Варлорд. Политика войны - Николай Соболев Страница 24

За неделю обстановка немножко стабилизировалась, наши колонны прошли всю Астурию и Кантабрию, и, самое главное, установили связь с басками. И уже совместно с ними вышибли разрозненные группы мятежников на юг, за Баскские горы и Сьерра-де-Кантабрия. Комитет обороны немедленно мобилизовал строителей и отправил их на перевалы, сооружать бункера. Почти вся Зеленая Испания*, кроме Галисии, оказалась у нас в руках.

* Зеленая Испания — северное, кантабрийское побережье с влажным морским климатом, называемое так для отличия от засушливого Кастильского плоскогорья

Теруэль и Касерас республиканцы прощелкали, а Сарагосу отбили ценой жутких потерь. Что печально — совсем не боевых. Генерал Мигель Кабанельяс, старый хрен, седобородый дедушка, похожий на Санта-Клауса, водил за нос правительство, а сам вписался в заговор. Как командир 5-й органической дивизии он объявил военное положение и приступил к арестам республиканцев. Однако заранее предупрежденные левые оказали серьезный отпор, а возглавил его прибывший в город для переговоров главком ВВС Мигель Нуньес де Прадо.

И понеслось — Кабанельяс расстрелял арестованных, анархисты начали убивать «буржуев». Бои с переменным успехом шли несколько дней, пока на помощь не пробились две посланные Нестором Ивановичем колонны по сотне грузовиков в каждой и пока авиация республиканцев на начала бомбить позиции Кабанельяса. Там его и похоронили, а всего эскапада в Сарагосе обошлась примерно в шесть тысяч убитых, из которых расстреляно почти четыре, по две с каждой стороны.

По всем городам формировали ополчение, в милисианос тысячами записывались добровольцы, включая женщин. Мятежники тоже не дремали — из Португалии в Кадис примчался Санхурхо, немедленно признанный за руководителя заговора, но гораздо важнее, что они получили самолеты. Уже 10 июля в Тетуане приземлилась итальянская транспортная эскадрилья, 12-го — группа немецких «туристов» на Ju-52 в сопровождении пяти истребителей He-51. Теперь все зависело от Севы и его эскадрильи — наши «кобры» превосходили «хейнкели» по всем параметрам.

Первый допрос Молы Панчо свел к формальностям — фамилия, имя, звание и тому подобное. Так, чисто на психику надавить, дать привыкнуть к статусу подследственного.

Генерал, разумеется, хорохорился и ерепенился, но Панчо не зря учился у Лаврова, да и сам за столько лет опыта набрался. Во-первых, он поставил в камеру Молы радиоприемник — наш, одноканальный. А во-вторых начал трясти арестованных подчиненных генерала, начиная с самого низа. Не могу сказать, что все происходило в рамках законности, пару раз заговорщики точно получили по морде, но… раскололся один, потом второй и так далее, по цепочке.

Известия по радио шли специфические, сильно лучше реальных — например, сообщали о взятии Леона, о смерти Кейпо де Льяно, о бомбардировках протектората Марокко республиканцами, об отказе итальянцев и немцев в помощи… Ради такого арестанта Панчо создал специальную «редакцию вещания», а Термен обеспечил «передачи» — к исходу недели моральное состояние Молы от настоящих и фейковых новостей сильно упало.

— Вот показания лейтенанта Каскайо, полностью изобличающие вас, как организатора заговора.

— Щенок, неблагодарный щенок, — сквозь зубы прошипел Мола.

— Вот собственноручное заявление майора Вильегаса о вашем приказе «расстреливать всех, даже тех, кто будет просто шляться у арсенала».

Генерал сжал челюсти и уставился в угол допросной.

— С вами все ясно, но у меня осталось несколько вопросов, — монотонно бубнил Панчо. — По каким причинам вы изменили свое майское решение и направили генерала Годеда вместо Валенсии в Барселону? Ваш контакт в Военном министерстве, известный как «Эль Текнико» это полковник Валентин Галарза, так?

Панчо не поднимал глаз от бумаг, но боковым зрением уловил, как дернул головой и метнул на него быстрый взгляд Мола — ведь такие подробности мог знать только самый высший круг заговорщиков!

— Ну хорошо, Мадрид и Барселона слишком далеко, давайте возьмем что-нибудь поближе… — Панчо медленно перебрал несколько отпечатанных на машинке листков и выбрал один. — Почему вы решили заменить в качестве руководителя заговора в Бургосе генерала Гонсалеса де Ларо на генерала Саликета?

Лицо Молы исказилось — предатели, кругом предатели!

— Зачем вы создали две хунты в Бургосе, гражданскую и военную, если обе возглавляли генералы?

Вот тут Молу и прорвало:

— Идиоты! Потому, что они идиоты! Криворукие кретины, неспособные хранить тайну и видеть дальше собственного носа! Изменники!

Панчо выиграл — генерал уверился, что его сдали ближайшие соратники, и принялся мстительно строчить показания на всех. Я же посоветовал другу выступить в роли кинематографиста (не все же фильмы ему смотреть) и снять заявление Молы на кинопленку.

Пока он искал оператора, запросили помощи баски — оружия у них маловато, производство заточено в основном на пистолеты, а с ними против пулеметов как-то не очень воюется.

Самим мало, но баски держали Сан-Себастьян и, что еще важнее, Ирун — наш участок границы с Францией, по которому шли срочные грузы, так что делиться пришлось. Сформировали целый состав — несколько танков, ЗСУ, пулеметы, винтовки и так далее, с ним я и поехал в Бильбао, на встречу с Хосе Агирре.

Встречали нас с развернутыми знаменами, от которых меня прямо оторопь взяла — красный флаг, на нем шестиконечная звезда, а на ней свастика!!! Не такая угловатая, как у наци, скругленная, но все равно — свастика! Поверх звезды Давида, ага.

Я даже глаза протер, но нет, все реально. Как оказалось, это флаг Баскского национального действия, левых в отличие от Баскской националистической партии Агирре. Такой вот идеальный символ «все и в кучу», точно как происходящее в Республике, где вокруг Народного фронта собрались респектабельные буржуа, оголтелые леваки и без малого сепаратисты. И как с этим зверинцем управляться — бог весть.

Баски даже перессориться успели при разгрузке оружия — левые-то примчались меня встречать чтобы первыми наложить лапу на то, что выцыганили правые. Чуть до драки у меня на глазах не дошло, пришлось горячих горцев успокаивать и самолично делить привезенное.

Местное ополчение, Euzko Gudarostea*, создавал в основном Агирре, он вообще оказался хорошим организатором и уже сформировал, по нашему примеру, Комитет обороны. Причем не стал тянуть одеяло на себя, а пристроил к делу всех, вплоть до социалистов и коммунистов.

* Euzko Gudarostea — буквально «Баскская армия», численностью до ста тысяч человек, впоследствии XIV корпус республиканской армии.

— Вы же католик? — Агирре, хоть и знал это наверняка, предпочел уточнить.

— Что-то вроде.

— Тогда прошу принять участие в церемонии, в базилике Девы Марии Бегонии.

— Что за церемония?

— Моя присяга на верность Церкви.

А он неплох! Хороший пиар-ход, которым снимается все противостояние