Вечный Рим. Первый свиток. Император - Анатолий Анатольевич Логинов Страница 32

От размышлений Луция отвлек триерах Архилох. Его Лонгин забрал с «Орла» на свой новый флагманский корабль. Конечно, эллин предпочел бы остаться на своем знакомом до последнего гвоздика «Орле», но против приказа командующего флотом не поспоришь. Так на галеасе «Гнев Рима» появился не только знакомый вождю флота капитан, но и большая часть команды и даже глава либурнариев.

— Вождь, «Палица Геркулеса» отстает. Сообщили, что оборвались ванты фок-мачты. Парус они опустили, мачту убрали, — доложил он Луцию. Лонгин мысленно улыбнулся. Конечно, никто из его контуберналов не решился доложить плохую новость лично, уговорили триерарха. Знают про его хорошее отношение к Архилоху.

— Отправить сигнал «Палице Геркулеса» в сопровождении «Чайки» идти к берегу и заниматься ремонтом, — приказал Луций и добавил. — Что, Гай Требоний отправил тебя вместо того, чтобы самому доложить?

— Нет, — попытался защитить дежурного контубернала Архилох. — Я просто первым услышал доклад наблюдателя.

— Понима-аю, — с иронией протянул Луций. — Что еще делать командиру корабля в походе, как бегать с донесениями вместо вестовых и контуберналов. Ладно, с «Палицей» и ее строителями разберемся после похода. Ты иди на мостик, по дороге прикажи прислать к мне Планка.

— Что прикажешь делать капитану сейчас? Когда спокойно справляются кормчий с помощником? — ответил Архилох. — Нечего мне на мостике делать, пойду в каюту.

— Тебе виднее, можешь отдыхать если делать нечего, — отмахнулся Луций, — но Планка вызови…

Старший из контуберналов, Луций Мунаций Планк, был всего на четыре года младше Луция Лонгина. Но в отличие от него, только начал проходить «путь чести*». А поскольку контуберналы Лонгина представляли собой не адъютантов, как на суше, а скорее штабных офицеров, он предпочел начать свою карьеру со службы у вождя флота.

* cursus honorum — последовательность должностей

военных и политических магистратур,

через которые обязана была

проходить карьера римского политика,

чтобы достичь сенаторского ранга.

Последние годы существования республики

Планк появился быстро, словно ожидал вызова. Не один. С вестовыми, несшими небольшой столик, ящик, подставку и футляры со свитками.

— Сам догадался, — заметил Луций Лонгин. — Молодец. Где остальные?

— Все сейчас подойдут, — доложил Планк.

Действительно, пока матросы раскрыли и укрепили столик, разложили свитки на специальной подставке свитки и установили ящик, на ют подтянулись остальные контуберналы, включая дежурного Гая Требония. Заодно подошел и Тиберий Клавдий Нерон, исполнявший при Луции обязанности, как называл эту должность гений Лонгина, «начальника штаба». Еще полтора часа ушло на отыгрывание разных вариантов сражения в отсутствие одного из семи галеасов. Спорили и тут же проигрывали на растянутой на столике карте, кидая кости и двигая маленькие фигурки, изображающие кораблики. Хорошо, что качка почти не чувствовалась. Пусть у моделек к днищу иголочка приделана. и они на коже карты должны держаться даже при шторме, но разыгрывать варианты приятней в хорошую погоду. Как сейчас…

После окончания «командно-штабной игры» контуберналы сели за переписывание и пересылку указаний Луция, которые он приказал отправить командовавшим эскадрами префектам флота. Указания отправляли на лодках, вызванных с флагманов эскадр. Такая игра накануне битвы и рассылка приказов, придуманная Лонгином и опробованная в битвах с флотом Митридата, позволяла управлять эскадрами короткими кодовыми сигналами. До берегов Арморики (Бретани) оставалось немного, поэтому проигрыш возможных вариантов пришлось выполнять только с контуберналами, без участия префектов. Но на войну с галлами он взял самых опытных командиров, получивших опыт войн с пиратами и понтийским флотом. Поэтому Луций не переживал. Учитывая опыт, им достаточно будет описанного в свитках.

Ветер понемногу стих, а потом внезапно поменял направление. Паруса пришлось спустить и перейти на весла, отчего скорость движения резко упала и Луций уже начал обдумывать смену курса. Все-таки они уже давно не высаживались на берег и для античных моряков такое плавание казалось невыносимо трудным. Но берег, к которому приближался флот, принадлежал галлам и высадка могла обернуться полноценной десантной операцией. Луций вместе с гением напряженно всматривались в очертания берега, потом сверяли их с картой. Скверной, напоминающей скорее кроки, чем полноценную карту, но, как надеялся Луций, достаточно информативной. По ней получалось, что если обогнуть два маленьких островка, виднеющиеся на горизонте, то немногим дальше расположен остров побольше, называемый Виндилис. Высадка на остров, учитывая отсутствие сведений о том, что происходит на берегу материка и где сейчас армия Красса, показалась Лонгину более предпочтительной. Он уже собирался отдать команду на поворот, когда пришло сообщение, что сторожевой корабль «Глаз Нептуна» обнаружил венетский флот. Огромный флот, больше сотни, а возможно — двух сотен кораблей, которые движутся навстречу римлянам.

— Передать на корабли — построение «четыре»! — крикнул Лонгин Гаю Требонию.

Огромная армада венетских лодий, больших и малых, растянувшись в две линии, надвигалась на тонкую красную линию римских кораблей. Хотя ветер венетским кораблям дул попутный, а их моряки имели неплохой опыт, но флот из двухсот с лишним кораблей и корабликов, редко ходивших вместе, поневоле двигался медленно. Луций, посмотрев и полюбовавшись на это зрелище несколько мгновений, приказал.

— Гай, срочно. Передать всем — порядок «пять»!

Требоний умчался на мостик, а на ют, к Луцию, прибежали остальные контуберналы, уже облаченные в доспехи и с оружием. Двое принесли доспех и оружие Лонгина.

Пока Луций готовился, флоты сблизились на расстояние, позволяющее ввести в дело катапульты и скорпионы. Полетели в сторону галлов первые камни. Как успел заметить Луций, одной из лодок, шедших в первой линии, не повезло. Крупный камень из катапульты попал точно в середину корпуса, пробил палубу и дно корпуса. Лодка начала погружаться носом вперед, внезапно затормозила и в нее врезалась лодья из второй линии. Что случилось с экипажем, Лонгин уже не видел…

Флоты сблизились и началась битва, сразу распавшаяся на поединки. Галеасы, менее маневренные, чем обычные галеры и, тем более, либруны, использовались как своеобразные «артиллерийские платформы», забрасывая корабли галлов из катапульт камнями и зажигательными снарядами, а также тяжелыми стрелами скорпионов. Несколько лодий венетов загорелись практически сразу. Но часть лодей, видимо имевших опыт схваток с римлянами, продолжала атаки на большие и неманевренные корабли. Остальные пытались ускользнуть от схватки с галеасами и атаковать