Все под контролем. Моя эпичная история в геймдеве - Клифф Блезински Страница 9

* * *

В больницах обычно есть два места, куда родственников отправляют ждать новостей. Первое – это зал ожидания. Там стоят ужасно неудобные стулья, кофейные аппараты с отвратительной жижей и вендинговые автоматы, которые странно жужжат и никогда не работают. В залах ожидания благодарят врачей, улыбаются и обнимаются. Второе место – отдельная небольшая комнатка. Плохие новости там сообщаются лично, чтобы люди могли без лишних свидетелей поплакать и поговорить. Если отправили туда – дело плохо.

Медсестра, услышав, что мы родственники Уолтера Блезински, указала на такую комнатку и тихо добавила: «Там вам никто не будет мешать». Секунд через пятнадцать за нами зашел доктор и закрыл дверь. Он внимательно оглядел нас и понял, что женщина с красным лицом, опухшими глазами и дрожащими руками – жена его пациента.

– Ваш муж умер сегодня в четыре часа дня. Мне очень жаль.

Умер.

Сегодня.

Это все, что я слышал.

Уолтер Блезински умер.

Мой папа умер.

Мы больше с ним никогда не увидимся. Все, что говорилось или не говорилось в этой стерильной маленькой комнатке, стерлось из моей памяти. Ночью мама не смогла лечь спать в родительской комнате, поэтому мы с Тайлером расположились с ней в гостиной. Она заснула на диване под шум телевизора, а мы закутались в спальные мешки и уставились в темный потолок. Как теперь смириться с тем, что нам никогда больше не увидеть отца? Какой станет жизнь без него? Я не знал ответов.

Мне было пятнадцать лет.

Пару месяцев назад он говорил мне: «Я горжусь тобой».

Несколько часов назад я ответил ему: «Хорошо, пап. Конечно».

Теперь папы нет.

* * *

Очень тяжело вспоминать ту ночь и все последующие. Мебель, одежда и предметы в доме остались на своих местах. Только отца не было. Его одежда все еще висела в шкафу. Бумаги пылились на комоде. Грязная тарелка стояла в посудомойке. Машина – в гараже. Папа был везде, но он уже никогда не вернется. Все изменилось. Я больше не мог считать наш дом убежищем. Папа больше не уезжал на работу утром и не возвращался вечером, не садился с нами ужинать, не травил анекдоты, не просил меня убрать за собакой, не спрашивал о компьютерах, не обнимал, пока мы смотрели «Сегодня вечером» и смеялись над Джонни Карсоном, не целовал на ночь и не говорил, что разбудит утром.

С папой исчез и завтрашний день.

Жизни больше нельзя доверять. Осталась только смерть.

Мысль о том, что он будет с тобой всегда, оказалась враньем.

Дом стал дворцом обмана.

Мне всегда было сложно заснуть. Еще младенцем я постоянно брыкался и кричал, так что маме еле удавалось уложить меня в кроватку. После смерти отца сон стал только хуже. Мне начали сниться кошмары. Один из них повторялся из раза в раз: я просыпаюсь посреди ночи, чтобы пописать, и вижу, что весь пол кишит тарантулами, которые пытаются забраться на кровать. Я не понимаю, как добраться до туалета, чтобы пауки не сожрали заживо. Они хотят убить меня.

Страх смерти и желание сходить в туалет усиливались до тех пор, пока я в самом деле резко не проснулся. Мысль о том, что это был всего лишь сон, на секунду успокоила, но быстро сменилась другим кошмаром, от которого очнуться никак не получалось. Я лежал в темноте и пытался услышать оглушительный храп отца, доносящийся сквозь тонкие стены. И не слышал. Ничего не слышал, пока сам в тишине не начал бормотать: «Хорошо, пап. Конечно».

Вот только ничего хорошего не было.

* * *

Я чувствовал себя паршиво. По ночам забирался в черный Nissan Sentra брата, припаркованный у дома, и без конца слушал It Must Have Been Love группы Roxette. Я проводил в машине часы, рыдая до боли во всем теле. На уроках слепой печати я сидел за партой, пропахшей Drakkar Noir от Guy Laroche[12], и старался не рыдать вслух. Страница за страницей я набирал один и тот же текст: «ПАПА УМЕР ПАПА УМЕР ПАПА УМЕР ПАПА УМЕР». В какой-то момент учительница подошла взглянуть, что я так лихорадочно печатаю. Она бросила взгляд на лист бумаги и сразу ушла.

Я часами играл в Willow, неплохой клон Zelda по фильму с Вэлом Килмером. Играл до тех пор, пока не выпадал из реальности. Я бы пропал с концами, если бы мать не попросила меня помочь в организации похорон. Она хотела, чтобы в этом участвовали все мальчики, и я тоже.

Мы выбрали дубовый гроб, потому что отец всегда трясся за наш дубовый обеденный стол – тот стоил ему целого состояния. В школе за спиной постоянно шептались: «У него папа умер». Пускай. Я даже попытался обернуть это в свою пользу, когда попросил одну красивую девочку сходить со мной на похороны. Может, мы бы поцеловались или вообще начали встречаться. Она отказалась.

Папины похороны вызвали во мне омерзение. Он лежал в открытом гробу и выглядел так, будто прилег подремать. Меня кое-как уговорили поехать с мамой и братьями. Я просто не хотел смотреть на мертвого отца. А потом уже не мог оторвать взгляд. Меня пугала глупая фальшивая улыбка, которую сделал бальзамировщик. Я запаниковал, или, может быть, мне стало плохо. Во всяком случае, я хотел уйти как можно скорее.

Мать неправильно поняла выражение моего лица и шепнула на ухо: «Все в порядке. Ты можешь прикоснуться к нему».

Я наклонился и поцеловал отца на прощание. Его покрытое воском тело оказалось холодным. Не стоило слушать маму. Позже, на кладбище, мимо которого отец пробегал всего неделю назад, мы бросили белые розы на гроб, пока тот медленно опускался в могилу. Я посмотрел вниз всего раз, одним глазком, а затем сразу отвернулся. Там, за надгробиями, я надеялся увидеть живого Уолта Блезински в его неизменном спортивном костюме. Чтобы он вернулся, как отец Рю из Ninja Gaiden.

Уровень 2

Условно бесплатно

В свое время моя мама натерпелась всякого. Когда она была подростком, ее мать (моя бабушка) смылась в Калифорнию, оставив дочь заботиться об отце и брате. Через некоторое время бабушка развелась с дедом, а позже снова вышла замуж. В новом браке у нее родилась дочь Лиза, моя тетя. Сестры подружились, так что после