Американский наворот - Сергей Вихорев Страница 10

— Задницы пристегиваем, — с холодом в голосе вновь проговорил Харрисон.

— С чего бы это?! — с пренебрежением отозвался Картер

— Показать? — со злорадством спросил Харрисон.

— Ну покажи! — прозвучал ответ Картера.

— Сейчас будет весело, — подумал «Барсук» Джексон и толкнул кулаком Басту.

Оба, зная чем это светит, уже зафиксировали свои туловища.

Машина шла ровно, хотя и довольно энергично. То тут, то там проносились невысокие коренастые деревца, однако вскоре стало отчетливо заметно, что впереди, там, дальше, деревца отчего-то не растут.

Внезапно земля под машиной оборвалась, а линия скалистого обрыва стала все дальше отплывать вправо — машина пересекла эту линию, причем не перпендикулярно, а под очень острым углом, идя почти параллельно.

— Вот это? — с высокомерным недоумением отозвался Картер.

— Да хотя бы, — ответил Харрисон.

И тут машина вытворила что-то… Хотя спустя мгновение Джексон понял, что именно — поджавшиеся шары в штанах отреагировали даже быстрее, чем ему стало очевидно, что машина уходит вниз.

Все было как на аттракционах, только внизу под плоскодонкой было, как тогда показалось, под тысячу футов.

Там вроде бы неспешно текла довольно широкая река, правда сейчас особо рассматривать, была под машиной вода или просто равнина, было как-то ни с руки.

Картер завыл. Баста успел вытянуться и обеими руками схватить того за шиворот, вжимая обратно в сиденье. Справедливости ради надо было сказать, что это не было падение в чистом виде, когда аппарат летит вниз с таким ускорением, что пассажиров ничего не удерживает.

Здесь такого ускорения, да и чисто самолетной скорости снижения достигнуть было бы нельзя — как у любого коптера, у плоскодонки были свои аэродинамические ограничения. Тем не менее, внутри, в штанах, все поджималось, да и вид проносящейся к верху скальной стены добавлял соответствующих ощущений. Вой ветра опять же.

— Искупаться никто не желает? — поинтересовался Харрисон, когда машина наконец-то остановила свое падение и зависла над водной гладью.

— Твою мать! Какого хрена ты вытворяешь?! — прокричал Картер, возясь с карабином ремня.

— Перед стоящим делом следует размяться, — спокойным тоном ответил Харрисон, — и зафиксировать свою задницу, чтобы она не вылетела из транспорта, и, чтобы когда дело дойдет до работы, уже из задницы ничего ненароком не вывалилось — это может помешать, причем всей команде. А так и Америку подвести недолго.

Аппарат снова двинулся вверх. Харрисон потянулся куда-то под приборную панель. Из рупоров, нештатно закрепленных по обоим бокам корыта, грянул «железный человек». Так, с музыкой, они и прибыли на FOB «Нортроп».

Глава 4

День Воинской Доблести. Батяня Комбат

15.08.2119. Первая половина дня. RBSF, Столица.

— Мне кажется, что до трибуны мы не доедем, — прозвучал голос Ландскрихт на английском.

— Так и есть, — ответил Завирдяев.

В последнее время местные власти взяли обыкновение полностью освобождать выделенные под центр празднества кварталы от транспорта, — так было безопаснее. Расчет делался на то, что в случае тревоги толпа организованно двинется в убежища и не будет устраивать никакой возни с автомобилями, никаких попыток уехать, и, соответственно, пробок.

Кроме Завирдяева и Ландскрихт в салоне сидели еще двое — обычные безликие клерки. Как это бывало по значимым мероприятиям, подразделения СБСЕ получили разнарядку отправить нескольких человек на закрытое торжественное собрание, ну и на предшествующий этому собранию митинг с военным парадом.

Сегодня, пятнадцатого августа, в СФС отмечали День Воинской Доблести, ДВД, как его иногда называли местные, привыкшие к аббревиатурам, словно пришедшим из советской армии. Праздник был учрежден правобережными в сто шестнадцатом году.

Вообще традиционный российский день «двадцать третье февраля» здесь тоже никуда не делся, но в СФС посчитали, что этого мало и нужен еще один и, главное, свой праздник.

Улица с трамвайными путями пошла направо и сменилась проспектом. Движение здесь еще не перекрыли, но многочисленные горожане, заполнившие тротуары, уже норовили вылезти на проезжую часть. Наконец, впереди показались мигающие огни автомобилей дорожной полиции, ГАИ, как она здесь называлась. Дальше, после машин с мигалками, дорога была перекрыта.

Завирдяев свернул направо и нырнул в тонувший в зелени двор. То тут то там шныряли какие-то молодые оболтусы, возможно, искавшие место для туалета. Припарковавшись на стоянке напротив одного из домов, Завирдяев по-английски объявил, что дальше придется пройтись.

— В такую хорошую погоду не помешает и погулять, — простодушно ответила Ландскрихт, обращаясь не столько к Завирдяеву, сколько к остальным.

Иностранцы воткнули себе наушники — так они могли разобрать в том числе и разговоры прохожих на улице, что всегда добавляло пребыванию в иноязычном окружении определенной дополнительной комфортности.

Завирдяев повел носом — где-то поблизости воняла куча не убранного и не вывезенного мусора. Это был уже не единичный случай. Очевидно, надвигался очередной мусорный кризис. На левом берегу такое тоже регулярно случалось.

Завирдяев щелкнул сигнализацией, и все двинулись по узкому тротуару, уводившему в кленовые заросли. После зарослей показались металлические гаражи и мусорный завал поодаль. Где-то внутри горы, должно быть, находились контейнеры. Группа прибавила шаг.

— Сколько здесь набросано, — удрученно произнес один из клерков, Француз.

— Обычное дело, — ответила Ландскрихт. — Местные бы серьезно разбогатели, если бы весь свой мусор отвезли хотя бы в стандартную в переработку. С углем не сложилось, так может с мусором получилось бы. Везти, правда далеко, вот и лежит тут.

Кто-то из Иностранцев вежливо усмехнулся.

— А мне вот не смешно! — сердито подумал Завирдяев.

Вместо слов он оглянулся и бросил на Ландскрихт холодный взгляд.

— Дело не в людях, а в политиках, — все же изрек он.

СФС хоть и был злосчастным Суперфедерантом, но это были его, Завирдяева, сограждане, и он не собирался выслушивать от какой-то там иностранки подобные колкости.

— Конечно, я не спорю, — примирительно ответила Ландскрихт.

Где-то в стороне проспекта заухали звуки музыки. Играл «батяня комбат», ставший чем-то вроде неофициального гимна. Объяснялось это тем, что новый глава СФС, «Позывной Москва», сам начинал свой воинский путь у правобережных с этой должности и заявлял себя в последующие годы, как «простой комбат».

Надо было сказать, он был не местным. До того, как Суперфедерант начал притягивать всех подряд, включая уклонистов и даже дезертиров, СФС укомплектовал себя какими-никакими военными — собрал в ряды своих вооруженных подразделений отставных и даже действовавших, но разорвавших контракты офицеров и рядовых со всей страны. «Комбат» был в числе таких офицеров.

— Может на проспект выйдем? — предложил второй клерк, Англичанин, который явно был обескуражен мусорными горами.

— Там толпа, — ответил Завирдяев, — Давайте хотя бы полпути пройдем дворами.

В следующем дворе показалось низкое, всего лишь по