Ополченцы - Алексей Дягилев Страница 11

Фланговый взвод вошёл в рощу «треугольная», центральный слегка замедлился, но движения не остановил. Поэтому жду, когда противник выйдет из леса и спокойно закуриваю. Бойцы просто офигевают от такого моего нестандартного мышления, но успокаиваются. А немцы наоборот, начинаю нервничать (не от того, что я закурил а…) потому что по ним никто не стреляет. И начинают беспорядочную пальбу. Это уже хорошо, не видя целей, только зря патроны пожгут, а носимый боекомплект он не бесконечный.

После двух глубоких затяжек, спокойно тушу папиросу (кто бы знал, чего мне стоило это спокойствие) и продолжаю наблюдение в бинокль, хотя всё видно и невооружённым взглядом. Двести пятьдесят метров… Двести…

— Командир?… — У Кешки глаза уже, как у его тёзки — попугая из мультика.

— То-овсь! — Поднимаю вверх правую руку, не отрывая взгляда от опушки рощи…

— Пли! — И понеслось. Взвод эсэсовцев, когда-то наступающий на нас с юго-востока, мы смели кинжальным огнём из пулемёта, а также картечью. И если пулемёт дяди Фёдора иногда замолкал, меняли ленты и перегретый ствол, то сорокапятка работала со скоростью выстрел в четыре секунды не прерываясь. Что с расстояния в 150 метров, было смертельно для полусотни захватчиков. Относительно повезло взводу, высунувшемуся из рощи, по нему работал всего один пулемёт, да и расстояние превышало четыреста метров, но ненадолго. Оставив Федю добивать подранков, переносим огонь на новую цель, и теперь уже осколочными гранатами, пропалываем ряды неприятеля. После прополки переходим к окучиванию, а дядю Фёдора с напарником я отправляю вдоль опушки на север. Если что прикроют наш отход.

Приехавший водитель кобылы, доложил о прибытии, поэтому шанс оторваться от преследования и не бросать орудие, у нас появился. В который уже раз, осмотрев окрестности, и не заметив в своей зоне ответственности ничего опасного, нахожу новые цели и, развернув орудие, выпускаем остаток осколочных снарядов по пулемётам противника в деревне Заболотье.

— Командир, ракета над лесом. — Предупреждает меня кто-то из бойцов.

— Понял, — отвечаю я и смотрю в небо. Ага, зелёная — общий сигнал отхода.

— Остаток снарядов на позиции? — Спрашиваю я у снарядного.

— Четыре осколочных и десять бронебойных — отвечает боец.

— Осколочные добить, остальные в зарядный ящик. Передки на батарею! — Отдаю новую команду, а тем временем готовлюсь к отходу, собирая своё вооружение и имущество.

— Стрельбу закончил. — Докладывает Иннокентий.

— Стой. Отбой. Прицепить орудие. Уходим. Емеля, прикрываешь.

Цепляем пушку и, задав направление отхода, контролирую исполнение команд. Высвистав Малыша и оставив в ящике из-под снарядов «сюрприз», ухожу с огневой последним. Пройдя мимо позиции дяди Фёдора, забираю пулемётчиков, и вместе с ними углубляемся в лес, следом за передком с орудием. На отход нам немцы подарили пятнадцать минут, во время которых усиленно обстреливали опушку, а потом видимо пошли в атаку, потому что артподготовка прекратилась и началась пальба из стрелкового оружия. За это время можно добежать до Канадской границы, вот мы и добежали, до Минского шоссе на западной опушке. Два километра могли пробежать и гораздо быстрее, но упряжке с орудием приходилось петлять между деревьями, зато проезжая по лесным полянам, лошади шли на рысях. По дороге никого не потеряли, зато прибыли в самый разгар военного совета, на котором три лейтенанта мерились своими кубиками на петлицах. Мериться получалось не очень, у каждого их было по два, и должности были одинаковые, командир взвода. Решали две проблемы. Кто будет самый главный начальник? И в какую сторону податься? На запад по мосту через реку, а потом направо в Гжатск, или сразу на север, но тогда придётся «купаться». Бродов разведчики не нашли, так что пушки приходилось бросать и выбираться налегке, а ещё выносить на себе раненых. Через мост можно было прорваться, но на той стороне реки были немцы. Немного, но и нас не батальон. И даже не рота, так как в строю оставалась половина от некогда полноценных взводов, хотя первый взвод четвёртой роты немного пополнился людьми, из пехотного прикрытия зенитного орудия. Разведчики «пешмергой» побрезговали, но оружием поделились.

Долго спорить и рассуждать не дала приближающаяся с юга стрельба из пулемётов и карабинов, а также сапёры, которым не терпелось рвануть переправу (этим пионерам лишь бы взрывать). Поэтому решаем идти на прорыв через мост. Повлиял на такое решение ещё и командир зенитного (а по совместительству противотанкового орудия), который тоже не хотел бросать свою пушку, и обещал прикрыть нашу атаку артиллерийским огнём. Накоротке «разработав план операции», приступаем к его осуществлению. Зенитка открывает огонь по разведанным целям на опушке рощи справа от шоссе, под прикрытием которого пехота вместе с разведчиками начинает атаку. Моё орудие поддерживает их «огнём и колёсами», расстреливая обнаружившиеся в ходе атаки, огневые точки противника. Проскочив мост, следуем дальше, прямо по автостраде. Махра нас обогнала и устремилась вперёд, но это не страшно, так как бегущих пехотинцев, на рысях догоняет вторая наша сорокапятка и, обогнав, занимает позицию слева от шоссе. Пехота тоже далеко не идёт, а как договаривались, занимает оборону на обочине просёлочной дороги, пересекающей автостраду, в пятистах метрах от моста. Разведчики уходят направо, зачистить рощу от недобитков, а заодно проверить и прикрыть дорогу. Упряжка с передком, и ещё одна пароконная повозка с боеприпасами, догоняют нас в двухстах метрах от моста. Пока мы цепляем орудие, нас обгоняет полуторка с неходячими ранеными, и следующая за ней санитарная повозка (в ней уже в основном ходячие, которые дальше пойдут пешком). Обоз с трёхсотыми сворачивает на просёлок вправо, мы, проскочив вперёд метров триста, влево. Позицию занимаем в «микророще» возле шоссе, а через пять минут к нам присоединяется и второе орудие, заняв огневую неподалёку.

Глава 4

В 110-й стрелковой

Сигналом к отходу должен послужить взрыв моста, это будет означать, что и «зенитные противотанкисты», также переправились через реку. У нас всё получилось, почти. Удалось прорваться и вывезти раненых. Но своей атакой мы разворошили муравейник и после того, как мы сбили боевое охранение противника, фрицы решили отыграться и принялись за нас всерьёз, решив, захватить мост. Только удерживать переправу нам никакой нужды не было, да и её минуты уже были сочтены. Так что, услышав за спиной рёв двигателя транспортного тягача, и лязг его гусениц, открываем по наступающим фрицам беглый огонь, и перекатами, прикрывая друг друга, отходим на юг. Вместе с нами отходит и та часть стрелкового взвода, которая занимала оборону слева от шоссе. Так что