Железный лев. Том 4. Путь силы - Михаил Алексеевич Ланцов Страница 41

— По этим бойцам с хворостом — огонь по готовности. — приказал Пётр Михайлович.

— Может, поговорим? — пискнул испуганный солдат.

Офицер сплюнул ему под ноги, взял свою винтовку Шарпса. Зарядил её. Вложился. И выстрелил. Освещения вполне хватало для того, чтобы более-менее видеть силуэты. Вот один из них и упал.

— Огонь я сказал! Сожгут же живьём! Балбесы!

И те зашевелились.

Не всё и не сразу. Слишком уж пугало количество врагов. Но включились. И минуту спустя из бойниц блокгауза началась частая пальба на пределе скорострельности. Ребята выдавали даже больше, чем пару выстрелов в минуту.

Учитывая дистанцию и действенность — прилично. Очень прилично. Но совершенно недостаточно. Двадцать пять — двадцать семь выстрелов, прилетающих каждую минуту от блокгауза, были не в состоянии остановить многотысячную толпу. Разозлить. Да. Раззадорить. Безусловно. Так что, чуть погодя всадники ринулись ближе. Чтобы стреляя по бойницам из своих «карамультуков» подавить и перестрелять защитников.

Ещё минута-другая.

И начался ад. Просто ад.

— Задвижки! Задвижки! — крикнул Пётр Михайлович.

Ребята стали опускать кованые стальные плиты в палец толщиной. С небольшим техническим отверстием под оружие. Причём, если ствол убирали, то оно закрывалось небольшой пластиной, свободно откидывающейся на петле вверх.

Целиться стало сложнее.

Сильно сложнее.

Там ведь всего небольшая щёлочка над стволом оставалась. Через неё мало что увидишь. Но даже так выходило лучше, чем вслепую. Поэтому защитники продолжали постреливать.

Меньше.

Не так яростно.

Не столь точно, но неприятно.

Впрочем, не всё.

Трое, во главе с подпоручиком, поднялись на крышу, где был оборудован наблюдательный пункт и площадка для подъёма воздушного шара. Впрочем, этого спецсредства ещё не имелось. Не завезли. Но он и не требовался.

Пётр Михайлович принимал у солдат из ящиков ручные гранаты. Подпаливал им фитили и выкидывал «за борт». Пользуясь для наводки зеркальцем на держателе. Поднял его, выставляя за бруствер. Посмотрел по сторонам, не высовываясь сам. Ну и накидываешь.

Сюда подарок.

Туда.

Вот той «группе в полосатых купальниках».

В отличие от чугунных гранат, обычных в эти дни, эти были куда как интереснее. Они представляли собой жестяную «банку» с двойным корпусом. В центральной части — пороховой заряд. А вокруг него порция готовых осколков.

Вблизи такое кидать было нельзя.

Как жахнет — метров на сто всё вокруг осколками засевает. А дура тяжёлая. И на треть дистанции не выкинуть. Но это если в поле. Здесь же — в блокгаузе — милое дело.

Кидаешь с высоты и из укрытия.

Лев Николаевич эти гранаты специально для таких нужд и разработал. Просто и со вкусом. Да, не литой чугунный корпус, ну так и что? Их ведь десятками миллионов не требовалось. А так… маленькая мастерская буквально в десяток сотрудников вполне сподручно их лепило. Из жести и чугунных фрагментов. Использую оснастку для консервных банок и простенькую вагранку с отливкой готовых поражающих элементов в разъёмные многоразовые формы…

— С факелом бежит! — крикнул подпоручик, наблюдая за округой через зеркало.

— Где?

— Северо-Восток.

Солдат с уже заряженной винтовкой. Рывком подскочил к брустверу крыши. Изготовился. Заступил на ступеньку, чуть высовываясь. И быстро выстрел, сразу же отступив.

Попал в ногу.

— Новый бежит.

Теперь уже второй солдат повторил этот трюк. Только в ответ рядом свистнуло несколько пуль. Видимо, срисовали их и начали реагировать.

— Опять бежит. Там же. Пятеро. — прохрипел подавленно Пётр Михайлович. Затравленно оглянулся, понимая, что никто из подчинённых высовываться не готов. Да и нет смысла — смерть это почти что верна. Явно же караулили их.

Несколько секунд лихорадочных размышлений. И, выхватив револьвер, он подошёл к брустверу.

— Возьмите те две скатки и поднимите их. — скомандовал он солдатам. — Чтобы торчали так, словно я высунулся. Вон там и там. Готовы? Давай!

Они подняли.

Секунда.

И в скатки войлока, что хранились на крыше на случай холодов, попало несколько десятков пуль, совершенно их размочалив. Да и вообще — всё вокруг прямо зажужжало в воздухе.

Секунда.

Вторая.

И тишина.

Кто мог стрелять — разрядился.

В этот-то момент Пётр Михайлович и высунулся. С револьвером. И быстро-быстро произвёл все шесть выстрелов в тех молодцов, что бежали с факелами к хворосту. Того, что с горем пополам всё же накидали под стены блокгауза.

Три пули попали. Дистанция-то совсем небольшая. Остальные двое, уронив факелы, бросились в стороны…

Минуту спустя из подвала подняли ещё несколько ящиков с гранатами. Прям вовремя. Потому что нападающие вновь попытались поджечь хворост. Вот им и прилетела парочка осколочных гранат. Одна упала в сами ветки, разметав их. А вторая дальше — уже накрыв степь широкой осыпью осколков.

Подпоручик то ли по ошибке, то ли намеренно передержал подожжённую запальную трубку. Из-за чего жахнуло в воздухе, сработав как шрапнель.

— Это как это? — удивлённо спросил солдат.

Взрыв-то они все почувствовали высокий, а не на земле. И вой поднялся особый — видно, зацепило неприлично много.

Пара секунд паузы.

И Пётр Михайлович полез за новой гранатой. Поджёг.

— Раз. Два. Три. Четыре. — отсчитал он.

И метнул.

— Пять. Шесть. Семь.

Бах! Жахнул новый взрыв. И снова в воздухе. Где-то метрах в пяти над землёй, поднимая очередную волну воя и ругани.

Впрочем, нападающие дальше наседать не стали. Откатились. Очень уж болезненными оказались эти высокие подрывы. За один «бах» складывая человек по тридцать или около того.

Вообще, это нападение на блокгауз и попытка его взять закончилась кошмарно. Полной деморализацией и несколькими сотнями раненых да убитых. Катастрофа! Настоящая катастрофа! Вторжение ещё не началось, а уже ТАКИЕ потери…

Так или иначе, но до самого рассвета от блокгауза отстали. То есть, где-то на час. Утром же подошла казачья бригада. На верблюдах. И всем эти степным гостям стало резко не до этого небольшого укрепления…

Телеграфные линии под землёй проложили, но аппараты ещё не поставили. Поэтому сообщить о нападении бойцы в блокгаузе ночью не могли. Однако помощь пришла. С воздушного шара, что у бригады всё же имелся, «срисовали» приближение противника и смогли своевременно выступить. Более чем за сутки.

Начиналась большая драка в степях юго-восточнее Оренбурга.

И первый блин у нападающих явно вышел комом. Да и второй, судя по всему, тоже. Так как перестрелка с бригадой казаков им тоже совсем не понравилась.

ОЧЕНЬ.

Карабины Шарпса работали на удивление продуктивно. Что наложилось на ночное поражение. Как итог — бегство. Ну, то есть, стратегическое отступление для перегруппировки. Но энергично.

Да вот незадача — всадники