Константин. Аландская Звезда - Иван Валерьевич Оченков Страница 17

Ретирадное орудие тут же рявкнуло, подняв столб воды прямо перед форштевнем вражеского флагмана. Наши дружно закричали — ура! Следующее ядро легло с перелетом, зато третье расщепило фальшборт на носу. Не бог весть какое повреждение, тем не менее, продемонстрировавшее неприятелю, что легкой победы не будет. Как и следовало ожидать, англичане ничуть не смутились и продолжили преследование, упрямо сокращая разделявшее нас расстояние.

— С «Блейнхема» сигналят — угля осталось на час хода! — доложил вахтенный.

Черт, как же все-таки не вовремя. Никогда не думал, что начну понимать Рожественского, загрузившего свои броненосцы паче всякой меры.

— Сигнал эскадре, сбавить ход до шести узлов!

— Вот вам бабушка и Юрьев день! — вздохнул Аркас.

К счастью для нас, англичане все это время не торопились. Несмотря на то, что его новейшие корабли имели серьезное превосходство в скорости, Дандас не желал рисковать, и его блокшипы все время следовали за нами. В противном случае бой начался бы еще вчера.

Впереди, как уже упоминалось, шел 131-пушечный красавец «Дюк оф Веллингтон». За ним 102-пушечный «Роял Джордж», и 91-пушечники: «Джеймс Уатт», «Орион», «Цезарь» и «Эксмут», названный так в честь знаменитого адмирала и второстепенного литературного героя [1] Эдварда Пеллью, 1-го виконта Эксмута. Замыкал строй 80-пушечный «Колоссус», под флагом второго адмирала эскадры Генри Байэм Мартина.

Наша колонна состояла из 84-пушечных «Орла», «Волы» и «Гангута», 76-пушечного «Выборга», 60-пушечного «Блейнхема» и идущего концевым флагманского 75-пушечного «Константина». Семь против шести. Вроде бы и не так много, если не учитывать подавляющее превосходство противника в количестве орудий — 677 против 463. Про суммарный вес залпа, которым принято измерять ударную мощь флотов, и говорить нечего.

Впрочем, этот подсчет носил чисто теоретический характер, поскольку следом за основными силами Дандаса изо всех сил спешили более тихоходные блокшипы: «Рассел», «Гастингс», «Пембрук», «Корнуоллис» и «Хоук» из отряда контр-адмирала Бейнса, а также примкнувший к ним вчерашний беглец «Виктор-Эммануил». Его капитан Джеймс Вилкокс рвался вперед, горя желанием поквитаться с коварными русскими за поражение, а заодно реабилитироваться в глазах Адмиралтейства и командующего, но приказ есть приказ.

Увидев, как мы снижаем ход, Дандас, напротив, поспешил его прибавить, и обогнать нас на сходящемся курсе. То есть, когда мы обменялись с вражеским флагманом первыми бортовыми залпами, дистанция была около десяти кабельтовых, а когда «Дюк» поравняется с идущим головным «Орлом», станет не более трех.

Впрочем, поначалу все шло относительно неплохо. Пушки Баумгарта хоть и несколько уступали британским 68-фунтовкам по весу снаряда, зато превосходили в мощности, так что мало вражескому флагману не показалось. Тем более что в меткости наши артиллеристы, как минимум, не уступали своим британским коллегам. Но время шло, в бой вступали все новые корабли противника, и скоро наши дела пошли не так радужно. Тем не менее, мы держались. Во всяком случае, пока…

После появления паровых машин корабли не просто перестали зависеть от ветра. Они стали более устойчивыми к артиллерийскому огню. Обученные стрелять по старым правилам комендоры противника поначалу старательно целились по нашим мачтам, как будто надеялись таким образом лишить хода. Результат не заставил себя ждать. Не прошло и получаса, как идущий концевым «Константин» лишился срезанной по самый салинг грот-брам-стеньги и сбитого не столько метким, сколь удачным попаданием фока-рея. Имелись повреждения и на «Блейнхеме» с «Выборгом», но это никак не сказывалось ни на нашей скорости, ни на мощи огня.

Ответная стрельба русских артиллеристов оказалась не в пример результативнее. Все обгонявшие нас корабли получили свою порцию бомб. Беда была лишь в том, что стоило нам пристреляться, как противник, пользуясь преимуществом в скорости, уходил вперед, уступая свое место следующему за ним пока еще невредимому товарищу. К тому же британцы тоже сообразили, что потеря такелажа нас не остановит, и обрушили всю мощь своих орудий на наш многострадальный корпус.

Попадания стали следовать за попаданием. Вражеские ядра и бомбы крушили борта и переборки. С визгом проносились над самой палубой, снося все на своем пути. Разбивали пушки и калечили суетящихся вокруг них матросов. Особенно досталось опер-деку, потерявшего убитыми и ранеными двух офицеров и три десятка нижних чинов, из-за чего огонь серьезно ослабел.

На верхней палубе тоже царил ад. То и дело гремящие взрывы вызывали целые рои чугунных и деревянных осколков, переранивших добрую половину палубной команды, включая командира.

— Что с вами, Евгений Андреевич? — первым заметил у него кровь Аркас.

— Пустяки! — отмахнулся Беренс, всем своим видом демонстрируя нежелание покидать строй.

— Санитар! — громко крикнул я, стараясь перекричать грохот канонады. — Немедленно сюда!

— Но ваше императорское высочество! — попытался протестовать командир.

— Не пори чушь! — прервал я его излияния. — Пусть сделает перевязку и обработает рану. А дальше можешь сколько угодно…

Очередной близкий разрыв прервал мою речь, осыпав заодно оратора целым ворохом мелкого мусора и заставив закашляться от едкого порохового дыма.

— Хлебните, Константин Николаевич, — протянул мне маленькую фляжку Аркас.

Сделав изрядный глоток, я сначала вовсе не почувствовал вкуса и лишь потом понял, что это был коньяк. Вообще, пить во время боя — не самая лучшая идея, но иногда и в малых дозах спиртное представляет собой весьма неплохой антишоковый препарат. В общем, чрез минуту мои мысли прояснились, и я со всей отчетливостью понял, что если не случится чуда, англичане нас разнесут…

Примерно такого же мнения придерживался британский командующий. Да, русские, надо это признать, недурно стреляли и сражались со свойственным им в этой войне упорством, но долго их агония не продлится. Даже если случится невероятное, и противник по воле Провидения умудрится вывести из строя один или даже пару английских линкоров, его это уже не спасет. Преимущество «Роял Нэви» не оставит им никаких шансов…

— Интересно, на что надеялся Черный принц? — задумчиво поинтересовался у своих штабных Дандас. — Или наша разведка, как всегда, села в калошу и осадка его кораблей куда меньше, нежели мы рассчитывали?

— Может и так, сэр, — подобострастно улыбнулся первый лейтенант флагмана Хэнкок. — Но в любом случае, он не успеет этим воспользоваться.

— Полагаю, скоро мы все узнаем от самого герцога Константина. Не знаю, как вам, а мне будет весьма лестно захватить в плен русского принца.

— Будет кого обменять на герцога Кембриджского и принца Наполеона!

— К черту лягушатников, — загомонили офицеры, — пусть сами выкручиваются! Довольно им выезжать на английской шее…

—