Русская Америка. Сухой закон 3 - Михаил Дорохов Страница 23

— У тебя же, наверное, есть семья, Алекс? — ласково произнёс здоровяк, — Зачем им такие нервы? Расскажи нам всё, а мы оформим тебе сотрудничество со следствием. И ты выйдешь довольно быстро.

Я тяжело вздохнул и ответил:

— Где мой адвокат?

— Адвокат тебе не поможет! — злобно процедил худой инспектор, — Ты по уши замазался, Соколов!

— В чём же? — полюбопытствовал я.

— Покушение на убийство Джима Кравеца. Убийство его подельника! И всё это в составе преступной группы! Сопротивление полиции! — торжествующе хлопнул по столу «плохой коп» Курт.

Ну да. На дурака, что ли, берут? Убить преступника и за это сесть на тысячу семьсот вольт? Ну-ну! Поищите другие уши, чтобы заливать в них эту ерунду…

— Я действовал в пределах самообороны. Потому что мне угрожал и потом напал гангстер. Я приложил все усилия, чтобы спасти полицейского, — намекнул я на то, что фактически утащил шерифа Фэллона из-под огня, — А люди из моего охранного агентства хотели защитить меня и прийти на помощь полиции в задержании преступников. Чего, кстати, им сделать — не дали. Так что называть их преступной группой — верх неуважения к их трудной работе, детектив. Что до сопротивления полиции — это уже наговор. И мой адвокат обязательно это узнает.

— Складно поёшь, Алекс! — прорычал очкастый.

Интересно, он сам по себе такой импульсивный, или просто актёр хороший?

— Помощь в задержании преступников? — переспросил громила, — В вашем охранном, если так можно выразиться, агентстве, есть снайпер, который застрелил одного из людей Кравеца. Так что кое-какую работу он всё-таки выполнил.

— И спас тем самым меня, шерифа Джона Фэллона, лейтенанта, простите, не знаю его имени и детектива Барлоу.

Я умышленно сделал вид, что не знаю лейтенанта Дёрпа. Зачем светить кому-то моё с ним знакомство? Пусть даже на уровне «я в курсе, как его зовут». Я потянулся на стуле и попытался занять более удобное положение. И продолжил:

— Моего бойца должны отпустить. Он выполнял работу по защите меня — его нанимателя. И сделал всё, чтобы помешать преступникам. А они могли пристрелить или меня, или полицейских. А может, и несколько человек. Как, кстати, шериф Фэллон?

«Плохой коп» хмыкнул и ничего не сказал. А вот здоровяк вздохнул и ответил:

— Он в тяжёлом состоянии в больнице. Надеемся, выкарабкается.

— Отойдём, Дик! — резко произнёс худой «злодей» и резко встал.

Его стул противно проскрежетал по полу. Оба напарника отошли в угол. «Хороший коп» навис над своим коллегой-инспектором, и они начали шептаться.

Я поправил на запястье браслет наручников. Когда я зашёл, очкарик приковал меня собственноручно к штанге, выпирающей посреди стола. Интересные порядки. Вроде бы их должны были снять. По крайней мере, я такое видел в фильмах. Либо «демократия» и права человека ещё были не такой страшной вещью в это время для этих бравых ребят, либо они сделали это нарочно, чтобы я ощущал себя неуютно.

А парочка, тем временем, говорила так, что я слышал обрывки фраз.

— Сейчас приведут свидетелей по его делишкам, и он запоёт как миленький… — ухмыльнулся инспектор.

Детектив что-то забубнил, чего я уже не слышал.

— Я тебе говорю, у нас есть на руках все данные, чтобы закрыть его по полной! — снова чуть повысил голос «плохой коп» и бросил на меня торжествующий взгляд.

— Да ладно тебе… — громила что-то произнёс, а затем добавил чуть громче, — Жалко парня, дадим ему шанс. Зато раскроем ещё несколько дел. Мы поможем ему, он выручит нас. И всё…

Беседа велась так, что со стороны казалось, словно все эти отдельные фразы были случайными по громкости. Расслабленными и ненавязчивыми.

У меня не было сил улыбаться. Меня пытаются развести, как лоха. Думают, что я сейчас ухвачусь за эту соломинку и буду сам себя «докручивать». Например, нервничать и думать — что за свидетели у них? Или что я поверю в то, будто заключу выгодную сделку со следствием. Ну-ну. Пока что мне не предъявили никаких показаний сторонних лиц. Про свидетеля мне сказал только Фэллон. И я что-то сомневаюсь, что такой человек, как шериф, раструбил об этом всему участку, учитывая, как он знатно провалился в Мидтауне, когда его поставили на место агенты Бюро после перестрелки с Луи «Два ствола» Альтери.

Кстати, про самого Альтери не прозвучало пока ни слова. Хотя это нехилый такой козырь. Было бы неплохо понять — знают ли они вообще о расследовании Фэллона? Но задавать сейчас какие-то наводящие вопросы не стоит. Поймут, что что-то не так и тоже начнут копать в этом направлении. Нет, мне нужно самому позарез узнать — кто на меня настучал полиции про то, что я ликвидировал Луи. И помочь мне в этом может разве что Дёрп. Который сейчас, скорее всего, тоже в больнице.

У меня есть время собраться и аккумулировать все силы, чтобы не уехать на пяток лет в тюрьму. Иначе всем моим начинаниям придёт конец. Парни справятся, но я думаю, что после моей успешной посадки, возьмутся и за них. А идеи — как с помощью бутлегерства быстро выйти на гигантские обороты за счёт вложений в выгодные легальные «стартапы», и как сыграть на грядущих изменениях — есть только у меня. Ибо я знаю — как всё будет дальше…

Похоже, детективы пришли в некое замешательство, увидев, что я не тороплюсь нервно окликать их и обещать всеобъемлющее сотрудничество. Оба вернулись к столу, и «плохой коп» навис надо мной:

— Ну что, Алекс, как же нам поступить с тобой? Дик говорит, что надо пойти тебе навстречу. Но лично я и гроша не дал бы за твои слова. Удиви меня! Дай что-то, что убедит меня помочь тебе, парень! — и он устало плюхнулся на стул, выбивая из пачки сигарету.

Я поднял глаза на детективов:

— Вы взяли не того человека. Я — законопослушный гражданин.

Желваки на лице у очкастого напряглись.

— Парень, ты роешь себе яму, — серьёзно ответил его напарник, тоже опускаясь на стул.

Тот под его весом жалобно заскрипел, взывая ко всем мебельным духам о пощаде.

— Где детектив Барлоу? — спросил я.

Курт удивлённо поднял бровь.

— Зачем он тебе?

— Он тоже был там, на стройплощадке, — пожал я плечами.

— Он в больнице.