Дальнобойщик - Роман Валерьевич Злотников Страница 13

Только сейчас он подумал, а как объяснять-то будет, зачем пришёл?

Кредит брать? А, вдруг, на нём уже кредитов, как на собаке блох? Да и трак здешний может тоже в лизинге быть — не, не вариант.

Только сейчас он понял, что на него внимательно и терпеливо, как комодские вараны, смотрят сразу трое конторских.

Охранник — тот сидел за столом сразу слева от входа, смотрел равнодушно и выжидательно. Поймав взгляд индейца, слегка кивнул: мол, вижу.

Юная дева лет семнадцати на вид смотрела с несколько большим энтузиазмом, чем хорошо поживший, судя по строгому морщинистому лицу худощавый мужчина в тёмно-сером костюме-тройке и белоснежной сорочке. Серый галстук с «искрой» сдавливал горло так, что индеец непроизвольно повёл шеей, проверяя, сам-то он дышать может?

Больше в конторе никого не было, так что Хуц-Ги-Сати буркнул неразборчивое «здрасьте» и направился к владельцу костюма.

Тот указал на стул перед ним.

— Что же привело вас к нам, Дмитрий Христофорович? — голос у банковского клерка оказался глубокий и мягкий. Бархатистый такой, даже странно, а на вид сухарь сухарём. Смотрел он при этом, правда, не то чтоб с брезгливостью, или пренебрежением, а таким… индеец понял, что слова не знает, но, в общем, как на него глядят, не нравится, и тут же привычно озлобился.

— Дела меня привели! — отрывисто бросил он.

И только тут сообразил, что мужик-то его сразу по имени-отчеству назвал сразу, без всяких бумажек! То есть знает достаточно хорошо. К счастью на столе стояла табличка с эмблемой банка и текстом «Старший специалист Соломатин Яков Вениаминович».

— Я, Яков Вениаминович, счёт открыть хочу. — «И какой же ты счёт-то открыть хочешь?» — ехидно поинтересовался у него внутренний голос. И Хуц-Ги-Сати решительно добавил: — накопительный, значит! Чтоб на чёрный день, или, там, на старость…

Яков Вениаминович аж вперёд подался. «Неужели я что-то не то ляпнул?» — похолодел Хуц-Ги-Сати. А ну как есть у него тут уже такой счёт? Хотя в настоящем мире, где его до сих пор небось ждёт шеф Андерсон, ничего подобного у него никогда не было, и мысли такой даже не возникало.

— Дима, да ты никак за ум взяться решил? — тихо и как-то совсем не официально спросил его служащий. — Неужто прочистил тебе Брязгин мозги, наконец?

Впрочем, тут же Соломатин принял официальный вид и сел прямо.

— Что ж, молодой человек, могу только приветствовать такое взвешенное решение. Тем более клиентом нашего банка вы являетесь не первый год.

Тут он хмыкнул и добавил.

— Не самым, правда, крупным и надёжным, но долги гасите всегда.

Хуц-Ги-Сати, он же мещанин Смирнов, только кивал болванчиком.

— Итак, что же именно вы хотите?

— Да мне б, для начала, выписку, наверное, да и это, ну, предложения ваши разные.

— Выписку мы, конечно, сейчас организуем, — Соломатин застучал по клавиатуре. Такой же странноватой, как у банкомата — с круглыми, поднятыми над нижней панелью кнопками. Дисплей у него был прямоугольный, вытянутый, с непривычным соотношением сторон. Что там на нём было, индеец, конечно, не видел. Но, судя про тому, как служащий кивнул, полной голытьбой Хуц-Ги-Сати в этом мире не являлся. С чем он себя и не преминул поздравить.

Соломатин встал, вернулся откуда-то со скрепленными канцелярской скрепкой листами и большой папкой в цветах банка. Видимо, рекламными буклетами о счетах.

Положил на стол, достал листы дорогой на вид бумаги с картинками, диаграммами и цифрами, и взялся за ручку.

Понизив, голос, снова обратился к индейцу.

— Я вам, Дмитрий Христофорович, сейчас подборку продуктов по нашим предложениям, конечно, сделал и сейчас передам. Но, поскольку знаю вас давно, а к почтенным вашим родителям всегда относился с глубоким почтением, то советую обратить внимание вот на эти и эти варианты счетов, — он что-то отчёркивал на листах и продолжал говорить, — хоть у них и не самый высокий процент, но если вы смотрите на долгосрочную перспективу, увидите, что условия наиболее выгодны. Как я понимаю, вы пока собираетесь и дальше заниматься дальними перевозками, транспортное средство у вас уже практически в собственности, осталось внести пару взносов, как я вижу. После чего советую примерно такую же сумму вносить на накопительный счёт. Это позволит вам и привычный образ жизни сохранить, и серьезно накопить за относительно небольшое время.

— А что там со штрафами за досрочное снятие? — решил блеснуть знаниями Хуц-Ги-Сати. С таким он столкнулся один раз в прошлой жизни, после чего долго вставлял карточку в банкомат с лёгким холодком по спине.

— Вы о чём? — непонимающе глянул на него Соломатин, — Вам вообще кто такое напел? С какой поры у нас законы дикарей из САСШ действовать начали?

— Да краем уха от кого-то слышал о новых правилах, я ж так, особо не понимаю, — пожал плечами индеец, изо всех сил пытаясь сохранить бесстрастное лицо. А про себя отметил, что в этих самых САСШ законы-то, похоже, как в привычном мире.

Настоящем.

Честном. Где ты отвечаешь за себя каждое своё действие.

Соломатин тем временем собрал документы в пакет, протянул Хуц-Ги-Сати.

— Вот, изучайте. Или же я могу подробнее рассказать вам сейчас, чтобы не затягивая, оформить все документы.

— Спасибо, Яков Вениаминович, — почти искренне ответил, принимая пакет, и встал, Хуц-Ги-Сати, — я дома спокойно посмотрю, пожалуй.

Служащий даже привстал, протянул руку.

— Заходите, Дмитрий, заходите. Я рад, что вы, похоже, одумались.

Юная дева смотрела на них всё так же скучающе.

* * *

А Хуц-Ги-Сати шёл по улице, не замечая летнего, на удивление теплого и солнечного дня, и думал.

Слова банковского служащего стронули что-то в сознании индейца. Дикари из САСШ… законы из того, старого мира… что-то знакомое ему, там где можно жить по привычным правилам.

И где, наверное, говорят на нормальном языке, а не этом — слова которого возникают в голове, будто из ниоткуда, но кажутся привычными. От этого всё время ощущение какого-то морока.

Вот, опять неизвестное, но понятное словечко!

Индеец тряхнул головой и затопал к почтовому отделению. Где почта, там и телефон, а где телефон, там и Интернет.

Или что тут у них вместо него?

Должно же быть что-то, не из воздуха ж добыли в банке данные его счёта.

Да и логин с паролем он явно не от посудомойки записал.

Но тут в животе заурчало, а прямо по курсу показалась вывеска «Кухня Семёновны» и слоганом