Партизаны - Алексей Дягилев Страница 44

по пути пополнившись гужевым транспортом и личным составом. Лошадей с санями хотели реквизировать у местной власти и полицаев, но в деревне Кулаково подвернулся обоз с продовольствием и фуражом, который там укрылся от непогоды, вот его мы и умыкнули из-под носа у немцев. Отделение фуражиров взяли в плен, а добровольные помощники в основном из местных, выразили просто «огромное желание» послужить в Красной Армии. Так что «рулить» остались прежние водилы, поменялись только «старшие машин», чтобы возницы чего-нибудь не учудили. Зато теперь весь отряд едет, а не идёт на своих двоих. Хорошо это или плохо, я ещё не понял, но не хотелось бы иметь в отряде предателя. До наступления рассвета в лес мы заехать успели, а в чащу пробирались уже при свете дня. На днёвке отоспались и стали готовиться к выходу.

Языков мы взяли не зря. Тыловики они знают гораздо больше чем пехота на переднем крае, да и жить они хотят, так как не под смертью ходят и очко у них не железное. Поэтому в ходе допроса мы и выяснили, где находится штаб 258-й пехотной дивизии. Разведку выслали на лыжах ещё засветло, и возглавил пятёрку Пашка. Если информация подтвердится, то будем лохматить штаб, не подтвердится — перейдём к плану Б. Деревня Красково сама по себе — узел дорог, и миномётным огнём с опушки леса я могу перекрыть три из них, только для этого придётся до утра ждать. Со штабом же можем и ночью разобраться.

Как я ни пытался урезать состав группы, всё равно меньше пятнадцати человек не получалось, так что выехали на трёх упряжках. Не совсем выехали, люди пешком шли, зато почти налегке. Тяжёлое вооружение и основной боезапас находились в санях. Но как для бешеной собаки семь вёрст не крюк, так и для нас восемь километров по лесу не в напряг. В общем, к полуночи мы были на месте, где и встретились с нашей разведкой. Ещё два часа ушло на оборудование позиций и минирование дороги. Расчистив площадку за выступом леса в небольшой ложбинке, установили миномёт, направив его в сторону деревни. Потом трамбуем перед ним бруствер из снега и срубленных веток. После чего я иду выбирать себе наблюдательный пункт на опушку, нагруженный телефонным аппаратом. Катушку с проводом несёт дядя Фёдор, его я и отправлю обратно по нашим следам, тянуть нитку связи. Карабин пришлось оставить в санях, я теперь корректировщик, так что для самообороны мне и пистолетов хватит. НП я выбрал в двухстах метрах от огневой позиции за стволом дерева и, послав Федю на батарею, выкопал себе окопчик в снегу. После чего, проверив работу связи, начал пристрелку.

План был простой и уже проверен в бою. Сначала разбудим немцев разрывами мин по северной околице деревни, постепенно перенося огонь на её центр. Потом Пашка с пятёркой разведчиков имитирует атаку с лесной опушки на северо-восточную окраину, открыв шквальный ружейно-пулемётный огонь со ста пятидесяти — двухсот метров. И если немцы струхнут, то начнут отходить по дорогам на юг или запад. Вот только южную главную дорогу сапёры основательно заминировали. А на западной у нас засада, ещё одна пятёрка разведчиков, Малыш с эмгачём на станке, ну и пара сапёров им в помощь. Причём пулемёты могут и по южной дороге стрелять, до которой всего семьсот метров. А вот ежели фрицы не оробеют, отходить будем мы, накидав им гостинцев с неба. Ракетницы как у меня, так и у командиров групп, так что «созвонимся» при случае или быстроногого оленя отправим.

Первую мину кидаю на пятьсот метров, одновременно с выстрелом запустив в сторону деревни осветительную ракету. Цель хоть и площадная, но не хотелось бы вспахивать огороды. Прилетело с недолётом, так что следующие две мины выстреливаю на исправленных установках прицела, взяв цель в вилку. Потом кидаю серию из трёх мин дальше на двадцать пять и правее на двадцать метров, постепенно смещаясь к центру деревни. Сильно не спешим, даём немцам прочувствовать, в какой глубокий анус они попали. А когда в населённом пункте началась паника со швырянием осветительных ракет во все стороны, открываем беглый огонь на крайних установках прицела. Вот только боекомплект не резиновый, и после израсходования сорока мин я задробляю стрельбу, и пока усечённый расчёт подносит боеприпасы, наблюдаю за противником.

Теперь Пашкин выход, и пока всё идёт по плану, начинают стрелять разведчики. А потом мы переходим к плану «Цэ». Я пытаюсь подавить немецкую зенитку, а разведка отходит. Бруствер из снега ещё может защитить от пуль, но от двадцатимиллиметровых снарядов автоматической пушки, это плохая защита. Очереди выкашивают подлесок, подбираясь и к моему НП, а я всё никак не могу пристреляться, хотя от взлетевших осветительных ракет на парашютах, стало светло как днём.

— Вилка! Четыре снаряда беглым! — Кричу я в микрофон, прижавшись к мёрзлой земле, на дне своего снегового окопчика. Пока мины в воздухе, высовываться даже не пытаюсь, как пули так и снаряды свистят уже надо мной, продолжая губить природу.

— Цель та же. Четыре снаряда беглым! — Повторяю команду, прислушиваясь к разрывам. Так как миномёт стреляет, значит корректировщик жив, и его нужно искать в другом месте, ежели рассуждать логически. Вот и немцы подумали также. И начали стрелять из стрелкового оружия по нижнему ярусу. Зато зенитка переключилась на верхушки деревьев. Легче мне от этого не стало. Сосна за которой я прятался, оказалась одним из самых высоких стволов на опушке, так что сверху на меня посыпались хвоя и шишки. — Хорошо, что не ветки. — Только успел подумать я, как меня чем-то накрыло.

Когда стрельба в мою сторону утихла, рискую высунуться из-за дерева и осмотреться. А вот это хреново. Не меньше взвода противника короткими перебежками направляется по шоссе на северо-восток к лесу, в то время как самоходная зенитка прикрывает их огнём. Дую в трубку. Нет связи. Значит и мне пора отходить. Отцепив аппарат, отползаю с опушки и, согнувшись, бегу к своим. Теперь главное без потерь отойти. Разбираться потом будем.

— Чего стоим? Кого ждём? — Кричу я бойцам, подбегая к позиции. — Миномёт на повозку! Уходим.

Расчёт не разбирая, подхватывает орудие и устанавливает его на «миномётную тачанку». Вася с Макаром едут на ней, остальные на Шайтане, в санях. Остальные это: я, Федя и Махмуд. Как-то так получилось, что на задание я взял всех своих, Пашка кстати тоже, а под командой Малыша в основном его партизаны. И хотя в отряде