Под самой Москвой - Ирина Романовна Гуро Страница 37

Дело в том, что сеттер Джерри действительно говорил. Мы могли бы написать тут, что Джерри читал литературное приложение к «Фареджскому вестнику» или решал алгебраические задачи. Но мы строго придерживаемся истины, которая сама по себе достаточно удивительна.

Да, Джерри говорил. Правда, исключительно на чисто собачьи темы. Он мог попросить телячью косточку или высказать свое мнение о соседском бульдоге, снобе и хвастуне. К широким обобщениям он не был способен и не имел в них никакой нужды.

Поразительное его свойство обнаружилось прошлым летом, во время школьных каникул. Случилось так, что Карол, купаясь в озере, стал тонуть. На берегу никого не было, если не считать собаки, которая просушивала на солнце свою длинную шерсть, мокрую после купанья.

«Джерри, ко мне!» — крикнул Карол. Он не помнил, как очутился на песке. Джерри тормошил его. Едва мальчик открыл глаза, он услышал, как пес сказал: «Уф! И задал же ты мне работу!» — точь-в-точь, как это произнес бы человек на его месте.

— Как, Джерри, ты говоришь? — спросил изумленный мальчик.

— Как видишь. Конечно, я не так болтлив, как ваш проповедник, которого я слушал в воскресенье, дожидаясь тебя у двери церкви. Но пару толковых фраз связать могу, — с достоинством ответила собака.

— Я рад, — заявил Карол, — я очень-очень рад, что ты — говорящий!

— Надеюсь, ты не раззвонишь об этом. Я не люблю сенсаций.

— Положись на меня, — сказал Карол.

На Карола можно было положиться, и тайна осталась бы между друзьями, если бы не исключительные качества репортера полицейской газеты.

Бертино привели в Фаредж обстоятельства государственного характера. Дело в том, что приближались выборы президента. В стране имелись две партии: Истовых и Не-Истовых. Истовых поддерживала компания Штрепк-Брехер-Бумс; Не-Истовых подкармливал банк Мошенни-Кер.

Шефы Бертино получили сведения о том, что во многих городах организуется новая партия под страшным названием «Партия честных людей», и члены ее называют себя просто «честными людьми». И так как никто из магнатов промышленности и финансов не содержал эту новую партию, создание «П.Ч.Л.», как она именовалась в полицейских документах, вызывало тревогу.

Люди подобные Бертино почувствовали себя на гребне волны и без очереди получали в кассе командировочные.

Путь Бертино лежал на Фаредж, где у него сохранились старые связи.

Читателю теперь понятно, как скрестились дороги репортера и мальчика с собакой.

Карол воспитывался у своего дяди, служащего нотариальной конторы. Это был бледный пожилой мужчина с угрюмым характером, по имени также Карол.

В субботу вечером у дяди пили коктейли.

— Жарко, — сказал Неуман-бакалейщик.

Коммивояжер Флит включил телевизор: передавали рекламу зубного эликсира.

Тут позвонили у входной двери.

— Ну кто там еще? — Кэрол-старший не любил, когда его беспокоят в субботний вечер.

В комнату вошел молодой человек с оттопыренными ушами, с сигарой в зубах.

— Я репортер газеты «Держи вора!» — отрекомендовался он.

— Не понимаю, какое отношение я могу иметь к газете с таким названием! — сухо сказал дядя.

Посетителя это не смутило:

— Я хотел бы объясниться с вами конфекционно[12]. (Он хотел сказать конфиденциально.)

— Можете говорить при всех, только поскорее! — отрезал дядя.

Бертино выплюнул окурок на ковер и, присев на край стола, выпалил без обиняков:

— Мы хотим привлечь вашу собаку к избирательной кампании.

Несколько секунд длилось молчание.

— Не надо его раздражать, это сумасшедший, — прошептал Флит.

— Это особый вид предвыборного психоза, — вполголоса подтвердил Неуман.

— Я хочу, — заявил Бертино, — чтобы ваша собака выступила за кандидата партии Не-Истовых.

— Прелестно! Прелестно! Она выступит, — пробормотал Карол-старший, обмениваясь тревожными взглядами с друзьями.

— Расходы — на наш счет! Гуд бай! — Бертино сделал ручкой и удалился.

В передней он наскочил на собаку и отдавил ей лапу.

— А! Это вы? — сказал Бертино, фамильярно подмигнув сеттеру. — Как жизнь молодая?

Но Джерри с глухим ворчанием приподнял верхнюю губу и проворно вцепился в щиколотку репортера.

— Джерри, что с тобой? — воскликнул вбежавший в переднюю мальчик. Шерсть на спине собаки встала дыбом, и нос все еще был угрожающе приподнят над оскаленными зубами.

— Хозяин! Я узнал его запах! — ответил пес.

Дядя Карол почитал себя человеком здравомыслящим, понимая под «здравым смыслом» то, что не выходит за рамки установленных в его кругу правил жизни. Решив, что неожиданный визитер — сумасшедший, он совершенно успокоился на этой мысли. Даже письмо со штампом «Держи вора!», извлеченное утром из ящика для почты, не нарушило этого спокойствия. В письме, написанном не очень грамотно, но весьма энергическим стилем, предлагалось подготовить собаку Джерри к публичному выступлению за кандидата Не-Истовых.

Дальше шла такая ересь, что дядя и читать не стал и, чтобы рассеяться, поскорее развернул свежую газету. Но на первой же странице он нашел репортаж:

В ГОСТЯХ У ХОЗЯЕВ СОБАКИ-ФЕНОМЕНА. ВЧЕРА В 19.00 ПО ФАРЕДЖСКОМУ ВРЕМЕНИ НАШ КОРРЕСПОНДЕНТ ПОСЕТИЛ СЕМЕЙСТВО КАРОЛОВ, УВАЖАЕМЫХ ОБЛАДАТЕЛЕЙ ГОВОРЯЩЕЙ СОБАКИ. КОРРЕСПОНДЕНТУ БЫЛ ОКАЗАН РАДУШНЫЙ ПРИЕМ ВСЕЙ СЕМЬЕЙ, ВКЛЮЧАЯ САМОЕ СОБАКУ, ПОКИНУВШУЮ СВОЮ БУДКУ ДЛЯ ПРИЕМА СОТРУДНИКА ПОПУЛЯРНОЙ ГАЗЕТЫ. В НЕПРИНУЖДЕННОЙ БЕСЕДЕ ЗА СТАКАНОМ ВИНА ГЛАВА СЕМЬИ СООБЩИЛ НАШЕМУ КОРРЕСПОНДЕНТУ, ЧТО ВСЕ ОНИ ЯВЛЯЮТСЯ ЯРЫМИ ПРИВЕРЖЕНЦАМИ НЕ-ИСТОВЫХ И, ЕСТЕСТВЕННО, ЧТО ИХ СОБАКА РАЗДЕЛЯЕТ ВОЗЗРЕНИЯ ХОЗЯЕВ, РЕШИТЕЛЬНО ВЫСКАЗЫВАЯСЬ ЗА КАНДИДАТА НЕ-ИСТОВЫХ, ВЫДВИНУТОГО НА ПОСТ ПРЕЗИДЕНТА…

Прочитав это, дядя Карол почувствовал, что почва уходит у него из под ног.

Кажется, — о, ужас! — ему предлагалось вступить в переговоры политического характера с собственной собакой? Он вернулся к газетной заметке. Да, в ней ясно говорилось, что «Карол-старший обязался и впредь оказывать разумное влияние на сеттера Джерри при помощи своего племянника, не по летам делового юноши»…

Карол! Вот он ему сейчас задаст, этому «деловому юноше»! Вероятно, он и заварил всю эту