Пограничник. Том 1: На афганской границе - Артём Март Страница 42

— Заряжай!

Я примкнул магазин. Передернул затвор. Стрелять мне предполагалось по той же грудной мишени на сто метров.

— По готовности огонь!

Когда служил я в снайперской роте ВДВ, так и не попал в основную снайперскую команду. Тем не менее в боевых условиях, даже будучи стрелком, не раз приходилось мне иметь дело со снайперской винтовкой. Я бы даже сказал, работал я с ней более чем плотно.

Если во времена Великой Отечественной, наши снайпера давали фрицам прикурить как надо, к концу шестидесятых снайперское дело стало медленно деградировать.

К середине пятидесятых армейские шишки сделали ставку на появившуюся в войсках высокоточную ствольную и ракетную артиллерию. Казалось им, что меткие стрелки будут уже не так важны в будущих войнах. Таким образом, снайпер превратился, скорее, в стрелка, вооруженного СВД, чем в высококлассного профессионала своего дела.

Школы снайперов, снайперские сборы и курсы все еще оставались, но качество обучения там кардинально снизилось. Бойцов готовили наобум и зачастую, подготовку вели плохо обученные инструктора.

Афганская война расставила все по местам. Первые годы конфликта показали, что без хорошо обученных бойцов-снайперов, справляться с духами, ведущими партизанскую войну, оказалось сложно.

У душманов были отлично обученные малые группы, способные незаметно приблизиться, произвести меткий выстрел и также скрытно покинуть огневую позицию. У нас тоже были, но серьезно уступали духам в боевой подготовке. Еще бы, на той стороне работали американские инструктора, а советскую армию не готовили к войне с партизанами. Доктрина предполагала масштабные боевые действия, вроде тех, что велись в Великую Отечественную.

Проблему, как водится, стала решать низовая инициатива полевых командиров. Опытные бойцы-снайперы, уже успевшие побывать в пламени Афганистана, тренировали нас, еще только-только ступивших на эту пустынную землю салаг.

Тренировали в тяжелых условиях: где придется и как могут. Иной раз все происходило настолько на коленке, что лично я отрабатывал стрельбу из СВД по движущимся мишеням, паля по банкам из-под пепси-колы, что мы бросали в речку Амударья.

Суровая подготовка, пусть и не была фундаментальной, зато предельно практической. И очень скоро стала давать результаты. Количество, как говорится, перешло в качество.

Я никогда не был штатным снайпером в нашем подразделении, но часто выполнял исключительно снайперские задачи, необходимость решить которые диктовала война здесь и сейчас.

На стрельбище вдруг стало почти тихо. Несколько мгновений мне потребовалось, чтобы снова привыкнуть к прицелу ПСО-1 и соотнести глаз с оптической осью так, чтобы исключить кольцевую тень. Наведя острие прицельной метки на мишень, я задержал дыхание и плавно, на выдохе, нажал спуск.

Крючок сорвался, строптивая СВД лягнула меня в плечо. Хлесткий звук выстрела разнесся по округе, заложив мои непривычные еще к шуму стрельбы, молодые уши.

Отверстие вблизи отметки «десять» появилось раньше, чем шум выстрела окончательно развеялся. Капитан уставился в бинокль. Затем я произвел оставшиеся два выстрела, и обе пули легли также кучно.

— Очень хорошо, рядовой Селихов, — оторвался от бинокля капитан Батов. — Значит так. Получишь новые патроны и повторим из положения лежа и стоя. Затем пробьешь на дистанции подальше. Сейчас давай оружие к осмотру.

— Слушаюсь, — тихо сказал я, показывая ему пустой патронник винтовки.

* * *

Несколько дней спустя. Учпункт Московского погранотряда

— Здравия желаю, товарищ капитан, — отдал честь старший лейтенант Толя Таран, начальник одной из горных застав на участке вблизи реки Пяндж.

— Привет, Толик, вольно, — проговорил капитан Батов и Таран опустил руку.

Прохладное, но безоблачное утро готовило теплый, а еще сложный день. На плацу было шумно. Застава отрабатывала строевую. Гудел спортивный городок, полный солдат на зарядке.

— Чего, снова Давыдов на ковер вызывает? — Спросил Батов с хитрой ухмылкой.

— Так точно, товарищ капитан, — пожал плечами Таран.

— И снова из-за твоего рапорта?

— Так точно.

Батов вздохнул.

— Ты же знаешь, что в сводный тебя не отправят. Даже я понимаю, что ценнее ты будешь на заставе. Сам знаешь, что там творится. Особисты к тебе ездят, как на работу. Все вокруг рыщут, высматривают. А ты надумал на войну от них сбежать.

— При всем уважении, товарищ капитан, — сказал Таран, — у меня есть на то личные причины.

— Месть — не причина, — посерьезнел Батов. — Ты это из головы выбрось. Тебя сюда прислали границы Родины защищать, а не играть в неуловимого мстителя.

Таран помрачнел и ничего не ответил. Взгляд его сделался таким жестким, что Батову даже стало не по себе.

— Ты прости, Толя. Я тебя обидеть не хотел, — проговорил капитан немного виновато.

— Все хорошо, товарищ капитан. Не обидели.

— Ну и отлично. Только ты все равно знай, что завернет твой рапорт начальник отряда. Какой это по счету? Третий? Пятый?

— Седьмой, — пробурчал Таран.

— Ну вот. Успокоился бы ты уже.

— Седьмой завернет, а десятый, если надо, пятнадцатый — одобрит, — решительно сказал старший лейтенант.

— М-да… — вздохнул Батов и поторопился перевести тему: — Кстати, помнишь, мы с тобой разговаривали про снайперов? Ты ж жаловался, что Кенджаева никак домой не отправишь. Что нет замены по его должности на заставе?

— Мы с Алимом говорили на этот счет, — признался Таран, — просил его пойти на сверхсрочную. Думает пока что.

— Не мучай ты парня, — рассмеялся Батов, — два года назад он с гор спустился, не знал, как туалетным очком пользоваться, садился задом наперед, а теперь незаменимый на заставе человек, так?

— Так, — покивал Таран. — Кенджаев границу понимает, словно инструктор своего пса. — Да только домой просится. У него матушка, отец больной в горах. Потому я настаивать никак уж не могу.

— Ясное дело. И все же, некомплект, — покачал головой Батов. — А у меня есть один боец на примете. На стрельбах, на прошлой неделе, показал чуть не лучший результат среди учебных застав, отстрелявшихся в тот день.

Таран заинтересованно приподнял бровь.

— Я ему и винтовку дал, — похвалился Батов. — Гонял по разным мишеням, по разным стрелковым позициям. Я тебе скажу — талант. Будто с СВД в зубах родился.

— Так отправьте его на сборы, — пожал плечами Таран. — Пусть курсы проходит.

— Не-не, Толя. Не стал я его записывать в кандидаты на снайпера. Подумал, вдруг откажется. Ты ж знаешь, много кто отказывается. Если и этот туда же — талант пропадет. Ну а потом про тебя подумал. Вот я и решил,