Бессердечный принц. Раскол (СИ) - Мелевич Яна Страница 49

Баро поцокал языком, погладил кожаную оплетку и немного убавил звук, коснувшись панели.

— В дерьмо ввязываешься, Влад, — предупредил он. — Слухи всякие ходят, пару лет назад скандал с какой-то молоденькой актрисой случился. Изнасилование, побои. Потом все стихло. Сам в курсе. Фамилия защищает его светлость от любых обвинений.

Я вздрогнул и невольно вспомнил испуг на лице Кати. Эмоции не выглядели наигранными, а вполне выглядел настоящим. Да и вела она себя не как влюбленная в красавца-аристократа дурочка, скорее, сжималась от любых прикосновений. Почему-то в тот момент я не обратил на подобные мелочи никакого внимания. Слишком сильно злился на нее.

— Алексей в состоянии повлиять, — убежденно сказал я, а в ответ получил горькую усмешку.

— Ты серьезно веришь, что цесаревич рискнет репутацией семьи? Когда под Романовыми шатается трон? Да не смеши.

— Просто сделай, как я прошу, — бросил на прощание, когда внедорожник остановился напротив подъезда.

Хлопок двери отрезал меня от негодующего Баро. Он все равно поступит согласно приказу. Пусть и выданному вне своей компетенции. Потому что я попросил. Всегда так было, так что в дом я заходил в более или менее уравновешенном состоянии. Почти не бесился от мыслей про Катю с Андреем, хотя внутри грыз противный червячок.

Взбегая по лестнице на свой этаж, я старался выкинуть из головы чрезмерно буйные плоды фантазии. Ни к чему лишний раз прокручивать в памяти неприятные моменты встречи с князем, подобного хватало в рабочие часы. Неизбежное столкновение с яркими представителями «голубой крови» — часть службы. Пора бы привыкнуть.

Квартира встретила глухой тишиной, ароматы выпечки витали в воздухе. Раздевшись, я повесил куртку в шкаф, а ботинки отнес на кухню и тщательно вымыл от грязи и налипшего снега. Поставив их сушиться, подошел к столу и заглянул под салфетку.

Пирожки. Улыбка растянула губы. Баба Яна, без сомнения, оставила презент, чтобы я не помер от голода. Приятно.

— Собаку, что ли, завести, — пробормотал под нос, заходя в холодную ванную комнату.

Шум воды немного отвлек, под теплой струёй руки отогрелись. Я опустил голову, затем смыл с лица пыль, дневные заботы и навязчивые идеи о Кате. Потом несколько бесконечно долгих секунд любовался, как стекала в слив масса пережитых за сутки эмоций.

Раздалось громкое «бултых», и я невольно дернулся от раковины. Взгляд поднялся выше к зеркалу, по которому прошла знакомая рябь. Завороженно смотря на пробегающие прозрачные волны, я коснулся их кончиками пальцев и почувствовал, как погрузился в желе. Сразу отдернул руку, испугавшись эффекта, а потом замер, когда на поверхности образовался пузырь. Он раздувался и рос, тянулся все дальше, ко мне.

Сначала вылезла голова, затем чужие руки схватились за стену по обеим сторонам от рамы. Я ударился спиной о стиральную машинку, снес в панике какие-то бутылочки, упаковку порошка, отчего белая пыль с ароматом лесной свежести рассыпалась по кафелю. Брызги воды полетели в разные стороны, а зеркальная фигура распахнула пасть в беззвучном крике. Она протянула ко мне острые, словно бритва, когти и мазнула в сантиметре от лица. Чуть не распорола рубашку, как внезапно отвлеклась на шум где-то в коридоре.

Грохот и звон вывели меня из состояния ступор. Я потянулся к пистолету в кобуре, но неведомое существо оказалось ловчее: оно с легкостью выбралось из зеркала и склизкой лужей уползло через щель. Выскочив следом, я снял предохранитель, однако ничего не увидел. Коридор был пуст — вещи валялись на полу. Рядом с курткой лежал раздавленный смартфон и фигурка поросенка, подаренная кем-то в прошлом на Новый год.

Я вышел и чуть не оглох от звериного рева. Не успел обернуться — неведомая сила сжала тиски, затем отбросила к стене. От удара потемнело в глазах, на какое-то время лишился сознания. Боль в пояснице от встречи с перевернутой банкеткой выбила из колеи, пришлось сделать глубокий вдох и перевернуться набок.

Под рукой захрустели осколки, тяжело дыша, я приподнялся и услышал новый рев. Пистолет лежал в нескольких сантиметрах, оставалось только дотянуться. Почти нащупав его, я вдруг замер, стоило чему-то склизкому и холодному пролезть подо мной. Ожившее зеркало слиплось в ком, затем поползло к невидимой твари, чей призрачный облик замелькал перед глазами.

Сцепившись в смертельной схватке, они рухнули на паркет. Тысячи прозрачных, острых капель усеяли трещины, после чего вновь собирались воедино. Существо из зазеркалья изогнулось, шире распахнуло пасть и набросилось на невидимого монстра.

С трудом разогнав в голове туман, я рассмотрел мертвенно-белую кожу и огромные черные глаза. Единственная рука чудовище хватала жидкое зеркало и выдавливала из него магические искры, превращающиеся в осколки. Добравшись, наконец, до пистолета, я сделал два выстрела. Естественно, никакого вреда духу пули не причинили, зато изрядно взбесили. Меня снова толкнуло к стене, но на сей раз сила удара оказалась слабее. Я даже сознание не потерял.

— А ну-ка, пошли вон! — услышал я грубый голос и поднял голову.

Баба Яна всплеснула руками: почерневшие кончики пальцев очертили руну, которая зашипела и обратилась змейкой. После чего бросилась к дерущимся монстрам. В провалах глазниц загорелись алые огоньки, подол красной юбки, расшитой белым кружевом, взметнулся и показал костяную ногу. Седые волосы вырвались из скромного пучка и теперь отплясывали, словно языки пламени. А сама яга запела гортанным голосом на древнеславянском, отчего твари истошно взвыли.

Все закончилось так же внезапно, как и началось. Минуту назад я был на волоске от смерти, даже ощутил аромат ладана. А сейчас сидел, сгорбившись в уголке, и ошарашенно пялился на поблескивающие в мигающем свете лампы осколки зеркала. Оттряхнув одежду, баба Яна недовольно повела носом, потом скривилась и топнула ногой, привлекая мое внимание.

— Какую же дрянь ты привел в дом, касатик, — прокаркала она.

Образ милой старушки не вязался с той взбешенной ведьмой, которая спасла мне жизнь.

— Что это было? — хрипло выдавил я и дрожащими пальцами сжал пистолет. Мысли спросить, откуда здесь соседка даже не возникло.

— Абас, — лаконично заметила баба Яна, затем пожевала губу и добавила: — А вот насчет второго не уверена. Не то человек, не то тварь пустоты, но хаосом от нее за версту несло.

Я сглотнул и вновь перевел взор на осколки зеркала. Шурша от внезапно проникшего в квартиру сквозняка, они собрались в новое послание.

«Скоро увидимся, друг мой».

Глава 27. Ольга

Малиновый свет пробрался сквозь плотно задернутые шторы в спальне цесаревича и полоской лег на циферблат старинных часов.

Я моргнула, затем погладила ладонью шелковую наволочку. Прислушалась к мерному дыханию за спиной, прикрыла глаза, насладилась теплом крепкого тела и тяжестью мужской руки на талии.

Алексей спал, а я то и дело прокручивала в голове события вчерашнего вечера. Как хорошо начался концерт, как после мы спешно покинули здание, подгоняемые страхом в спину. Мне пришлось отправить Софи и Натали домой с охраной цесаревича, затем успокаивать гостей прямо на улице. В окружении журналистов, посреди лютующей стихии. Касаться каждого, вливать в них спокойствие, которого не ощущала сама.

Потом была долгая поездка через все многочисленные посты в городе до Зимнего дворца, беседа в салоне. Быстрые ласки, острые поцелуи, рваные вдохи в коротких паузах. Все смазалось в неясное пятно, и в голове перепутались мысли.

Я постоянно думала.

Посещала ли я вчера театр? Или случившееся накануне просто ночной кошмар?

Даже объятия, дарившие несколько часов назад иллюзию безопасности, сейчас не помогали.

Потянувшись к брошенному на тумбочку смартфону, я коснулась экрана и сняла блокировку. Многочисленные уведомления посыпались градом, отчего несчастная система зависла на целую минуту.

До меня пытались дозвониться многочисленные знакомые, друзья, администрация завода. Все видели новости, каждый жаждал подробностей. А у меня осталось только грызущее чувство страха, давящая усталость и боль. Там, где изумрудное ожерелье Романовых выжгло невидимый след на коже.