Диверсанты - Алексей Дягилев Страница 47

от наших шагов разносится по пустым коридорам, да сквозняк гоняет по всему вестибюлю листочки бумаги. Мародёры сюда ещё не добрались, видать контора госужаса нагоняет на них страх. Да и чего тут брать? Другое дело продуктовые магазины, лабазы, да те же аптеки, в которых можно хотя бы касторкой затариться или пургеном на всякий случай. Так что в вестибюле насрали, а на большее фантазии не хватило.

По широкой лестнице поднимаемся на второй этаж, и Пацюк уверенно шагает в конец коридора. Останавливается у запертых дверей какого-то кабинета и стучит условным сигналом. Примерно через минуту двери распахиваются и нас встречают. Два мужика в гражданке и гражданка с наганом. В руках у мужиков ППД, стоят грамотно, если дёрнемся, нафаршируют свинцом. Пацюк вроде спокоен, я тоже не дёргаюсь, жду, что будет дальше. Остальные бойцы за стеной, справа и слева от дверного проёма. Если что, за нас отомстят.

— Вы не подскажете, где можно найти Сергея Сергеевича? — Спрашивает оперуполномоченный.

— Сергей Сергеевич уехал. Могу позвать Пал Палыча. — Отвечает старший из мужиков, как я понял, условной фразой.

— Пацюк? Каким ветром тебя сюда занесло? — Опознаёт он младшего лейтенанта госбезопасности.

— Северным, товарищ старший лейтенант государственной безопасности. — В рифму отвечает Пацюк.

— Фильтруй базар, Сёма. — Сверкает фиксой старшой. — Зови меня просто — товарищ Иван. Кто это там с тобой? — указывает он стволом автомата в мою сторону.

— Товарищ Николай. — Поёжившись от его взгляда, отвечаю я.

— Сметливый. — Хмыкнув, говорит товарищ Иван. — Вы, двое за мной, остальные пускай подождут в коридоре. Только оружие сдайте.

Глянув на Жмыха и жестом предупредив его, чтобы пока не дёргался, оставляю оба ствола на столе и иду за гэбэшниками. Из небольшой приёмной попадаем в просторный кабинет. Молодой парень со шрамом над левой бровью, закрыв входные двери на ключ, остаётся в приёмной, а гражданка с наганом входит следом за нами. Молодой скорее всего на подхвате и служит простым оперком. А вот старый — волчара стрелянный.

— Присаживайтесь, товарищи. В ногах правды нет. — Заняв место спиной к стене за широким столом, делает приглашающий жест товарищ Иван.

— В жопе тоже. — Каламбурю я, умащиваясь на стуле напротив начальника.

Пацюк молча присаживается рядом со мной на стул слева. А гражданка с наганом прислоняется попкой к краю небольшого стола справа от нас. Оружие ненавязчиво держит в руке, но агрессии не проявляет. Даже хрюкнула от моей шутки.

— Документы⁈ — строго смотрит на меня старший лейтенант НКВД.

— А я бы на ваши глянул, товарищ Иван. — Бодаюсь я взглядом с хозяином кабинета.

— Не борзей. — Предупреждает меня Пацюк. А гражданка с наганом уверенно наводит на меня ствол и взводит курок.

— Вот именно, не борзей, а рассказывай, — кто такой? — Открывает выдвижной ящик стола старший начальник.

Ладно, не я здесь банкую. Отдав свою красноармейскую книжку в руки матёрого волка, начинаю я молоть языком.

— Подробней и больше конкретики. Где служил, воевал, кто командовал частью и был командиром твоего подразделения, товарищ старший сержант? — начинает допрос старший опер, пролистав мою красноармейскую книжку от корки до корки.

Перекрёстный допрос длился целую вечность, но оказалось, что прошло всего полчаса, но и за это время меня выжали как лимон, и я был мокрый от пота как мышь в мышеловке. Не потому, что боялся, а потому что наряду со свежими разведданными пришлось слить немного инфы из будущего.

— Складно брешешь, старший сержант? — подытожил мой рассказ старший лейтенант госбезопасности, закуривая очередную папиросу.

— Собака брешет. — Не остаюсь в долгу я.

— А кто-то может твои слова подтвердить? — тушит он горящую спичку, махнув кистью руки.

— Товарищ Пацюк. А ещё могу бойцов из коридора позвать с которыми воевал. Заждались они там. — Демонстративно смотрю на часы я.

— Ладно, поверю на слово. В приёмной нас подожди.

— А курить там можно? — немного наглею я.

— Угощайся. — Двигает ближе ко мне коробку «Казбека» товарищ Иван.

— Наасть, проводи сержанта. — Нараспев произносит он имя своей помощницы.

Стрельнув пару папирос, выхожу из кабинета начальника. Молодой оперок было напрягся, взяв оружие наизготовку, но быстро расслабился, видимо увидев какой-то знак, который подала Настя у меня за спиной или саму гражданку с наганом.

— Закурим? — предлагаю я, заминая папиросную гильзу.

— Я не курю. — Отрицательно крутит головой парень со шрамом.

— Тогда я в форточку подымлю. — Подхожу я к частично заложенному мешками с песком окну. Опер только пожимает плечами и усаживается за стол с нашим оружием, контролируя выход, ну и меня заодно.

После пары попыток разговорить неразговорчивого оппонента, присаживаюсь на стул в уголке и делаю вид, что дремлю. Хотели бы замочить, давно бы убили, значит у гэбэшников на меня какие-то планы. Не зря же Пацюк меня сюда притащил. Просыпаюсь как от толчка и вижу, как гражданка с наганом наводит на меня ствол. Коченея, смотрю прямо в дуло.

— Баххх!!! — И мои мозги увидели солнечный свет…

— Очнись, сержант! Ты чего? — ощущаю я, как кто-то трясёт меня за плечо и слышу приятный женский голос.

Первое, что я увидел, проснувшись, зелёные пронзительные глаза Насти с какой-то тревогой смотрящие на меня. И лёгкую улыбку на её губах, а также ямочки на щеках. Всего несколько коротких мгновений, но я запомнил. Заметил и ещё кое-что в вырезе бежевой блузки, незастёгнутой на все верхние пуговицы из-за летней жары.

— Зайдите в кабинет, товарищ старший сержант. — Выпрямившись и убрав руку с моего плеча, с деловым тоном говорит Настя.

Яркий солнечный луч сразу бьёт по глазам, так что невольно закрываюсь рукой, протирая лицо. — Так вот почему мои мозги увидели солнечный свет⁈ — осенило меня.

— Я что, приспал? — встаю я со стула и делаю шаг вперёд.

— Наверное. — Пожала Настя плечами.

— Надеюсь, хоть не храпел. — Привычным движением расправляю я складки на гимнастёрке.

— Нет, не храпел. — Жестом правой руки пропускает меня вперёд Настя. Как я заметил, нагана в руках уже не было. Но правая штанина её модных широких брюк как-то подозрительно оттопыривалась в районе бедра. Узкий кожаный ремешок красного цвета подчёркивал её тонкую талию добавляя шарма.

Так и захотелось продекламировать стихотворение Владимира Маяковского про Советский паспорт, но пошлить я