Финал - Алим Онербекович Тыналин Страница 24

Он принялся набивать трубку табаком из потертого кисета. Его размеренные, почти ритуальные движения создавали обманчивое впечатление неспешной беседы, но я понимал, что от моих слов сейчас зависит чрезвычайно многое.

— Расскажите, что произойдет дальше на Дальнем Востоке? Как будут развиваться события? Что предпримет Япония?

Я глубоко вздохнул. Вот он, критический момент.

В прежней реальности я знал точный ход событий. Японцы оккупируют Маньчжурию, создадут марионеточное государство Маньчжоу-го, а затем продолжат агрессию. Но теперь…

Мукденский инцидент не состоялся в том виде, какой был мне известен. История начала меняться. И мне нужно найти верную линию ответа, балансируя между правдой и предположениями.

— Товарищ Сталин, — начал я осторожно, — наше вмешательство уже изменило ход событий. Предотвращение Мукденского инцидента в его изначальной форме создало необычную аномалию. Теперь возможны различные сценарии.

Сталин поднял бровь:

— Необычные аномалии? Интересное выражение… Продолжайте.

— Япония в любом случае не откажется от планов экспансии, — уверенно продолжил я. — Квантунская армия слишком далеко зашла в подготовке. Мукденский инцидент сорван, но они обязательно организуют новый. Возможно, уже в ближайшие недели. У них нет выбора, милитаристские круги Токио требуют результатов.

Я подошел к карте Маньчжурии, висевшей на стене.

— С высокой вероятностью они проведут серию провокаций вдоль железных дорог здесь, здесь и здесь, — указал я на ключевые узлы транспортной сети. — Затем последует масштабное вторжение под предлогом «защиты японских интересов». Конечная цель — полная оккупация Маньчжурии и создание марионеточного государства.

Сталин выпустил клуб дыма:

— А что Китай? Что Гоминьдан?

— Чан Кайши занят борьбой с коммунистами. Его армия не готова противостоять японцам. Слабая воля, отсутствие технического превосходства, коррупция в командовании. Без внешней помощи китайцы быстро отступят из Маньчжурии.

— И что вы предлагаете? — Сталин наклонился вперед. — СССР не может открыто вмешаться в конфликт. Наше положение слишком уязвимо. Идет индустриализация, мы еще не готовы к большой войне.

Я решительно кивнул:

— Именно поэтому я предлагаю асимметричный ответ, товарищ Сталин. Операцию ограниченного масштаба с четкой целью — защитить Дацинское месторождение и предотвратить полную оккупацию Маньчжурии японцами.

Сталин жестом предложил продолжать. Я развернул на столе заранее подготовленные схемы.

— Операция «Дацин». Быстрый, решительный удар механизированными частями в сочетании с дипломатическим маневрированием. У нас есть несколько технологических преимуществ, которые японцы не ожидают встретить.

— Каких именно? — Сталин подался вперед.

— Во-первых, танки Т-30, — я положил перед ним схематичные чертежи. По сути, это прототип будущего Т-34, но созданный мною на несколько лет раньше. — Дизельный двигатель, 76-миллиметровая пушка, наклонная броня, неуязвимая для всех существующих сейчас японских противотанковых средств. Тридцать таких машин решат исход любого столкновения с Квантунской армией.

Сталин изучал чертежи с нескрываемым интересом:

— Я помню. Это ведь ваша разработка?

— Моя концепция, доработанная нашими конструкторами, — уклончиво ответил я. — Ключевые элементы — дизельный двигатель В-2 и наклонная броня. Японцам нечего противопоставить такой технике.

— Продолжайте.

— Во-вторых, новая бронебойная и кумулятивная артиллерия. В том числе реактивного типа. В-третьих, система тылового обеспечения — грузовики повышенной проходимости, тягачи для перевозки танков. А самое важное, мы знаем, где находится нефть. Это обеспечит нам стратегическое преимущество.

Я развернул подробную карту операции:

— Предлагаю следующий план. Механизированная колонна, включающая тридцать танков Т-30, шестьдесят бронетранспортеров и артиллерию, наносит молниеносный удар через границу, двигаясь к Дацину. Одновременно происходят удары по ключевым японским постам. За три дня мы берем под контроль железнодорожные узлы и нефтяной район.

Сталин медленно поднял глаза от карты:

— Вы предлагаете начать войну с Японией?

— Нет, товарищ Сталин. Предлагаю ограниченную операцию под видом помощи китайскому населению. Официально это будут не части Красной Армии, а добровольцы, поддерживающие местное сопротивление японской агрессии. Такая версия уже использовалась нами в Испании и будет использоваться в будущем.

Я продолжил, чувствуя, что Сталин не отвергает идею:

— Операция делится на три фазы. Подготовка — разведка, доставка техники по КВЖД под видом учений, дезинформация. Затем молниеносный захват — форсирование границы, блокирование железнодорожных узлов, захват нефтяных районов. И наконец, удержание и защита — создание укрепленного района, подготовка к возможному контрудару японцев, налаживание связей с местным населением.

Сталин слушал, не перебивая, методично посасывая трубку. Когда я закончил описание военной части, он задал ключевой вопрос:

— А дипломатическое прикрытие? Мировая реакция?

— Японцы уже скомпрометированы попыткой проведения Мукденской провокации. Поэтому их протест будет восприниматься не так внимательно. Заявление СССР: советские добровольцы помогли китайским рабочим отстоять Дацин от японской провокации. Призыв к международной комиссии для расследования инцидента — это даст нам время. Далее будет установление Совместной Китайско-Советской администрации на территории нефтяного района.

Сталин медленно кивнул:

— А с кем сотрудничать в Китае? С Чан Кайши или с Мао?

— В идеале балансировать между обоими, товарищ Сталин. Гоминьдан имеет международное признание, но Чан Кайши ненадежен. Коммунисты идеологически ближе, но сейчас слабы. Предлагаю гибкий и комбинированный подход — создать в зоне нефтедобычи особую администрацию, формально подчиненную центральному правительству Китая, но фактически контролируемую СССР через советников и экономические механизмы.

Я развернул последнюю схему:

— Стратегические цели операции. Краткосрочные — срыв японского захвата Маньчжурии, удержание нефтяного района. Среднесрочные — запуск добычи нефти, переход управления к китайским союзникам. Долгосрочные — формирование Союзной нефтяной зоны Китая и СССР, подрыв позиций Японии перед будущей мировой войной.

Сталин поднялся и медленно прошелся вдоль стола. Наступила тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Я ждал его реакции, понимая, что предложил чрезвычайно смелый план.

— Товарищ Краснов, — наконец произнес он, остановившись у окна, — вы говорите о будущей мировой войне как о неизбежности.

— Она неизбежна, товарищ Сталин. Но наши действия могут изменить ее характер и последствия для СССР. Если мы установим контроль над Дацинским месторождением, это радикально усилит нашу энергетическую безопасность и ослабит Японию как потенциального противника.

Сталин снова сел за стол и начал делать пометки на полях карты.

— Что если японцы ответят полномасштабным вторжением на нашу территорию?

— Маловероятно, товарищ Сталин. У Японии нет ресурсов для войны на два фронта. Их основные силы скованы в Китае. А наша демонстрация силы, особенно технического превосходства, заставит их пересмотреть планы. Японская военная доктрина основана на уверенности в техническом превосходстве. Если мы разрушим эту уверенность, они будут действовать гораздо осторожнее.

Сталин задумчиво постучал карандашом по столу:

— Кто должен командовать операцией?

— Это уже решать