Крайнее время - Александр Иванович Кондрашов Страница 3

Но вот беда, бровь всё не поднимается, да и глаза, похоже, смотрят в другую сторону.

Видело ли руководство «Газпрома» ситком «Счастливы вместе» (где конкретно глумятся над семейными ценностями) или «Нашу Рашу», «Дом-2», «Секс с Анфисой Чеховой» и прочую ТНТ-парашу (где глумятся над всеми остальными)? Может ли совет директоров «Газпрома», дочерними структурами которого являются «Газпром-медиа» и соответственно телекомпании НТВ, ТНТ, повлиять на господина Сенкевича, а тот – на господ Кулистикова и Петренко, объяснить им, что с таким телевидением все усилия по национальным проектам становятся бессмысленными. Когда топ-менеджеры это поймут, то и они, в свою очередь, найдут какие-то проникновенные слова для продюсеров передач, те же отыщут ход к сердцу многочисленных «симпотных и прикольных» телезвёзд типа Мартиросяна, Реввы, Галустяна, Харламова, Родригеса, Воли, Анфисы Чеховой, Ксении Собчак, а также Глеба Пьяных и Шкета…

Власть должна сказать «цыц» похабному телевидению! Это выражение принадлежит не мне, а человеку с огромным диссидентским стажем и в симпатиях к тоталитаризму никак не замеченному. Речь идёт не о введении цензуры, а об элементарных правилах приличия. Они должны быть. А важнейшим национальным проектом мог бы стать поворот коммерческого и, конечно, государственного телевидения от интересов рекламодателей и телемагнатов к интересам народа, общества, граждан России. Без этого, полагаю, другие национальные проекты неосуществимы.

20.02.2008

Два парада

Предчувствие перемен

9 Мая 2013 года. Москва, Красная площадь. Парад. Необычный парад. Первый без Сердюкова. С нахимовцами и суворовцами, участие которых в параде тот отменил, но «отменили» его. С нашей лучшей военной техникой, с пролетевшей над Москвой небывало многочисленной авиагруппой. Телевизор во время парада сосредотачивал своё внимание на лицах его участников и героев: молодых военных на марше и стариков-ветеранов на трибунах.

Прошли колонны. Торжественно, гулко, мощно, слаженно. Как и было когда-то. Как и должно быть. Но ощущение какой-то важной перемены к лучшему не оставляло.

Что тоже необычно, в праздничном телепоказе на федеральных каналах не было фильмов вроде вызвавших в прошлом году скандал «Четырёх дней в мае». А среди многих показанных – фильм Алексея Сахарова «Случай с Полыниным» по Константину Симонову.

Там тоже были слова о параде. Воодушевившем всю страну параде 7 ноября 1941 года, когда до Победы было ещё далеко. Лётчик Полынин (одна из лучших киноработ Олега Ефремова) на встрече с британскими союзниками провозгласил тост: «Сегодня был парад на Красной площади. И не один фашист к Москве не прорвался. Я бы за такой парад умер и не пожалел. Сказали бы мне: «Живи, но парада не будет», – не хочу! Но сказали бы: «Умри, но парад будет», – и умер бы!»

Не всем британцам этот тост понравился, но они встали и стоя выпили за парад.

Наш парад тоже не всем понравился, кто-то на «Эхе Москвы» возмутился тем, что президент в своей речи не вспомнил с благодарностью союзников и завершил её «лозунгом националистов»: «Слава России!»

Им не нужна славная Россия, им важнее расположение бывших союзников. Которые, между прочим, сразу после войны планировали атомную бомбардировку СССР, а сейчас придвигают свои базы к нашим границам.

Театр коллаборационистов

Параду Победы предшествовал «парад» болотных активистов. Его демонстрировал в прямом эфире промозглый, закосневший в перманентном протесте канал «Дождь»[2]. Митинг 6 мая был каким-то хмурым, злым и… очень смешным.

Кто во что… Кашин[3] пел, Немцов кричал, Алексей права качал.

Навальный действительно выглядел несколько трагикомично, выйдя на трибуну с супругой, он сказал: «Вот и есть новый лозунг: «Протестуем вместе с женой!» Или: «Вместе с мужем!»… Я оказался в правильное время в правильном месте и с правильными людьми. С вами. И я вместе с вами ничего не боюсь! Так же, как и вы! Мне есть что терять. Я понимаю, за что я борюсь. Я борюсь за новое будущее для своей семьи, для своих детей…»

Его речь, бичующая находящийся неподалёку Кремль, напомнила страстное выступление Павла Гулячкина из бессмертной комедии Николая Эрдмана «Мандат»:

«Женщины и мужчины и даже дети!.. Я отказываюсь, я совершенно героически отказываюсь присягать этому строю! Нас никто не может заставить молчать об этом. Мы всегда, как один человек, только и будем, что говорить. Потому что в этом наша идея, наша святая идея фикс. Женщины и мужчины и даже дети, вам не удастся задушить революцию, пока существуем мы. Я и моя мамаша. Вы не думайте, что я только её не боюсь. Ничего подобного. Давайте поедемте в Англию, я и английской королевы не испугаюсь. Я расстоянием не стесняюсь… Я сейчас всем царям скажу. Цари, вы мерзавцы!»

А теперь опять слово Навальному:

«Год назад, когда я был здесь на митинге, у меня было ноль уголовных дел. 15 сентября на митинге у меня было одно уголовное дело. 15 декабря на митинге у меня было четыре уголовных дела. Сейчас у меня их то ли четыре, то ли шесть. Я уже сам сбился и запутался. И мне наплевать…»

Ой, не наплевать. Не наплевать ему на процесс, который идёт в Вятке по поводу «Кировлеса». Тем, кто видел, как Навальный высокомерно, с адвокатским иезуитством пытался посадить в лужу местного аудитора Загоскину, уличавшую его и стоявшую на своём, и как нервничал столичный гость, показалось, что лес срубил он всё-таки не совсем по-честному и щепки ещё полетят.

Но вернёмся на «болото». Его «ум, честь и совесть» Б. Акунин говорил тихо, но ещё более страстно и договорился до того, о чём потом очень пожалел. Сочинитель детективов и пьес в своём монологе вплотную приблизился уже не к Эрдману, а к Гоголю с его достопамятной унтер-офицерской вдовой.

«Я хочу обратиться к известным людям с добрым именем, потому что в ситуации политических репрессий от этих людей будет зависеть очень многое. Я хочу сказать им: вы могли в ситуации тоталитарного государства худо-бедно как-то говорить себе про теорию малых дел, про то, что всё-таки всё не так ужасно. Но если в стране в тюрьмах будут сидеть люди и это станет основным правилом игры, – ни один порядочный человек с таким государством сотрудничать не может и не должен. Это называется уже не сотрудничеством. Это называется позорным словом «коллаборационизм».

Б. Акунин, похоже, недопонимает смысл слова «коллаборационизм», оно означает «осознанное, добровольное и умышленное сотрудничество с врагом, в его интересах и в ущерб своему государству». То есть для приватизировавших протест либералов-западников государство Российское – враг. Союзники и спонсоры – понятно кто и