О началах и концах света: Рождение и гибель мира в мифологии, религии и науке - Ивик Олег Страница 8

В отличие от Птаха, творившего мир велениями сердца и словами, Хнум, главный бог города Эсне (Эсна, Исна), работал преимущественно руками. Хнум был связан с Нилом, ведал его разливами и плодородной почвой, которая образовывалась в результате разливов и кормила весь Египет. Из этой илистой земли, работая на гончарном круге, Хнум и сотворил богов, людей и животных. Кроме того, таким же способом бог лепил каждого очередного новорожденного фараона. Вообще говоря, исходя из собственного опыта, авторы настоящей книги считают, что гончарный круг – не самое подходящее устройство для изготовления столь сложных предметов, как тела людей и животных (о богах умолчим, ибо наш опыт так далеко не простирается). Гончарный круг более подходит для изготовления сосудов, симметричных относительно центральной оси: горшков, мисок и т. п. Но Хнум как-то справлялся – во всяком случае, сохранившиеся древние тексты неоднократно подчеркивают, что бог лепил живые существа именно на этом приспособлении.

Женой Хнума (второй по счету) стала богиня Нейт, происходившая из города Саиса. Нейт была двуполой и считалась одновременно и богом, и богиней, но толерантный Хнум не счел это препятствием для брака. В их божественной семейной паре обязанности распределялись гармонично. Нейт была главным демиургом и, в отличие от мужа, творила мир с помощью слов (о чем имеется запись в храме Хнума в Эсне). А Хнум населил этот мир живыми существами. Впрочем, в текстах, сохранившихся в том же храме, иногда ему отводится и более значимая роль: «Он создал города, разделил поля, создал Обе Земли[36], он создал на [гончарном] круге всех людей, он родил богов, чтобы заселить землю». В другом тексте к Хнуму обращаются со следующими словами: «Ты владыка Эсне, бог, создавший на круге богов, людей и всех животных…» Но, несмотря на то что Хнум был богом-ремесленником, со словом он тоже работал. Один из текстов гласит: «Незамедлительно осуществляется все вышедшее из его уст»{76}.

Еще одна космогоническая система описана в документах, относящихся к городу Гераклеополю. Это назидательный трактат, обращенный гераклеопольским царем Хети III к своему сыну и наследнику Мерикара. Сохранилось несколько поздних списков этого трактата, но текст их восходит к XXI веку до н. э. Имя царя во всех списках утрачено, и документ получил условное название «Поучение гераклеопольского царя своему сыну Мерикара»[37]. Но по «Туринскому царскому канону» историки восстановили имя царя – им оказался Хети III. Этот фараон правил более 20 лет, и при нем Гераклеопольская династия достигла пика своего могущества.

Естественно, знания в области космогонии были далеко не самым главным, в чем царь-отец хотел наставить сына. Прежде всего он учил его управлять государством, особое внимание уделяя подавлению любого инакомыслия. Хети III не объясняет сыну, как подавлять мятежи, – он советует пресекать их еще на уровне разговоров:

«Не будь снисходителен к делу, за которое должно схватить […], следует тебе наказывать […] за любую речь, ибо это начало [мятежа…] случилось. ‹…› Говорун – это подстрекатель; расправься с ним, убей его детей, изгладь его имя, [уничтожь] его домочадцев, изгони память о нем и его сторонников, любящих его. ‹…› Согни молодежь, выпусти из нее пыл, […] пусть будет изгнан бунтовщик-переселенец, подстрекаемый к бунту своим отцом».

Хети III не обходит вниманием и тему обогащения вельмож, заботы о них – она всплывает в «Поучении…» неоднократно: «Обогащай твоих вельмож, и они будут исполнять твои законы. ‹…› Неимущий же не может говорить как подобает…»

Волнует царя и тема мобилизации: «Призывай на службу твоих юнцов, и полюбит тебя столица. Умножай своих сторонников из числа юношей призывного возраста; смотри, твои города полны новым подкреплением».

Впрочем, есть в «Поучении…» и советы гуманитарного характера: «Утешь стенающего, не притесняй вдову, не прогоняй сына от имущества его отца и не смещай вельмож с их постов. Остерегайся карать опрометчиво! Не убивай – нет тебе в этом пользы, наказывай побоями и заключением; благодаря этому будет заселяться эта страна; исключение лишь для бунтовщика, чей замысел раскрыт».

В конце «Поучения…» имеется небольшой космогонический текст:

«Обихожены люди, паства бога. Ради них он создал небо и землю, когда изгнал жадность вод; чтобы жили их [носы], он создал воздух; они – его образы во плоти. Ради них он восходит в небо, и он создал для них травы, скот, птиц и рыб, чтобы этим кормились. ‹…› Ради них он творит дневной свет, и он движется (по небу), чтобы их видеть; возле них он воздвиг себе часовню, и, когда они стенают, он слышит. Для них он создал из благоухания правителя бальзамировщиков, покровителя, чтобы поддерживать спину немощного. Для них он создал заклинания, чтобы отражать десницу бедствий, из-за которых бодрствуют ночью и днем. Он убивал меж ними строптивых сердцем, как отец бьет своего сына ради его брата. Но бог знает каждое имя»{77}.

В этом тексте обращает на себя внимание его невероятная простота. В космогонических системах других городов боги, явления и объекты этого мира возникали в результате самых труднопредставимых процессов; боги являли собой воплощения друг друга и части тела друг друга; одно божество могло иметь множество ипостасей и т. п. Что же касается гераклеопольской теокосмогонии, она предельно лаконична и понятна. В ней говорится о единственном боге-творце, которым, безусловно, является Солнце (бог «восходит в небо», «творит дневной свет» и движется по небу). Сам акт творения тоже представлен без философических изысков. Бог «изгнал жадность вод» – т. е. положил конец изначальному водному хаосу Нуну, – после чего «создал небо и землю», а также и прочие элементы бытия. Как именно создал, текст умалчивает.

Из «Поучения…» можно было бы сделать вывод о том, что гераклеопольцы не слишком заморачивались сложными философскими размышлениями о сотворении мира. Но следует иметь в виду, что этот текст преследовал совершенно другие задачи. Хети III учил сына управлять государством в качестве единоличного владыки. И он приводил ему в пример единого бога-творца, который, создав мир, единовластно управляет им. Рассуждения о многочисленных ипостасях этого бога и о его сложных «воссуществованиях» были бы здесь «оффтопичны». Надо думать, жрецы Гераклеополя обсуждали эти вопросы, но до нашего дня их труды не дошли. Возможно, археологи еще порадуют нас новыми находками на эту тему.

В городе, который египтяне называли Шмун, а греки позднее окрестили Гермополем, были свои представления о сотворении мира. Главным богом здесь почитался Тот (греки отождествляли его с Гермесом). Он имел голову ибиса, ведал разного рода знаниями и магией и покровительствовал писцам. Слюна бога обладала целебными свойствами. Насколько известно авторам настоящей книги, медициной Тот специально не занимался, но по крайней мере один раз использовал слюну в лечебных целях. В «Книге мертвых» говорится, что, когда Око Ра «было больным в оплакивании своей пары, Тот плюнул на него»{78}.

Однако к космогонии Тот прямого отношения не имел. Жители (или, что более вероятно, жрецы) Гермополя утверждали, что в изначальном хаосе существовала некая Огдоада – восьмерка богов, призванных упорядочить мироздание. В Огдоаду входили четыре божественные пары – четыре стихии, из которых должен был возникнуть упорядоченный мир. С Нуном и Наунет мы уже знакомы – они олицетворяли первобытный океан. Хух и Хаукет олицетворяли бесконечность пространства, Кук и Каукет – мрак, а Амон и Амаунет – невидимое (напомним, что и в Фивах главный бог города Амон поначалу не имел отношения к солнцу и имя его переводилось как «скрытый»). У мужских богов были головы лягушек, а у их божественных напарниц – головы змей.