперь прилетело по «шишиге». Вспышка и последующий грохот взрыва.

— Засада! Все с брони!

Глава 4

Колонна остановилась. Кто-то дал сигнал — ракеты ушли в воздух. Солдаты начали занимать позиции вдоль дороги, за камнями, в канаве.

Я уже на автомате скатился вниз, когда рядом послышался вопль. Раненый солдат держался за бедро, и оттуда толчками била кровь, явно задета артерия. Он пытался отползти, но не мог.

— Держись! — крикнул я, схватив его за плечи.

БТР освобождали проезд наливникам и грузовым машинам, чтобы те не останавливались. Но выбраться из западни было сложно.

— Сталкивай! Живее! — крикнул Артамонов механику-водителю, чтобы тот начал убирать с дороги ГАЗ-66.

«Шишига» полыхала, а с её водителя попытались сбить огонь.

— Дымы! Дымы! — крикнул я сержанту, который был рядом со мной.

Но с маскировкой запаздывали. Бой разгорался сильнее и сильнее.

Я дотащил солдата за валун и присел рядом. Вытащил аптечку, наложил на бедро выше раны жгут и затянул.

— Больно… чёрт, больно!

— Раз болит, значит, живой. Потерпи. Сейчас тянет, но потом станет легче.

Он стиснул зубы.

В этот момент БТР рванул вперёд. Мехвод решил вытащить из-под удара подбитый ГАЗ-66, перегородивший дорогу. Бронемашина тяжело сдвинулась и уже почти столкнула грузовик, когда по ней ударил снаряд РПГ.

Я бросил взгляд на склон. Сквозь взрыв и гул, исходящий от пламени, было слышно, как Артамонов вызывал поддержку.

На склонах показались тёмные