Деймос. Спектр силы - Сергей Извольский Страница 17

с медным оттенком. Лицо удивительное и примечательное — передо мной сейчас оказался идеал искусственной красоты двадцать первого века. На Арагоне такую внешность могут позволить себе только те, кто способен менять или высмеивать моду высшего общества, иначе подобное будет выглядеть по-плебейски — думал я, оценивающе глядя на тонкий нос, слегка впалые скулы и чувственные припухлые губы. Зеленые, неестественно яркие глаза незнакомки при этом с интересом, и со странным выражением в свою очередь изучали меня — как будто я веду себя не просто смело, а до изумления смело.

Лицо не скрывающей удивления дамы кажется смутно знакомым, при этом уверен, что никогда ее не видел. Женщина немолодая — выглядит лет на тридцать, но при этом сногсшибательно красивая своей необычной неклассифицированной на Арагоне плебейской красотой. Сама дама в этот момент, все еще удивляясь, но при этом не выказывая никакого смущения или недовольства тем, что я столь бесцеремонно ее рассматривал, вдруг подмигнула мне и улыбнулась уголком губ.

— Всем здравствуйте, — выпрямилась она, осматривая остальных. — Меня зовут Анна, с этого момента я являюсь куратором вашей группы.

Только сейчас понял, что с того момента как женщина подошла к нашему столу, никто рядом даже не дышал. Интересно, почему.

Назвавшаяся Анной дама на меня больше не глядя, прошла к другой стороне полукруглого стола и села на краешек, закинув ногу на ногу. Ее уверенная грация движений меня настолько привлекла, что я буквально взгляд не мог отвести, но при этом все же заметил — оказавшиеся рядом юные патрицианки в синих пиджаках Аларкона заметно напряглись.

— Итак, начнем, — заговорила куратор Анна. — Каждому из вас в возрасте четырнадцати лет был вживлен модернизированный стек-имплант третьего уровня, так называемый квант-души…

Ну не каждому — с удивлением отметил я, что куратор не обладает полнотой информации о всех здесь присутствующих. У меня, по официальной легенде, сейчас не квант души, а стек-имплант первого уровня в дублирующей оболочке. Его нельзя переносить в другую, как квант души, но прикрепленную к стеку-импланту первого уровня телесную оболочку можно восстановить из любой степени повреждения, вопрос только стоимости биоматериала.

Я почему и клона в живых оставил — разница сумм все же не слишком велика, но для меня может быть критичной, тем более что не понимаю пока точно размера имеемых у меня ресурсов. Примерно знаю — кроме фамилии ненавистной у меня только полученный сегодня пистолет да душа, а деньги лишь те, что на счету Седьмого отряда второй ступени Кальдерона. И в отличие от других патрициев, отправленных на путь развития фамилиями с подтверждениями финансовых гарантий обеспечения, положение у меня такое себе, шаткое. Почему и важно узнать кто платит в случае чего.

— Каждый из вас так или иначе уже хотя бы раз менял свою телесную оболочку, иначе вы не находились бы здесь, — продолжала Анна. — Сегодня же для вас начинается совершенно новый этап обучения на выбранном вами пути, но прежде я проведу лекцию с базовой информацией об устройстве нашей Республики.

Достав из кармана небольшую телескопическую указку, раздвинув ее с резким щелчком до метровой длины, Анна уселась поудобнее — так что обтянутое кожей штанов бедро вышло на первый план моего восприятия. Да и отобразившаяся внутри пространства изогнутого стола голопроекция социальной пирамиды была мне абсолютно знакома, ничего интересного там точно нет, на ноги куратора смотреть много приятнее. Красивое, привлекательное и волнующее зрелище — подумал я, и захотел себе пару пощечин дать, чтобы взбодриться и сосредоточиться на более важном.

— Итак, в основании социальной пирамиды находится охлос, или так называемая масса, составляющая семьдесят восемь процентов населения. Отчего их часто так и называют — семьдесят восьмые, — указка была только что направлена на уровень пола, где расположился широкий фундамент модели республиканского общества.

Я только мельком глянул за стеком в руке, вновь вернувшись взглядом к иным частям тела лектора. Анна вела речь сидя боком на краешке стола и начав покачивать мыском сапога, отчего ноги в области линий бедер и ягодиц выглядели теперь еще более привлекательно.

Внутренние демоны согласно гомонили, наслаждаясь зрелищем, а я только сейчас полностью начинал понимать сказанное мне ранее Сандрой, осознавая, что именно я должен понять, когда вырасту. Понятно, что со временем этот болезненный интерес успокоится, сейчас ведь эффект новизны работает, но все равно возможность манипуляций моим сознанием пугает. Лоле ведь оказалось достаточным просто показать мне грудь, чтобы отвлечь от важных мыслей…

— Охлос ограничен как умственно, так и наличием потолка возможностей, существуя в разных протекторатах в разных условиях. В основном условно-благоприятных, — сделала оговорку Анна.

Несмотря на то, что был увлечен эстетикой ее женской уверенной привлекательности и воспоминаниями о груди Лолы, машинально отметил новую информацию. «Условно-благоприятные» — первый раз слышу такую классификацию и это значит, что в Республике есть и другие условия жизни семьдесят восьмых.

— Основная задача массы охлоса есть существование и собственное воспроизводство. В Республике каждая женщина обязана родить двух, или иное количество детей. Или обязана не родить — в зависимости от территориальной демографической ситуации. Все вышедшие из охлоса дети не позже чем через одиннадцать стандартных лет от своего рождения попадают в инкубатор, где воспитываются вплоть до…

Анна, вещая дежурным тоном и ленивыми жестами водя указкой по голограмме, вдруг замолчала на полуслове и обернулась к сидящей ближе к центру стола четверке в красных пиджаках Веги. Да, я краем глаза улавливал, что одна из менторов там очень уж показательно ерзает и мимикой демонстрирует желание прокомментировать сказанное, теперь на это обратила внимание и куратор.

— Фабиана Гарсия, Дом Гарсия, — медленно произнесла Анна, явно сверившись с информацией омнифона в дополненной реальности. Уже одно то как она это сказала дало понять, что Анна неместная — никто на Арагоне не называл кланы домами, это республиканская манера. — У вас ко мне какой-то вопрос, Фабиана?

— Да, донна Анна, — кивнула патрицианка из клана Гарсия, отводя упавший на лицо локон пепельно-стального цвета. На темно-красном пиджаке алый металлический щит инкубатора Вега, внутри бело-зеленая ламия с тройкой.

Посмотрев на герб, я оценивающе глянул и на саму Фабиану. Густые вьющиеся волосы серебряно-пепельного цвета распущены, на свету переливаются зеленоватым сиянием; радужка естественного голубого оттенка. Безродная нижних ветвей фамилии, в отличие от сидящего в центре стола патриция из Сааведра с цербером и единичкой на золотом щите. Вот этот белая кость всего клана Гарсия. Волосы тоже пепельные, но оттенок уже идеальная платина,