Экшен. Как создать захватывающий сюжет в кино, играх и литературе - Роберт Макки Страница 6

ему роль злодея. Единственная в его жизни задача — быть громилой, которого изо дня в день, в каждой игре, побеждает герой, Мастер Феликс. Удрученный Ральф приходит в группу поддержки злодеев из видеоигр, скандирующих: «Я плохой, и это хорошо! Я никогда не буду хорошим, и это неплохо!» Ральф отвергает эту мантру и пытается добиться героической роли в другой видеоигре.

В этой игре Ральф встречается с персонажем-девочкой, жизнь которой оказывается в опасности, и в момент кризиса он принимает инстинктивное решение пожертвовать своей жизнью ради нее. Тем самым он проявляет верх альтруизма — жертвует собой, не ожидая награды. Ральф проходит арку сюжета искупления — от вынужденного злодея до альтруистичного героя[2].

Еще дальше по пути слияния жанров идут «Стражи Галактики» (Guardians of the Galaxy), совмещая экшен и с сюжетом искупления, и с историей дружбы (поджанр любовной истории). Главные персонажи фильма превращаются из беспринципных нарушителей закона в героических друзей, каждый из которых готов отдать жизнь за другого.

(Заметим, кстати, что в экшене отсутствует роль наставника. У действующих лиц в «Крепком орешке», «Челюстях», «Стражах Галактики» нет ни наставников, ни советчиков. Наставники часто играют вспомогательные роли в сюжете возмужания, одном из поджанров эволюции. Если экшен-сюжет сливается с историей взросления, главному герою действительно может понадобиться наставник — как Рей нужны были Люк Скайуокер и Йода в саге «Звездные войны».)

При смешении или слиянии жанров характер персонажа усложняется, и одна грань его натуры оказывается важнее и заметнее других. Какая же из граней будет самой важной? Кто он — романтический герой или героический романтик? Это две разные личности. От того, как вы сбалансируете сюжетные линии, будет зависеть, какие стороны станут главенствовать, какие будут вспомогательными и как выстроится их взаимодействие.

Злодейство. Дух нарциссизма

Злодеи бывают разными: от суперзлодеев до криминальных талантов и далее до уличных банд.

Они без колебаний прибегают к насилию, поскольку не видят в жертвах людей. Герой же, в отличие от них, прибегает к насилию лишь вынужденно, поскольку видит человеческое во всех, в том числе в злодее. Для злодея герои и жертвы лишь неодушевленные объекты, средства достижения цели. Для героя никто, даже злодей, неодушевленным объектом не является.

Полный спектр злодейства охватывает все типы — от обидчиков, занимающихся буллингом, до криминальных элементов и чудовищ.

В криминальном жанре преступники совершают преступления, а затем избегают разоблачения. Если им это удается, они прокрадываются обратно в нормальный мир. А значит, теоретически, от них можно откупиться: если общество предоставит им достаточно материальных благ, им незачем будет марать руки воровством и убийствами.

В триллере злодей часто оказывается психопатом, от которого откупиться не получится. Он находится в плену своего бреда, и богатство его не интересует. Мерой удовольствия для него выступает причиняемая им боль.

На самом дальнем краю спектра притаилось чудовище из жанра ужасов. У этого создания никакого бреда нет. Это незамутненное, четко мыслящее зло. Преступник причиняет жертве боль и страдания, психопат превращает ее жизнь в кошмар, чудовище же само и есть кошмар. Где-то в этом спектре, от преступника до чудовища, располагаются злодеи экшена.

В «Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам» (5-е издание) социопат описывается как «…высокомерный и эгоцентричный, считающий себя избранным, а свои притязания обоснованными. Обладает огромным, преувеличенным чувством собственной важности, основной мотивацией для него выступают корыстные интересы. Стремится получить власть над другими, готов манипулировать, эксплуатировать, обманывать, мошенничать и прочими способами использовать остальных. Отличается душевной черствостью, не учитывает потребности и чувства других — кроме тех случаев, когда они совпадают с его собственными. При этом способен, если это отвечает его целям, на поверхностное обаяние и обольщение». Именно так выглядят злодеи всех мастей, от злого волка в «Красной Шапочке» до Таноса в фильме «Мстители: Финал» (Avengers: Endgame).

Психопатология внушает злодею экшена бред мании величия, в котором мир со всеми, кто в нем есть, лежит у его ног и готов ему служить. Герой жертвует собой ради других, злодей жертвует другими ради себя.

Но экшен задает свои рамки. Жертвы экшен-злодея хотят жить. Это естественное стремление. Жертвы чудовища в жанре ужасов хотят умереть. Это противоестественная, но вполне убедительная реакция на силу зла. Смерть представляется им избавлением от мучений, которым подвергает их чудовище. Оно не только причиняет невыносимые страдания, но и упивается видом жертвы, которая корчится в муках.

Чудовищем движет садизм, но в экшене повествование развивается за счет нарциссической сущности злодея. Чудовище в экшене может почувствовать мимолетное наслаждение от причиняемых страданий, может показаться иррациональным, может отталкивать, однако на самом деле оно без ума от себя самого. Весь мир вращается вокруг него и его замыслов.

В отличие от преступников в криминальных историях, от злодея в экшене откупиться не выйдет. У него имеется определяющий его жизнь замысел, идеальный проект, который он ставит выше самого себя. Эта стратегема загадочна и непрозрачна (иначе она сведется к банальному нарушению закона), а также крайне катастрофична (иначе с ней справились бы обычные полицейские).

Стремление злодея исполнить свое желание и ради этого воплотить в жизнь свои планы неизбежно приводит к появлению жертв — пострадавших от вируса при рукотворной эпидемии; мирных жителей, попавших под бомбардировку; заложников в захваченном самолете и т. д. Независимо от того, чего добивается злодей, страдать придется кому-то другому, и злодей в этом ничего особенного не видит. Злодей считает себя умнее героя, а свой замысел — более достойным, чем жизнь жертв. Кто тут посмел встать у него на пути?

Злодей часто оправдывает свое злодейство апелляцией к более высокой нравственной идее, представляя себя мучеником или жертвой, сражающейся против социальной несправедливости. Однако истинная натура персонажа проявляется в решениях, которые он принимает в критической ситуации. Злодей демонстрирует злодейство, устойчиво жертвуя другими ради себя и оправдывая свои действия сентенциями вроде: «Мое дело первостепенно. Ради него можно пустить кого-то в расход».

Подытожим: тщеславие злодея противопоставляется альтруизму героя и задает их поляризованную динамичную мораль. Для автора задача злодея — подвергать чужие жизни опасности, свойство жертвы — неспособность спастись, задача героя — одолеть злодея и спасти жертву. Вместе они составляют треугольник взаимоотношений, на котором строится экшен.

Жертва. Дух беспомощности

Жертва, которой грозит опасность, может представать в самых разных обличьях — ребенка, любимого, родных, небольшого городка, народа, планеты Земля, даже Вселенной. Жертвы жизненно