Бесконечная жизнь полная бесконечной похоти (СИ) - Никита Кита Страница 21

Кисти Амона резко обернулись вниз, разворачивая вместе с собой кисти голубоглазого. Затем они надавили вперёд, выворачивая вражеские запястья и выламывая вверх локтевые суставы. Конечно, ему не хватило сил, чтобы действительно что-нибудь сломать страшной зверюге таким сложным приёмом. Но кудрявый волк зафиксировал соперника на месте и лишил его защиты. А дальше, Вейгер попросту влупил своим лбом по башке Зарганона со всей дури. Он хотел сломать тому нос, но повидавший много битв боец отвернулся, подставляя под удар щёку. Парочка зубов внутри его рта треснула, а может и вылетела из дёсен.

Пока поражённый зверолюд не понимал, что ему вообще делать в подобном положении, перерожденец откинул голову и влупил лбом во второй раз. Кожа на лице громилы разорвалась и закровила. Примитивный разум дикаря рвался наклониться, чтобы увернуться, упирался ногами и пятился, но вывернутые перед грудью руки не давали ему сдвинуться. В то же время, заломанные конечности были в слишком неудобном положении, чтобы напрячь мышцы и пересилить противника.

«Раз уж ты попал в такой захват, у тебя два пути: бить меня коленом по яйцам или самому пытаться атаковать лбом.» — подумал Вейгер.

Но подсказывать сопернику или ждать, пока он догадается, что делать, перерожденец не намеревался. За долю секунды он отвёл торс назад и с оттяжечкой вогнал свой лоб в волчью рожу в третий раз. Теперь Амон попал в переносицу и его оппонент явно поплыл. Тогда кудрявый здоровяк набрал в лёгкие побольше воздуха и на выдохе протаранил лбом лицо Зарганона, словно осадное бревно ворота крепости. Ряд передних зубов на верхней челюсти покинул насиженные места. Верхняя губа разорвалась надвое. Массивное мускулистое тело обмякло и безвольно грохнулось на землю. Голубоглазый волклюд был безоговорочно повержен.

Мужчина провёл пальцами у себя над бровями. Осколок зуба застрял у него в коже.

— В-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!!! — заголосила первее всех Сиана.

Её тут же поддержали своими воплями другие занзидарцы. Чтобы там не наговорил Вайтрамон, он победитель, а значит достоин всеобщего признания, любви сучек и уважения кобелей.

— Победителем последнего боя первого тура становиться Вайтрамон! — прокричала старая Агантона. — Вытащите тушу слабака из отцовской норы и давайте же взглянем на противостояние сильнейших!

Молодой волколюд с разбегу выбрался на обод обложенный соснами. Там его встречала куча радостных сородичей, протягивала лапы, прикасалась к плечам и хвалила за отличную битву. Вейгер не нуждался во внимании дикарей. Он игнорировал все их лебезящие выпады и направлялся в сторону Сиановаты. Девушка врезалась в него с разбегу, заключая в крепкие объятия.

— Ты лучший, лучший, лучший, лучший, лучший, лучший!!!.. — громко и эмоционально повторяла она, расплющив щёчку об волосатый пресс.

Мужчина взял волчицу за гриву и оттянул от себя. Потом указал пальцем на кровящие раны у себя на плече.

— Перевяжи. — спокойно приказал он.

Глава 3. Волчья стая (часть 3)

Старая Агантона подняла свой посох (и как только ей сил хватало удерживать на весу такую бандуру?). Глаза изабражённого в идоле зверя зажглись зеленоватой дымкой. Послышалось раскатистое эхо трубного голоса, принадлежавшего какому-то мужчине. Магическое заклинание усилило сияние полной луны, разгоняя тьму ночи над плато и отцовской норой. Теперь потёмки не мешали и дальше лицезреть состязание всем собравшимся. Хотя волки и так неплохо видели в темноте.

«Чары принадлежат не шаманке.» — сразу понял по косвенным признакам немного разбирающийся в теме Вейгер — «Кто-то сильный заточил много энергии в посохе, а потом подарил его племени, уже как магический артефакт.»

Заботливая и самоотверженная Сиановата сняла с себя пару полосок шкур, дабы перевязать царапины на плече возлюбленного. Но этого не хватало и она начала снимать с себя буквально всё, оголяя себя полностью.

— Остановись. — сказал ей Амон — В следующих боях меня могут опять ранить. Мне нужно чтобы ты раздобыла много ткани и быстро.

Девушка выслушала его с раскрытым ртом и широко распахнутыми глазками. Потом резво закивала и убежала, растворившись в лесе из тел соплеменников. Спустя минуту, где-то в глубине толпы послышались крики и ругань, с участием тоненького тембра маленькой волчицы. Уже через пять минут она вернулась к кудрявому самцу, неся в руках лоскуты шкур и тканей. Некоторые из них были рваные, другие даже имели на себе пятна крови.

Расплываясь в широченной улыбке, хвостатая красотка поднесла добычу к Амону и принялась мастерить из кусков длинную перевязку.

— Проблем не будет? — спросил здоровенный волколюд, оглядываясь по сторонам и ища недовольных личностей, с которых силком стянули предметы одежды.

— Все проблемы я решу, мой пушистик. Отдыхай перед следующим боем. — малышка потянулась вверх и потрепала его за щеку.

Закончив своё дело, Сиана пару раз поцеловала любимого, куда смогла.

Тем временем, уже вовсю шёл первый поединок второго тура. Шауншан со своими кастетами встретился в бою с ещё одним кинжальщиком, постарше и посноровистей предыдущего. Дуэль опять затягивалась, потому что броня дружка Амона отлично справлялась с уколами заточенной кости и позволяла ему проводить наглые серии ударов. У его противника во всю кровило лицо от пары прямых попаданий. Но он был не так малодушен, как отсеянные в начале волки, поэтому продолжал отчаянное сопротивление.

Терпение и силы заканчивались у обоих. В итоге, при очередном накате атак, оппоненты синхронно перешли к отчаянным действиям и, жертвуя защитой, попытались достать уязвимое место врага. Шип кастета влетел в глаз, уничтожая глазное яблоко. Остриё кинжала вошло в правую подмышку, прямо в стык лоскутков шкурной брони. Серьезно раненые, оба соперника отшатнулись назад, хватаясь за повреждённые участки тела. Кровь хлынула ручьём, одному на бок, а другому на лицо.

Дуэлянты переглянулись. Шауншан выдохнул, отпустил подмышку и вернулся в боевую стойку. Стоило ему сделать пару уверенных шагов навстречу кинжальщику, как тот протянул вперёд руку с раскрытой ладонью и прокричал:

— Сдаюсь! Сдаюсь!

Видимо перспектива потери и второго глаза с последующей слепотой до конца жизни, слишком пугала его. Товарищ Амона победил, за счёт своей решительности и суицидальной самоотверженности. Но теперь он был серьёзно ранен и каждое мгновение из глубокого пореза вытекало много крови. Чтобы не ослабнуть и не лишиться боеспособности Шауншан в спешке скинул броню и принялся латать себя прямо на арене, не тратя время на подъём на обод. Забраться наверх ему помогли уже родственники.

«Учитывая, какие твари пройдут в полуфинал, в этом турнире ты больше не боец, дружок внука…» — подумал Вейгер, глядя как покалеченный волк кривит рожу и поджимает тряпку окрасившуюся в красный.

Следующим выступал самец-гигант, крупнейший среди участников. Его